Мария Снегирева - Спрячь страх под маской
Он приехал в больницу на полчаса раньше. Походил по ухоженным дорожкам, среди только недавно высаженных цветов. Неплохо тут, однако. Чистый воздух, спокойствие, никакой суеты. Не то что за воротами больницы. Там гонка за жизнью, а здесь она просто идет себе, не замечая часов.
Мужчина прошел в здание бледно-голубого цвета, украшенное белой лепниной. Его попросили подождать психолога, которая хотела с ним поговорить. Эдуард сел на обитую бархатом зеленую банкетку. Кругом слышны тихие разговоры пациентов с их родными и друзьями. Он полистал журнал, лежащий рядом с ним на деревянном столике. Покрутил брелок от ключей, убрал в карман. Нервы сдавали. Хотелось уйти, чтобы не видеть жену. Какая она стала? Наверняка совершенно невменяемая. Интересно, что значит на языке врачей «пациенту стало лучше»? Разве может быть ненормальному человеку лучше? Его мнение – НЕТ.
По лестнице спускалась полненькая женщина с копной светлых волос. Она направилась к Эдуарду. Женщина была уверена, что вот этот холеный, самоуверенный мужчина, настоящий самец, и есть муж ее пациентки. Описание внешности было точным. Стальные глаза посмотрели на нее, ударив волной жестокости. Марина Михайловна поздоровалась за руку с этим человеком, который с первой минуты внушил ей животный страх. Кажется, даже сейчас она могла точно сказать, почему его жена оказалась здесь. Не мог этот мужчина любить хрупкую, искреннюю и нежную девушку с золотыми волосами и огромными глазами, в которых отражался целый мир.
– Здравствуйте! Я личный психолог вашей жены. Давно хотела с вами познакомиться и поговорить.
– Здравствуйте, взаимно. – Мужчина расплылся в улыбке, обнажив ровный белый ряд зубов.
Врач внимательно посмотрела на этого человека. Море обаяния и энергетики. Видимо, не одно разбитое женское сердце на его счету плюс разбитое сердце жены.
– Пройдемте в мой кабинет, я хочу задать вам пару вопросов. У вас найдется полчаса?
– Да, конечно. Меня волнует состояние Арины. – Эдуард не лукавил. Ему действительно было интересно, сможет ли его супруга вернуться к здоровому образу жизни, стать адекватной.
Они прошли в небольшой кабинет с одним креслом и большим диваном. В углу стояли чайник и пара чашек, повсюду на стенах в кашпо висели цветы.
– Проходите, пожалуйста. – Психолог указала на кресло, сама присела на диван. – Может быть, чаю или кофе?
– Нет, спасибо, у меня не очень много времени, я готов сейчас ответить на все вопросы.
– Ну что же, хорошо. Расскажите, пожалуйста, как давно вы стали замечать, что ваша жена ведет себя неадекватно? Ведь наверняка в ее жизни произошла какая-то трагедия, чтобы привести ее к подобному состоянию?
– Ну, в ее жизни произошла не одна трагедия. Первая – это внезапная смерть отца, вторая – смерть матери, которая не выдержала потери мужа, и третья – потеря ребенка на четвертом месяце беременности.
– Слишком много потерь. – Женщина посмотрела в стальные и пустые глаза человека напротив. – Вам жаль свою жену?
– Почему вы спрашиваете? Конечно!
– Спрашиваю, потому что вы поместили ее сюда, а не начали лечить дома.
– Дома? Но как? – Мужчина усмехнулся. – Дома она начала пить!
– Вы часто бывали дома после потери ребенка?
– Вечерами.
– Почему так мало? Вы жили дальше своей жизнью по тому же графику?
– А почему я должен менять свой график? Я бизнесмен. У меня много работы над проектами. Арина молода, у нее крепкое здоровье. Она сможет родить еще одного ребенка.
– Вы не ощутили потерю?
– Честно? – Эдуард посмотрел в сторону Марины Михайловны. – Наверное, во мне не проснулся отцовский инстинкт, я не смог ощутить того, что ощутила жена.
Женщина поправила волосы и продолжила изучать этого мужчину. Было видно, что он тщательно взвешивает каждое слово. Ему было неуютно от ее расспросов.
– Что же, я кое-что поняла из ваших слов и постараюсь помочь Арине Анатольевне.
Мужчина так и хотел закричать: «Что ты поняла, глупая тетка?! Кто и что вообще может понять?!» Он никогда не откроет свою душу кому-то, даже самому себе. Лишние резкие движения, шевеления в душе приводят к краху. Он уяснил это с детства. Улыбнулся:
– Я очень рад, что моей женой занимаетесь вы. – Лживый комплимент слетел с уст, как будто он сказал «Добрый день» или «Хорошая погода».
– Мы убрали одно из лекарств, другие лекарства заменили более щадящими.
– Почему?
– Вы что, хотели бы, чтобы Арина Анатольевна пребывала в состоянии сна дольше состояния бодрствования? – Вопрос этого человека просто взбесил женщину. – Что значит «почему»?
Эдуард посмотрел на психолога и понял: он сказал лишнее, не рассчитал, так как подобное заявление ему совершенно не понравилось. С лекарствами она спит и забывает, как ее зовут. Зачем они ей дают время на обдумывание своей жизни, для чего это надо?
– Нет, я просто не понимаю в медицине ровным счетом ничего. Мне казалось, что таблетки нужны для лечения, если вы их убрали, значит, ей лучше?
Марина Михайловна напряглась. Ей совершенно не нравился этот человек. Он не обрадовался, не улыбнулся, показалось, был просто ошарашен подобным заявлением. Неужели этот мужчина не хотел возвращения жены домой?
– В общем, мы посчитали, что для Арины Анатоль–евны так будет лучше. Чтобы она смогла осознать себя, свое «я». Могла решить, как жить дальше. Теперь ей требуется помощь близких людей. Насколько я могла понять, самым близким человеком для нее являетесь вы?
– Да.
– Тогда я скажу вам, что только любовь и внимание помогут ей пережить все то, что случилось с ней за последнее время.
– Я очень постараюсь ей помочь.
Марине Михайловне слабо верилось в слова, сказанные так равнодушно.
– Теперь вы можете пройти в палату. У вас есть на посещение полчаса.
Эдуард тихо открыл дверь палаты. Арина лежала поверх покрывала на кровати. Было открыто окно, впуская в комнату дразнящий и пьянящий запах весны. Белокурые волосы молодой женщины мерцали на подушке и отливали золотом на солнце. Лицо бледное. Тонкие запястья. На мгновение он залюбовался своей женой. Сердце больно защемило. Он сам разрушил ее. Арина распахнула глаза. Огромные янтарные в желтую крапинку глаза вспыхнули новым светом. Светом изнутри. Эта была другая женщина, другой человек. Эдуарду стало страшно. Она изменилась буквально за каких-то три месяца. В них не отражались ни боль, ни неуверенность.
– Привет, чего так рано заехал?
– Привет, мне на совещание сегодня.
– Опять работа?
– Любимая, как всегда.
– Понятно. – Арина встала, уверенно и гордо подняв голову, прошла мимо мужа. Взяла со стола расческу, чтобы причесать локоны. – Ну и как у тебя дела?
