Надбавка за вредность - Вера Эпингер
— Самоуверенно, — усмехнулась. — Ты понимаешь, что я не верю ни единому твоему слову? Я прекрасно помню нашу первую встречу и твое поведение. И ты хочешь сказать, что я должна тебе верить?
— Мы не так начали, — Державин подошел ко мне на шаг ближе. Мне хотелось отступить назад, но удержала себя на месте. — Я поздно понял, какая ты на самом деле. И я ненавижу себя за это, — еще один шаг.
— Хватит, — я все-таки отступила.
— Поехали со мной, а? Пока не поздно. Оставь ты Воронцова Крыловой! Не порти себе жизнь! В воскресенье я улетаю в Краснодар представлять интересы крупного агрохолдинга. Пока на полгода — дальше будет видно. Кира, это отличный шанс начать все с начала!
Максим меня ошарашил. Серьезно. Я… нахмурилась, пытаясь осознать его слова.
— Нет, — замотала головой. — Обратной дороги нет. Я люблю Кирилла.
— Я должен был попытаться, — усмехнулся Максим. Только усмешка вышла какой — то обреченной… — Подумай. Время еще есть.
— Я уже дала тебе ответ, — стойко стояла на своем.
— Не спеши, — грустно улыбнулся мужчина. — Не буду тебя больше задерживать. Я сказал все, что мне было известно. Думай, Кира, ты это умеешь.
Наблюдала, как Державин сел в автомобиль, и в последний момент все-таки решилась:
— Передай Лине, чтобы она шла к черту. Я не верю, что она беременна от Кирилла.
— Передам, — ухмыльнулся Максим. — Удачи.
Он уехал, оставив меня в совершенно непонятном состоянии. Не зря я не хотела ввязываться в эти игры… Я запуталась. Окончательно и бесповоротно.
И, позвонив Кириллу, чтобы рассказать о встрече с Державиным, почему — то умолчала о предложении Максима уехать с ним. Конечно, улетать в Краснодар я не собиралась, но… пусть Воронцов продолжает думать, что Максим не относился ко мне серьезно. Державин — отличный актер, но его слова были похожи на правду. И пусть я ошибаюсь, но посвящать Кирилла в возможные искренние симпатии его конкурента я не собиралась. Это было бы крайней невежливо и неуважительно по отношению к Максиму.
Сегодня предстояло съездить за Троном — родители из — за обилия сумок оставили овчара на даче. Так что возможность вырваться за город я восприняла как хороший шанс развеяться и подумать над происходящим. В одном я была уверена точно — несмотря на все недостатки Кирилла, он мне нужен. Интересно, меня жизнь когда — нибудь научит смотреть под ноги и переступать грабли? Отчего — то я сомневалась… Была у меня нехорошая черта бросаться в омут с головой.
Овчар встретил меня радостным лаем. Но в машине вел себя примерно, спокойно уселся на переднее сидение и высунул морду в открытое окно. Я и правда проветрилась и освободилась от нахлынувших разом проблем.
На мамин вопрос, почему в рабочий день она лицезреет мою персону, честно призналась, что уволилась. До понедельника. Новый способ получить неоплачиваемый отпуск. Судя по замешательству, отразившемуся на лице матери, она совершенно не поняла причину столь странного поведения, а потому принялась расспрашивать. Я успокоила ее, заверив, что это лишь вынужденная необходимость.
А вечером, встретившись с Кириллом, задала вопрос: а кем, собственно, он видит меня в «Немезисе». Секретарем, совмещающим функции помощника юриста, или помощником, отвечающим еще и за его расписание? Или он все-таки решил найти мне замену?
Кирилл даже и думать не хотел о замене. Он не скрывал удовольствия, вызванного моим возможным возвращением, и предложил мне самой определиться. Конечно же, я хотела, чтобы моя работа была, как можно ближе, связана с делами клиентов. Но позволить, чтобы рядом с ним была «ассистентка», я не могла да и не хотела. В прошедшие две недели я вполне справлялась с обязанностями — втянулась в график. Да и сам Кирилл признался, что специально нагружал меня работой в целях эксперимента.
Что ж, эксперимент удался… Да и Лина, маячащая на горизонте, не способствовала моему желанию подпускать кого — нибудь к Кириллу. Где гарантия, что новый сотрудник не будет с ней связан? Пока мы не разобрались во всем происходящем, стоило быть внимательными.
Я вновь пересказала Воронцову разговор с Державиным, и тот вроде бы остался доволен. Значит, не зря мы поступили именно так. Сейчас же Кирилл был намерен убедиться в реальности интересного положения Ангелины. Он остался уверен в своей непричастности.
— Максим сказал правду? Она действительно хм… — сказать «не изменяла тебе» или даже что-то подобное язык не поворачивался.
— Доля правды в его словах есть, — не стал спорить Воронцов. — Но если она беременна, то мне нужно знать точный срок. И тогда уже мы сможем делать какие — то выводы, в которых не будешь сомневаться ты. Я не хочу расстраивать тебя своими рассказами о Лине и наших отношениях, но касательно меня… Кира, я абсолютно уверен, что ребенок не мой. Тебе ли не знать, что я серьезно подхожу к этому вопросу?
Кивнула. Поводов не верить Кириллу у меня не было. Но перестраховаться в любом случае не мешало, так что… предстояло каким — то образом получить достоверные данные о беременности Ангелины. Настрой у Воронцова был настолько серьезным и боевым, что на мгновение мне показалось — он узнает правду любыми способами. И если для этого потребуется самому отвезти Лину в клинику, он это сделает.
А в квартире Кирилла меня ждал огромный букет из белых и нежно — розовых роз. Мне было приятно получить такой подарок, хоть и к рьяным ценителям цветов я себя отнести не могла. А после того треклятого букета от Лины и вовсе охладела к такому проявлению внимания… по крайней мере, добросовестно заблуждалась, считая, что с цветами, что без цветов — ни горячо, ни холодно. Заблуждалась, действительно заблуждалась.
Мы с Кириллом, как совершенно обычные люди, смотрели фильмы. Точнее, только включили какую — то комедию, но интерес к ней быстро угас. Воронцов умело отвлекал меня от Ангелины и Державина, и я все-таки утвердилась в мысли, что пропади оно все пропадом, но, каким бы ни был Кирилл, для меня это значения не имеет. Я не хотела разрушать наши отношения только из — за страха или из — за весьма своеобразного прошлого любимого человека. Так что домой вернулась довольная и определившаяся; осторожно сжимая в руках роскошный букет, прокралась к себе в
