Джун Зингер - Секс после полудня
Когда Еве пришло время уходить, в присутствии Соммеров она обняла Андрианну и стала шептать ей с убежденностью, которой недоставало ей самой:
— Все поправится, вот увидишь, маленькая Энн Соммер…
— Я не Соммер! Я Андрианна Дуарте! Андрианна Дуарте! Андрианна Дуарте! — она повторяла это снова и снова, как будто для того, чтобы не забыть.
Как только Ева ушла, Хелен Соммер холодно посмотрела на нее:
— Думаю, лучше всего тебе сейчас же уйти в свою комнату, Энн, и оставаться там, пока ты не запомнишь, как тебя зовут. Может быть, тебе стоит повторять: меня зовут Энн Соммер, меня зовут Энн Соммер, — и ты это усвоишь.
Поднимаясь по ступенькам, Энн слышала, как «тетя» Хелен говорит «дяде» Александеру:
— Ты слышал? Она все повторяет, что она Андрианна Дуарте? Неблагодарная маленькая негодница! Вот что бывает, когда покровительствуешь своим подчиненным? Интересно, о чем думал этот дурацкий Эндрю, когда…
Она слышала, как «дядя» Александер рассмеялся, и это был гадкий смех.
— Я понимаю, тебе очень неприятно, моя дорогая, связываться с незаконным ребенком твоего богатого, но бывшего любовника, и мексиканской крали, ради которой он тебя бросил.
— Меня огорчает? Я тебе уже говорила: меня огорчает то, что мне пришлось связаться с этим отродьем из-за того, что ты мало на что годишься. Если бы ты не был таким неудачником, мне не пришлось бы брать ее, чтобы вырваться из этой проклятой дыры в цивилизованный мир.
— А разве мы попали в эту проклятую дыру в первую очередь не из-за тебя, дорогая? Ведь твой бывший любовник, этот кобель, так хотел от тебя избавиться, что использовал все свои связи, чтобы назначить меня сюда.
— Однако я не вижу, чтобы ты отказался от назначения в Цюрих, которое тебе тоже устроил «этот кобель». Не помню также, чтобы ты отказался от своей доли денег.
Но эти слова мало что значили для Андрианны, продолжающей подниматься. Она думала только о том, чтобы не заплакать, и все повторяла про себя:
— Я — Андрианна Дуарте…
Через неделю Андрианна стала ходить в школу в Хассли, где получают образование отпрыски европейских сливок общества, пока их родители добиваются власти, заботятся о престиже и умножают богатства. Когда она вновь увиделась с Соммерами, они уже жили в хорошеньком домике в Цюрихе, где Александер служил в британском консульстве. Но она не часто видела Хелен. Как только она приезжала на каникулы, ее «тетя» уезжала за покупками в Париж, и так продолжалось несколько лет. Тем лучше было для Андрианны. С нее было достаточно и первой встречи с Хелен, которая не могла стать для нее даже другом, не то что матерью.
Андрианна сердито покачала головой, чтобы избавиться от непрошеной слезы. «Будь проклята Хелен… и Алекс… и Эндрю Уайт… Все они, которые все еще заставляют меня плакать!» Тут она вздохнула и горько рассмеялась, так как понимала, что проклятие лежит на ней самой.
5. В пятницу утром
Когда рядом с кроватью зазвенел телефон, Джонатан проснулся почти мгновенно. Привычным, почти автоматическим движением он взял трубку и глянул на часы, которые снимал очень редко. Семь часов. Черт возьми, опять переспал.
— Джонатан Вест слушает, — проговорил он, прочищая горло.
— Доброе утро, мистер Вест, — донесся бодрый голос секретарши. — Извините за столь ранний звонок, но я хотела застать вас до вашей утренней тренировки… Я вас не разбудила? — недоверчиво добавила она.
— Нет, нет… Но в чем дело, Петти?
— Только что заходили из журнала «Тайм». Они хотят взять у вас интервью. Так как у них очень плотный график, ответ надо дать как можно скорее. Они хотят выудить статейку о вас, как об одном из четырехсот Форбса. Знаете тот ежегодный список четырехсот самых богатых в стране?
— Да, знаю, — сухо проговорил он. — Но почему меня? Я отнюдь не среди тех, кто возглавляет список, — в голосе прозвучало сожаление.
— Но вы ведь есть в списке. Во всяком случае они хотят интервью в вами. Они сказали, что вы один из самых колоритных.
— Они так сказали? Колоритный? — он потянулся, посмеиваясь, но на самом деле был доволен, поскольку никогда не избегал внимания прессы.
— Да, сэр, колоритный. И говорили о вас как о вундеркинде Калифорнии.
— В таком случае вам лучше позвонить им и сказать, что вундеркинд Калифорнии будет рад дать интервью. На какое время они его планируют?
— В том-то и дело, что у мистера Тея мало времени. Они хотят его на следующей неделе.
— Идет. Когда я вернусь, у меня будет запарка, так что назначьте на четверг или пятницу.
Положив трубку, Джонатан понял, что забыл спросить Петти, будет ли это статья для первой страницы с вынесенным на обложку заголовком. Вряд ли, решил он. Тем не менее большая статья в «Тайм» — дело не шуточное. Это еще одно подтверждение его статуса большого игрока. И, что касается его, то ведь любая публикация всегда оборачивалась только благом. Так, статья о нем в «Лос-Анджелес Таймс» привела к сделке о курорте в горах близ Санта Круз. Эта покупка привлекла интерес Форбса. Когда же он приобрел еще несколько отелей на западном берегу, «Бизнес Уик» приветствовала его как «восходящую звезду Калифорнии», а затем был разворот в «Форчун». И список продолжался. Он уже не уверен, что пришло раньше — успех или популярность.
Шагнув под горячий душ, Джонатан раздумывал, может ли на женщину, привыкшую быть в компании мировых знаменитостей, произвести впечатление нечто меньшее, чем передовица, вынесенная на обложку? Затем с острым приступом удовольствия он понял, почему проспал позже своих обычных шести утра: он грезил о встрече с прекрасной Андрианной. Припоминая маленькие камеи из этой воображаемой встречи, он наполнялся удивительным ощущением чувства благополучия и новой решимостью.
«Veni, vedi, vici. Пришел, увидел, победил». Он улыбнулся промелькнувшей в голове фразе. Слова Цезаря и его самого звали к оружию. Покорение Андрианны де. Арте вскоре будет свершившимся фактом. Он был в этом уверен!
Одеваясь к завтраку, он увидел, как сквозь иллюминатор струилось сильное, яркое солнце. Добрый знак. Он сверил время. Пять минут девятого, а он умирал с голоду, словно провел ночь в лихорадке страсти.
Джонатан выполнил утреннюю рутину, словно был дома. Чтобы позавтракать, тело требовало движений. Он побрился у парикмахера, сходил в гимнастический зал, поплавал в бассейне, сфокусировав мысли на разработке стратегии дня. Но вместо того, чтобы рассортировать приемы, которые он мог бы использовать, скажем, враждебный захват, он обдумывал следующий шаг в битве за Андрианну. Вчерашний план — ожидать около ее каюты, когда она появится, оказался совершенно неприемлем. Он ругал себя за то, что подошел к ней так, будто ее охраняют мама с папой, а не вполне определенный международный конгломерат. Андрианна де Арте была непростая женщина и требовала более сложной стратегии.
