Мария Чепурина - Серебряная книга романов о любви для девочек
Через полчаса какая-никакая мужская компания появилась. Семеро парней пришли в зал, сели и начали смотреть, как девочки танцуют. Свои отказы присоединиться они мотивировали то так, то сяк, пока наконец не сошлись на том, что музыка – дрянная. «Ну, ставьте тогда сами, раз такие умные!» – возмутилась Женя. Ее место занял Олег, бодро врубивший рэп, под который ребята сейчас же пошли отрываться. «Фу-у-у!» – сказали девчонки и расселись, как сидели только что их кавалеры. Через пять минут Олег был изгнан, и на его место водворилась Иза Тарасюк, поставившая старую песню группы «Армия»:
Мужчины – слезы без причины,Мужчины, вам нас не понять,Мужчинам не нужны причины,Мужчины любят побеждать.
Парни поднялись и покинули в полном составе помещение.
В общем, дискотека проходила как обычно – весело.
К одиннадцати все-таки народ более-менее подтянулся. Свет выключили: в темноте плясать приятнее, никто не смотрит. Когда ставили медленные танцы, зажигали цветную гирлянду под потолком, оставшуюся с прошлых или позапрошлых новогодних праздников: надо же все-таки видеть, кого приглашаешь!
Люба не ждала, когда ее позовут, а сама подходила к ребятам. Кого пригласить – выбирала по росту. Половина мальчиков из класса были ниже Любы и для танцев не годились. Впрочем, ей еще повезло. Длинным Кате и Изольде подходили лишь один-два парня.
Увы, танцев всегда бывает мало. Полпервого ночи в зале появились классная руководительница и Диана.
– Пора дискотеку сворачивать! – сказала Татьяна Яковлевна.
– Спать уже надо, – недовольно вставила Диана. – У нас глаза слипаются, а вы тут врубили эту жуть.
«Жуть» сделали потише. Включили последний танец. Потом еще один. Потом еще. Потом самый последний. Потом снова пришла Татьяна Яковлевна и разогнала всех.
Но спать никому не хотелось.
Придя в свою комнату и почистив зубы, Люба обнаружила своих соседок, вовсе не планирующими отходить ко сну. Катя с Леной оживленно обсуждали, кто, чего и с кем.
– Анька весь день смотрела на Удинцева!
– Дианка весь день не отводила глаз от Яблокова!
– А Алина-то, Алина! Видела?
– Да, у них со Щипачевым точно все уже готово! Интересно, поцеловаться успели?
– Ну, само собой! Ты что, не видела, как они куда-то вместе бегали?
– Когда?
– Между пятым и шестым танцем.
– Да они всего-то станцевали вместе раз пять!
– Нет, шесть! Ты плохо смотрела, Катя! – гордо заявила Лена. – А вот Любка танцевала по разу с Коровиным, Тильком, Удинцевым, Дымовым и два раза – с Яблоковым!
– Ваше-то какое дело? – смущенно буркнула Люба, плюхаясь попой на кровать.
– Куда садишься?! – закричала Ухина. – Там же карты! Мы с Ленкой в подкидного собирались!
Люба встала.
Катька начала было бранить ее за бестолковость, но тут Лене в голову пришла интересная мысль:
– Ты целовалась, Любка? – спросила она.
– В смысле?
– Ну, с парнями? В губы?
Люба еще больше засмущалась, подумала: «Чего им надо от меня?» – но не смогла со-врать:
– Нет, ни разу.
– Отлично! – заявила Лена. – Значит, наши карты обрели способность видеть будущее! Вы не знаете? Есть поверие такое: если нецелованная девушка посидит на картах, они станут гадательными!
Мысль о гадании была воспринята на ура. Катя побежала собирать девчонок. Пока она отсутствовала, Лена показала новую заставку на мобильном телефоне и сообщила Любе, хотя та и не просила, статистику медленных танцев по всем девчонкам, а также свои выкладки в плане того, кто в кого влюблен. И как назло, насчет увлечения самой Багрянцевой не ошиблась! Но Любе и в этот раз повезло. Появление Кати вместе с желающими погадать Аней, Алисой, Алёной, Алиной и Изой избавило от обсуждения факта двух танцев с Сашей и необходимости оправдываться.
Гадание оказалось делом более веселым, чем танцы. Минут через двадцать появилась Женя, а потом даже Диана, так активно призывавшая всех спать. Еще через полчаса две девочки уснули на кровати Любы, три – усиленно клевали носом. Но гадание продолжалось, никто не сдавался.
Когда очередь дошла до Любы, она сняла часть колоды и загадала на Сашу Яблокова. Лена Лепетюхина, раскинув карты, сообщила:
– Он думает о тебе!
– Что, прямо сейчас? – улыбнулась Багрянцева.
– Да, – сказала Лена с важным видом.
Спустя пять минут Любе понадобилось отойти в туалет. Проходя мимо комнаты, где жили Саша с Пашей, совершенно неожиданно из-за двери услышала голос Яблокова:
– Думаю, одна она в этот люк не полезет.
