Маделин Уикхем - Невеста
Каких-то несколько дней, и она в новом, пошитом на заказ платье будет посылать сияющие улыбки в десятки объективов; наблюдать, как ее знакомые, приятельницы и завистливые родственнички станут таращить глаза, изумляясь роскоши свадебного банкета. Это будет замечательный день, он запомнится всем до конца жизни. Как в красивом кино, в упоении мечтала Оливия. Как в прекрасном, романтическом голливудском фильме.
Джеймс Хэвилл подошел к парадному входу Пиннакл-холла и потянул за сонетку массивного резного колокольчика. Дожидаясь, пока откроют дверь, он огляделся и сдвинул брови. Слишком уж все тут вылизано, слишком идеально. Избитый стандарт богатого дома, скорее похожего на декорации паршивой голливудской киноленты. «Если деньги нужны для этого,- подумал Джеймс,- оставьте их себе».
Заметив, что парадная дверь приоткрыта, он распахнул ее. В огромном камине весело трещал огонь, ярко горели люстры, однако в холле никого не было. Джеймс осторожно осмотрелся, пытаясь отличить похожие друг на друга, обшитые деревом двери. Одна из них ведет в большую гостиную, где по стенам развешаны оленьи головы, - он помнил это по предыдущим визитам. Но какая? Джеймс застыл в замешательстве, затем, разозлившись на самого себя, шагнул вперед и открыл ближайшую.
Он ошибся. Первым, кого он увидел, был Гарри. Хозяин дома сидел за огромным дубовым столом, напряженно прижимая к уху телефонную трубку. Услышав, как открылась дверь, Гарри поднял седоватую голову, сузил глаза и раздраженно взмахнул рукой, давая Джеймсу знак удалиться.
- Прошу прощения,- спокойно извинился тот и попятился.
- Мистер Хэвилл? - раздался за его спиной негромкий голос.- Простите, что не открыла сразу.
Он обернулся: позади него стояла светловолосая девушка, в которой он узнал одну из помощниц Гарри Пиннакла.
- Прошу вас, пойдемте со мной,- сказала блондинка, тактично уводя его из кабинета и притворяя дверь.
Джеймс почувствовал, что к нему относятся свысока.
- Благодарю.
- Все остальные в гостиной. Позвольте, я возьму ваше пальто.
- Спасибо.
- Если вам что-нибудь понадобится,- любезно проговорила блондинка,- обращайтесь ко мне, хорошо?
Иными словами, с обидой подумал Джеймс, не шляйся по дому.
Девушка мило улыбнулась и препроводила его в гостиную.
Сладостные мечтания Оливии внезапно прервал звук открывающейся двери. Она быстро разгладила юбку и с улыбкой подняла глаза, ожидая увидеть Гарри, однако это опять оказалась симпатичная блондинка.
- Миссис Хэвилл, прибыл ваш супруг,- объявила она и шагнула в сторону.
В комнату вошел Джеймс. Судя по усталому виду и мятому темно-серому костюму, он приехал прямо с работы.
- Давно ты здесь?
- Нет,- отозвалась Оливия с напускной бодростью.- Недавно.
Она поднялась с кресла и пошла к мужу, чтобы поцеловать. Блондинка деликатно исчезла, закрыв за собой дверь.
Оливия остановилась на полдороге, внезапно смутившись. В последние несколько лет физические контакты между ней и Джеймсом превратились в нечто, существовавшее лишь на людях. Теперь она ощутила неловкость, оказавшись так близко от него - вне присутствия посторонних, без какой-либо причины. Она взглянула на мужа в надежде, что он выручит ее, но его лицо было непроницаемо. В конце концов Оливия слегка покраснела и коротко чмокнула его в щеку, после чего немедленно отступила назад и глотнула шампанского.
- Где Милли? - бесстрастно осведомился Джеймс.
- Вышла на минутку позвонить.
Джеймс Хэвилл взял с подноса бокал с шампанским и сделал большой глоток, потом уселся на диван, удобно вытянув перед собой ноги. Оливии сверху была видна голова мужа: темные волосы намокли от снега, однако остались аккуратно причесаны.
Оливия поймала себя на том, что непроизвольно рассматривает пробор Джеймса, но как только он повернул голову, она быстро отвела взгляд.
- Ну…- начала она и замолчала.
Пригубив шампанское, Оливия неторопливо подошла к окну, отдернула тяжелую парчовую штору и выглянула в заснеженный вечер. Она практически не помнила, когда в последний раз оставалась наедине с мужем, и уж тем более - когда общалась с ним непринужденно. Темы для разговора прокатывались в ее мозгу, словно упаковки полуфабрикатов на конвейере, все одинаково непривлекательные и неудобоваримые. Если она поделится с Джеймсом последними городскими сплетнями, ей сперва придется напомнить ему, кто есть кто в Бате; если расскажет о неудаче с туфлями для невесты, то должна будет объяснить, чем отличается шелк-дюшес от шелка-дюпона. Темы, достойной попыток Оливии завести беседу, не находилось.
Когда-то, давным-давно, их разговор струился легко и плавно, как бесконечная атласная лента. Джеймс с неподдельным вниманием слушал ее истории, а она искренне смеялась его остроумным шуткам. Вместе им было интересно. Теперь же в каждой шутке мужа сквозила горечь, которой она не понимала, а едва только она открывала рот, как Джеймсом овладевала нестерпимая скука.
Супруги сидели молча, пока в гостиной не появилась Милли.
- Привет, папочка,- натянуто улыбнулась она отцу.- Ты молодец, нашел нас.
- Дозвонилась до Изабел? - спросила Оливия.
- Нет,- ответила Милли.- Не знаю, чем она там занята. Я оставила ей еще одно сообщение.- Ее взгляд упал на поднос с шампанским.- А, отлично. Мне не помешает выпить.- Она подняла руку с бокалом и произнесла тост: - За нас!
- За нас,- эхом отозвалась Оливия.
- Твое здоровье, милая,- сказал Джеймс.
Все трое осушили бокалы, на короткое время повисла тишина. Милли посмотрела на мать.
- Я вам не помешала?
- Нет, что ты.
- Хорошо,- рассеянно промолвила Милли и подошла к камину, надеясь, что родители не станут приставать к ней с разговорами.
В третий раз подряд Милли пришлось общаться с автоответчиком Изабел и прослушивать стандартный набор фраз. Ее вдруг охватил гнев, необъяснимая убежденность в том, что сестра на месте и просто не хочет брать трубку. Милли оставила короткое сообщение и еще несколько минут гипнотизировала аппарат, кусая губы в отчаянной надежде, что Изабел ей перезвонит. Старшая сестра была единственным человеком, с которым Милли могла поговорить. Только Изабел выслушает ее спокойно, только она не будет читать нотаций, а поможет найти решение.
Телефон, однако, безмолвствовал. Изабел так и не позвонила. Милли крепче стиснула бокал с шампанским. Она больше не могла выносить этот тайный, грызущий страх. Всю дорогу к Пиннакл-холлу девушка молча просидела в машине, пытаясь успокоить себя ободряющими мыслями, будто выстраивая заграждение из мешков с песком.
