Тиффани Бонд - Странное предложение

– Нет! – закричала Керри, бросившись на колени рядом со щенком.

Алексис смотрел, как она гладила щенка по окровавленной голове.

– Керри, будь благоразумной. Он не протянет здесь целую ночь. Я даже не знаю, как ему удалось добежать до пляжа. Я видел, как они гнались за ним, и поэтому пошел за тобой. Я понимал, что ты вмешаешься, если увидишь его.

Почему все так жестоки? Этот вопрос вертелся у Керри в голове. Слезы текли у нее по щекам, и она, рыдая, попросила:

– Мы должны дать ему шанс. Алексис, пожалуйста, дай ему шанс!

– Кому он нужен? Это произошло, потому что он бездомный. Люди жестоки, Керри, это жизненный факт. А теперь, если хочешь помочь, принеси мне несколько полотенец с кухни. – Он повернулся к Кристосу, который смотрел на неохотно удалявшуюся Керри: – Ты знаешь этих парней?

Кристос кивнул.

– Они из палаточного лагеря, что находится вниз по дороге.

Алексис больше не произнес ни слова. Керри принесла ему полотенца, и через четверть часа Джонатан, местный ветеринар, увез щенка в свою лечебницу.

– Идем. Нам пора уезжать. Давай попрощаемся с нашими друзьями, – сказал Алексис, когда они проводили ветеринара.

Керри проигнорировала его слова. Она хотела поехать вместе со щенком, но Алексис не позволил ей этого сделать, и, хотя она была готова устроить сцену, ей пришлось уступить.

– Керри, – тихо настаивал он, наклонив голову и шепча ей на ухо, – я думал, мы договорились, что, когда я говорю «поехали», ты поднимаешь свою хорошенькую задницу и идешь. Нас ждет такси. А теперь поблагодари наших хозяев.

Не угроза в его голосе, не металлический блеск в его глазах, а лишь хорошие манеры заставили Керри сделать то, что он хотел.

Таксист включил для них традиционную греческую музыку. Это была хорошая идея, поскольку молчание было невыносимым. Керри думала о том, как жестоко поступили со щенком, а Алексис не испытывал радости оттого, что Керри не хотела ему подчиняться.

Она бросила на него взгляд из-под длинных ресниц. Его упрямое лицо время от времени освещалось уличными огнями.

– По крайней мере, мог бы дать мне возможность поговорить с ветеринаром, – тихо упрекнула она его.

– Не было времени, Керри. Любое промедление могло привести его к смерти, – ответил он, нахмурившись.

– Но ведь ты же сказал…

– Нет, Керри, я сказал, что ты должна быть благоразумной. Если щенка нельзя спасти, разве гуманно заставлять его страдать? – спросил он мягко.

Слезы хлынули из ее глаз.

– Я не хочу, чтобы он умер. Это несправедливо, он совсем как ребенок.

Керри прижала ладони к глазам, всхлипнула и постаралась сдержать рыдания, но слезы продолжали катиться по щекам. Слово «ребенок» в этот момент стало значить для нее больше, чем то, о чем она подумала, и ей не хотелось, чтобы Алексис понял это.

Он привлек ее к себе и обнял, и слова стали не нужны. Он осторожно приложил белоснежный носовой платок к ее щекам.

– Вытри глаза. Я завтра позвоню Джонатану и узнаю, как дела. Это тебя устроит?

Теперь она была уверена – он связывает ее слезы только со щенком.

– Да, конечно, – кивнула она.

Он улыбнулся и выпустил ее из своих объятий.

У Алексиса было больше сострадания к собаке, чем к Петросу, и Керри это показалось довольно странным.

Как и обещал, Алексис на следующее утро позвонил в лечебницу. Когда он говорил по телефону, лицо его было серьезным и даже мрачным.

– Да, я думаю, что это было единственно возможное решение, Джонатан, и я, разумеется, буду заботиться о нем, как и раньше, – заверил он молодого ветеринара.

Керри, входя в столовую, окинула взглядом высокую фигуру Алексиса, стоявшего с телефоном. Она старалась не обращать внимания на его напряженные мускулы, проступавшие под свободными брюками цвета хаки и белой облегающей рубашкой с короткими рукавами.

– Если это Джонатан, я хочу с ним поговорить, – сказала она поспешно, но Алексис уже положил трубку.

Он покачал головой. В его голосе была теплота, как будто он говорил с ребенком, но, оглядывая Керри, а она была в шортах и майке, он явно не смотрел на нее как на ребенка.

– Извини, Керри, Джонатан очень занят: он повезет щенка на материк. Тот все еще в тяжелом состоянии.

Керри широко раскрыла глаза и спросила хрипловатым голосом:

– Зачем? Что можно сделать на материке? Я не понимаю.

Подойдя к старому резному буфету, Алексис налил апельсиновый сок в два хрустальных бокала и, сев за стол, протянул один из них Керри.

– Нужно вставить протез в заднюю лапу. На материке для этого намного больше возможностей. Как ты понимаешь, они не уверены в успехе. Если нет…

Он не договорил, пожав широкими плечами.

Керри села за стол напротив него. Она сосредоточенно пила сок, стараясь взять себя в руки и не дать воли слезам.

Через несколько минут в столовую вошла Кристина со свежим домашним хлебом и фруктами. На столе были нарезанная ветчина и сыр, домашние соленья и свежезаваренный кофе.

– Кристина, дорогая, – Алексис улыбнулся, – ты меня балуешь. У тебя всегда есть что-нибудь особенное, а от твоего хлеба у меня уже текут слюнки.

Кристина засмеялась.

– Да ну тебя! Ты съешь мой хлеб, даже если он будет старым и черствым. У тебя всегда были безупречные манеры. Жаль, что ты не можешь немного поучить Керри.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Керри, сверкая глазами. – Я никогда не отказывалась от того, что ты мне готовила!

– Знаю, что не отказываешься, но ты ко всему только притрагиваешься. У тебя нет аппетита, как у Алексиса, – ответила Кристина.

– Но у меня другая конституция, – развела руками Керри, – и я ем то, что могу и когда могу.

– В последнее время не очень-то много. Видишь, Петрос заболел, и ты заболеешь, если не будешь за этим следить, – проворчала кухарка, выходя из гостиной.

Алексис смотрел на Керри с раздраженной улыбкой на лице.

– Ты вряд ли можешь быть недовольна, что она о тебе заботится. Вчера вечером я заметил, что ты очень мало ела. Правда, я думаю, это оттого, что я был рядом.

– Ты себе льстишь, Стефанидес. Это последствия вирусной инфекции. Я говорила тебе об этом в Лондоне, но ты, как всегда, посчитал, что я лгу, – парировала Керри.

Алексис строго наморщил лоб.

– Ты хочешь сказать, что четыре месяца плохо себя чувствуешь? – Он внимательно смотрел, как она пьет апельсиновый сок. – Думаю, тебе нужно сходить к врачу, Керри.

Керри широко раскрыла свои восхитительные голубые глаза.

– Это пустяки, правда, Алексис. Я иногда чувствую небольшую усталость, и все. Тут не о чем беспокоиться.

Он внимательно посмотрел на ее лицо, заметив бледность обычно розовых щек.