– А вдруг полезет?! – отозвался Паша. – Мы не должны допустить этого!
– Да ладно тебе… Струсит… Ведь она девчонка… Впрочем… Может и полезть… Весь день думаю об этом.
Когда пораженная Люба вернулась к себе, то ее встретила горячая дискуссия:
– А я тебе говорю, у Собчак ЭТА заставка! – заявляла Лена.
– А я тебе говорю, что не эта! – отвечала ей Алина. – Уж ты мне поверь. Я как бы журналы читаю. У нее теперь котенок там стоит, а эту ерунду она уже неделю как стерла!
– Пролетела ты, Ленка, – ехидно сказала Алена.
Казалось, Лепетюхина вот-вот расплачется.
Глава 10
Интриги
Первый учебный день второй четверти ознаменовался двумя громкими скандалами. В обоих, как ни странно, была замешана бесцветная Ирина Сухих.
Началось все с того, что Алина, Алиса и Алена сменили имидж. Их волосы теперь были покрашены в цвет «Бургундский красный». Девочки блистали новыми белыми сапожками со стразами, малиновыми штанишками, шоколадными юбчонками, сливочными свитерками и натуральными шубками.
– Это от «Диора», – объясняла Алиса непосвящённым. – Это «Дольче и Габбана». А вот это «Жирофле». Ну, долларов шестьсот-семьсот, наверно… Папа из Москвы привёз.
Первым уроком была биология. Молодую Анну Павловну так и не признали, но за время каникул все так набесились, что десять минут класс просидел смирно.
…Пока не вошла опоздавшая Ира.
Стоило бедняжке появиться, как парни принялись тыкать в нее пальцем, девочки раскрыли рты, а у Алины и ее подруг лица вытянулись. И вовсе не потому, что класс так ненавидел Иру. Обычно ее попросту не замечали. Но не в этот раз!
Кофта на Ире была точь-в-точь Алинина. Юбка – как у Алисы. Ну а туфли полностью повторяли Аленины «Гуччи».
На перемене все девчонки столпились вокруг Сухих – где ей удалось добыть столь дорогие вещи? Ведь все знают, что мать ее всего лишь кондуктор, а папа вообще на пенсии.
– Ну, как где? – прошептала Ира, ежась. – Как всегда, на рынке.
Алина бушевала. Алиса рвала и метала. Алена хваталась за голову. Как на рынке? Быть не может! Это же фирменные вещи!
Но Ира клялась и божилась, что весь гардероб обошелся ей в полторы тысячи рублей.
Провели экспертизу. Девчонки убежали в туалет, сняли там свои обновки и тщательно рассмотрели их снаружи и изнутри. Один к одному! Только у Ирины был ярлычок с надписью «Сделано в Китае», а фирменные наряды троицы имели лейблы из точно такой же ткани, с названием известных домов моды.
Лена с Катей тут же разнесли по классу, что шмотки поддельные! Парни и девчата не могли удержаться от смеха.
– Да у них все, от мозгов и до трусов, поддельное! – выкрикнул Сережа.
А ведь еще недавно он так вился вокруг троицы и почти стал бойфрендом Алины!
Услышав это, Люба передумала влюбляться в него. На турбазе она ощутила обиду на Сашу: помогать не хочет, да еще задумал для чего-то помешать ей! Весь остаток каникул Багрянцева лелеяла в своей душе образ почти забытого Сережи. Вот, будет знать этот противный Сашка!
Но после предательского выкрика влюбляться в Щипачева сразу расхотелось. Очень мило будет, если когда-нибудь, поссорившись с Любой, он тоже станет во весь голос говорить всякие гадости о бывшей подруге!
– Вот цирк с этими модницами, – отдувалась Аня. – Клянусь Аматэрасу! А ты почему не смеешься?
– Да вот, предчувствие какое-то плохое, – отвечала Люба.
И, увы, не обманулась.
Третий урок начался как обычно. Шла литература. Учительница читала вслух чей-то рассказ. Минут пять Люба слушала, потом заскучала: там не было ни слова ни о царских временах, ни о тайных социалистических организациях. От нечего делать они с Аней вновь завели переписку. Выяснилось, что эльфее не понравились книги Толкина, и она опять пересмотрела свои взгляды на мир. Теперь Пархоменко вступила в ряды поклонников анимэ – японских мультиков. Вместе с соратниками она занималась в кружке рисования, располагавшемся неподалеку от школы в старом здании, известном Багрянцевой, с недавних пор изрядной специалистке по краеведению, как дом владельца шерстяных фабрик Левкоева. Теперь и на уроках Анька рисовала раскосых девочек, без конца бубня что-то про сегунов, самураев, камикадзе и свой грядущий переезд в Японию. Потом она шепнула:
– Ты в кружок к нам тоже приходи.
– Из меня художник, как из Женьки профессор университета, – улыбнулась Люба.
