Эбби Ли - Сексоголик. Откровения девушки, повернутой на сексе
4 марта, пятница
Эпизоду с Блоггером, судя по всему, предстоит печальное завершение, а вот Том засыпает меня эсэмэсками, полными однозначных и ни к чему не обязывающих намеков. Звоню ему и предлагаю встретиться, если он, конечно, в городе. Самое время переспать.
— Привет, Эбби, — ответил Том. — Рад слышать твой голос! Как делишки?
— Да ничего. Вроде давно не виделись.
Он усмехнулся.
— Верно. Может, даже слишком давно. С работой нормально?
— Нормалек, — отвечаю. — Но я тебе звоню не для того, чтобы работу обсуждать.
Пауза.
— А для чего? — осведомляется Том.
— Думаю, понятно, для чего, — не спеша говорю я.
— Не совсем. Так что уж просвети.
— Ну, — отвечаю, мучительно подыскивая слова, — мне кажется, моему языку есть лучшее применение, чем весь вечер чесать им с тобой по телефону.
Том снова рассмеялся.
— И что же это за работа, интересуюсь знать, Эбби?
Набрав в легкие побольше воздуха, я наконец решаюсь:
— Да вот облизать для начала твоего дружка, а потом взять его в ротик. Как тебе?
Я услышала, как Том часто-часто задышал.
— В таком случае, почему бы тебе не вскочить в первое попавшее такси и не приехать ко мне? Я остановился в «Уэстборн-Парк».
Голос его звучал с хрипотцой.
— Да, пожалуй, идея недурная, — ответила я, мысленно благодаря себя за то, что догадалась принять душ, побрить ноги, надеть новенькие атласные шортики и только после этого позвонила Тому. Люблю быть во всеоружии.
Потом, когда я прибыла к нему, дело кончилось задушевной беседой. Звучала она примерно так:
— Я уж и забыл, как круто ты кончаешь, — переводя дух, проговорил Том, когда мои конвульсии на миг прервались. — Если уж кончаешь, так кончаешь, верно?
— М-м-м, — промычала я в ответ, поворачиваясь к нему и едва не уткнувшись грудями ему в физиономию.
Том принялся лизать мне соски, ласково оттягивая их, а я, обхватив его ногами, пятками уперлась в его ягодицы. Пару раз мы качнулись.
— Боже, ты снова здесь, рядом, я чувствую тебя, — прошептал он мне прямо в ухо, когда я прижала ладошками его ягодицы поближе и никак не хотела отпускать.
— О! Вот это ощущение!
Скрючив большие пальцы ног, я стиснула Тома бедрами.
Он еще сильнее прижал меня к себе, поглаживая мои ходуном ходившие бедра. Мы на мгновение замерли — передохнуть.
— Ладно, хорошо. Давай попробуем по-другому.
Том перевернул меня на спину, и я разлеглась на краю тахты. Встав на колени у тахты, он водрузил мои ноги себе на плечи. После этого резко вошел в меня, да так, что меня затрясло.
— М-м-м, да ты опять готовенькая! — заключил он и, схватив груди, стал их массировать. Извиваясь от блаженства, я впилась ногтями ему в ягодицы, ногами сжимая его шею. Большие пальцы ног щекотали Тому затылок, тело мое натянулось, как струна.
— Эй ты, давай, давай! Сильнее… Сильнее…
Я замерла, почти не слыша его стонов, видя перед собой его изменившееся лицо, чувствуя, как он конвульсивно подергивается в бешеном ритме.
— Твою мать! Да что с тобой? Ты сегодня будто наскипидаренная! — срывающимся голосом произнес Том, снова перевернув меня и усаживаясь на тахту. Я по-прежнему удерживала его, стиснув ногами.
— Просто… так… все классно… О-о-о! — Подавшись вперед, я вновь принялась погонять своего партнера.
— Давай, давай еще… ух-ты! Классно! — рычал он, когда я прошлась ногтями по его ягодицам. — Вот, вот так!
— Прости, — смущенно пробормотала я, обнимая его за шею, прижимая к себе и конвульсивно вздрагивая.
Том обхватил меня за зад и резко прижал к себе. Меня захлестнула сладостная волна блаженства. Как? Почему? Откуда взялся такой кайф?
(Ему). По-моему, ты добрался до той самой точки «джи». Я думала, не выдержу.
(Про себя). Невероятно, но этот сверхоргазм наступил как раз в тот момент, как мне кажется, когда зазвучала песня ансамбля Касабиана «ReasonisTreason». Вот уж страннее некуда!
Пришлось ждать, пока мое разгоряченное нутро успокоится. Том отстранил меня, поднялся — член его по-прежнему глядел в небеса.
— Так. Есть еще один вариант. Надо опробовать.
Жестом он велел мне перебираться на край дивана. Я, пошатываясь, встала у подлокотника, доходившего мне до пояса.
— Перегнись-ка через него, — велел Том.
Я выполнила его просьбу. Уткнувшись лицом в диванную подушку, я ждала, когда он войдет в меня.
— Оооо-х! — простонал Том, придерживая меня за бедра и ритмично всаживая в меня своего приятеля. Ноги мои затряслись будто желе. Чтобы устоять, я что было сил вцепилась в подушку дивана.
— Ух ты, черт! Вот это кайф! — ахал позади Том. — Чувствую, ты опять кончаешь! Черт!
До меня донесся собственный голос (сквозь подушку дивана):
— Сильнее! Сильнее!
Стиснув зубы, полностью утратив контроль над телом, я тряслась словно в полузабытьи, подмахивая ему.
Теперь мы с Томом двигались в унисон. И вот он, вздрогнув, отстранился от меня, снял презерватив и рухнул на край дивана. Я была не в силах шевельнуться. Такое ощущение, что у тебя отрезало ноги, а тело, превратившись в студнеобразную массу, уподобилось медузе. Я так и стояла, вцепившись в диванную подушку. Ну не могла я унять эту дрожь, не могла!
— Время будто замерло, да? — едва дыша, пробормотал Том.
Я усмехнулась в ответ, словно сквозь пелену блаженства. Если бы он только знал.
7 марта, понедельник
Я прихворнула. В глотке резь, больно кашлять и жуткая слабость.
После визита к Тому меня не покидает чувство жалости к себе, от которого никак не удается избавиться. Это о многом говорит.
Вчера я выбралась в местный супермаркет по-быстрому кое-что прикупить. С саднящей носоглоткой и раскалывавшейся головой я, бродя среди полок торгового зала, вынуждена была изображать из себя молодую и цветущую женщину.
И вдруг мимо продефилировали двое каких-то ребят. Я случайно подслушала их разговор.
Первый (пройдя мимо меня раза три и пристально оглядев). Ну и как? Ты бы переспал с ней?
Второй (демонстративно уставившись на мою попку и нарочито громко, так, чтобы я слышала). Ага.
Улыбнувшись мне, он оглядел выпятившиеся из-под футболки груди и добавил:
— С превеликим удовольствием.
Первый понимающе кивнул. Потом оба, еще раз осклабившись, двинулись к молочному отделу.
И в этот момент простуда решила, что ей пора уйти вон из моего организма, причем выразилось это в виде приступа надсадного, едва отличимого от позыва рвоты кашля. Так трубит испускающая дух антилопа, когда ей в глотку вгрызается леопард.
