Кайли Адамс - Бывшие любовницы
Сейчас, оглядываясь назад, Габриэль понимала, что ее родители чуждались черной культуры. Все подруги матери были белыми. Отец достиг таких высот в карьере, каких не смог достичь до него ни один темнокожий за всю историю корпорации Форда. И это было не результатом ассимиляции, а просто следствием их положения в этом мире. Ее родители, Мэтью и Дайана Фостер, целиком и полностью принадлежали к миру белых людей. Просто по чистой случайности они родились с темной кожей.
Габриэль никогда не задавалась подобными вопросами, да для этого и не было повода. Ее детство напоминало большой воздушный шар, в котором любящие руки создали атмосферу безопасности и надежности, где она жила среди друзей и постоянного веселья. То же можно было сказать и о юности. Габриэль была одной из самых популярных личностей в частной средней школе Гросс-Пойнта, участвовала во всех мероприятиях и была для многих объектом зависти, как девочка, у которой есть все, в том числе и один из лучших парней. В течение трех лет ее бойфрендом был Морган Этвуд. Белый, блестящий ученик и спортсмен, из старого известного семейства. И расовой проблемы никогда не возникало. Союз Моргана и Габриэль не рассматривали как межрасовый. Для всех они были просто великолепной парой. А после окончания школы, уже поступив в колледж, они просто дружески расстались. Он отправился в Стэнфорд, в Калифорнию; она — в Браун, Род-Айленд. Они были молоды, а расстояние — огромно. Так что их разрыв был хотя и печален, но неизбежен.
Поначалу жизнь в Брауне ничем не отличалась от предшествующих лет. Габриэль сразу же попала в местную элиту, а вскоре подружилась с Ларой. Чуть позже к ним присоединилась Бейб, добавив их союзу чуточку беспутства. Эти почти сестринские отношения продлились более двух лет. Вплоть до инцидента в Билтморе.
Идиллию разрушила Бейб. Одно дело просто положить глаз на Дина Пола, мечтать о нем издалека, как делали практически все девушки в университете и даже некоторые определенного типа мужчины. Но она довела это до предельной степени, до откровенного предательства. В глубине души Габриэль должна была признаться себе, что не может слишком сурово осуждать Бейб. Потому что понимала, как велико было искушение. Она не могла бы с уверенностью сказать, что не воспользовалась бы подобной возможностью, окажись сама на месте Бейб. Дин Пол был слишком желанным. И несколько месяцев спустя Габриэль обнаружила, что повторила порочный путь подруги…
— Говори об этом, девочка! — выкрикнул женский голос из толпы зрителей в «Флюидологии».
— Точно, — вторил ему другой. — Расскажи!
Улыбка Габриэль словно выплыла из глубин ее существа. Они подбадривали ее, их любовь и поддержка поднимали ее ввысь, а ведь она не произнесла еще ни слова. Даже сейчас, сегодня, она до мельчайших подробностей помнила то чувство, которое ее охватило и которое можно было описать единственным словом: возвышенное. Подчиняясь порыву, она сунула листочек с текстом в карман, прикрыла глаза и начала читать свое произведение наизусть, извлекая из памяти строку за строкой.
Он был.
Он был божеством, мифом, предметом страсти.
Но он принадлежал ей, она была подругой.
Вот я и резвилась, как девчушка
в кондитерской лавке —
Малышке можно посмотреть,
но трогать ничего нельзя.
Он был так горяч,
что оставалось только вспыхнуть.
И я хотела попасть в это пламя,
Так ярко он пылал.
Но он принадлежал ей, а она была подругой.
Пока он принадлежал другой —
Но он принадлежал ей, а она была подругой.
Пока он не стал моим —
И был больше, чем мечтой.
Я направилась прямиком к водопаду,
Который обрушивается с края мира,
Потому что он был так хорош,
а я поступила так дурно.
И он был моим, а я была его.
Но все, что я сделала, — это ведь чудо, верно?
Пока он не ушел.
И тогда я узнала ответ — нет.
Публика «Флюидологии» взорвалась какофонией звуков — аплодисментами, восторженными криками, свистом, бурными овациями. Габриэль застыла. Она стояла окаменев, не в силах справиться с шоком. Теори помог ей выйти из круга света на сцене. Затем он проводил ее в маленькую комнату за кулисами, предложил воды, записал номер ее телефона, пообещал позвонить и исчез. Для него рабочий день (точнее, ночь) только начинался.
Открытый микрофон в клубе превратился в еженедельный ритуал, и с каждым выходом Габриэль на сцену росли ее уверенность в себе и исполнительское мастерство. Поэты, поддерживавшие ее вначале, теперь ревниво на нее ополчились. Причина была проста: она слишком быстро завоевала любовь и внимание публики; у нее были бездонные запасы материала, и каждое ее стихотворение было лучше предыдущего. Давали ей преимущество и отношения с Теори, которые переросли в бурный роман.
Габриэль не воспринимала всерьез нападки недоброжелателей из «Флюидологии», и ее снисходительность лишь подстегнула их враждебность. Она хотела, чтобы ее успешные выступления в этом жанре стали чем-то большим, чем хобби. Однако попытки использовать влияние и возможности Эм-ти-ви ни к чему не привели. Записи поэтических произведений плохо продаются, каждая паршивая студия заявляла, что интерес к этому виду творчества практически нулевой. Когда Габриэль обращалась к литературным агентам, те также отказывали ей, называя современную поэзию абсолютно неконкурентоспособной на рынке. Ее же собственные попытки переговоров с издателями принесли лишь новые разочарования.
Теори попытался использовать свои связи в издательском мире, однако выяснилось, что его знакомый занимается лишь изданиями за счет автора. Но Габриэль вовсе не собиралась платить за то, чтобы увидеть собственные стихи опубликованными. Она намеревалась реализовать себя в поэзии как в профессиональной сфере и не считала ее средством удовлетворения собственного тщеславия. Отказ Габриэль от помощи Теори привел к грандиозному скандалу. Он обвинил ее в предательстве, в излишней меркантильности и прочел целую лекцию о достоинстве, которое должен сохранять художник в борьбе за средства к существованию. Она же считала, что он предпочитает оставаться в крошечном мирке «Флюидологии» только потому, что боится искать чего-то большего, боится провала. В тот вечер их отношения закончились, и Габриэль навсегда распрощалась с Теори и клубом.
Человек, который изменил ее жизнь, позвонил несколько дней спустя.
— Я скучаю без твоих выступлений в клубе. Куда ты пропала?
Голос показался смутно знакомым, но Габриэль не сразу его узнала:
— Кто это?
В ответ раздался нахально-самоуверенный смешок:
— Я первый задал вопрос.
