Люси Дейн - Сегодня или никогда
— Да, есть кой-какие дела. Я просил забронировать за мной обычный номер.
— Четырнадцатый? Все готово. Сейчас я запишу вас, как положено. — Анри улыбнулся, словно прося прощения за необходимость соблюдать формальности.
Саймон кивнул.
— Конечно.
— Надолго в Париж? — спросил Анри.
— Нет. Можно сказать, проездом.
— Понятно. Вот вам ключ. Это весь ваш багаж или вызвать гарсона?
— Благодарю, у меня только одна эта сумка.
— Замечательно. Желаю успехов!
— Взаимно.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Саймон отпер дверь одноместного номера. Перешагнув порог, он бросил сумку на кресло и вышел на балкон.
Внизу раскинулся небольшой скверик, по периметру которого росли старые каштаны, а в центре находилась клумба, где цвели кремовые розы. Все окруженное деревьями пространство было насыщено их ароматом.
Саймон с наслаждением вдохнул вечерний парижский воздух.
Он долго стоял на балконе, отдыхая после не очень продолжительной, но довольно утомительной поездки. Потом зашел в ванную и открыл воду, чтобы та набиралась. Вернувшись в комнату, позвонил Мари Дюбуа, организаторше его персональной выставки и владелице галереи, где та завтра открывалась.
— Добрый вечер, Мари, — сказал он, услышав в трубке знакомый голос.
— Саймон! Откуда ты звонишь?
— Из Парижа.
— О, я вчера весь день пыталась связаться с тобой по телефону. А ты, как на грех, не отвечал. Я уж начала беспокоиться, не собираешься ли ты проигнорировать открытие собственной выставки!
— Да нет, мы ведь договорились. Просто я отключил все телефоны, хотелось отдохнуть перед дорогой.
— Ясно. Давно приехал?
— Только что.
— Где ты находишься? Тебе требуется моя помощь?
— Нет, Мари, благодарю. Я остановился в отеле «Диана».
— «Диана»? Это, кажется...
— В районе авеню Клебер.
— А! Хорошо. Завтра пришлю за тобой автомобиль. Кстати, я отправила приглашения нескольким известным персонам, и все изъявили желание взглянуть на твои работы. Кроме того, крупнейшие издания обещали прислать своих представителей. И, разумеется, соберутся репортеры газет и телевидения. Будь с ними полюбезнее, ладно?
— Конечно, Мари. Если только мне будут задавать вопросы об искусстве, а не о личной жизни.
Мари рассмеялась.
— Не ершись, дорогой. Люди хотят побольше о тебе узнать, что в этом дурного?
— Как сказать. Вопрос спорный...
— Но мы сейчас не станем открывать дискуссию?
Саймон усмехнулся.
— Не вижу смысла.
Он назвал Мари точный адрес гостиницы, и они попрощались.
Положив трубку, Саймон снял летний пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула. Затем сбросил остальную одежду и направился в ванную. Там он некоторое время с наслаждением плескался в прохладной воде и даже тихонько напевал привязавшуюся с утра мелодию. У него было замечательное настроение.
Волосы у Саймона высохли быстро. Одеваясь и расчесываясь, он подумал, что неплохо бы перекусить. У него было два варианта: заказать еду в номер или спуститься в ресторан. Он предпочел второе.
Стоило Саймону перешагнуть порог ресторана, как к нему поспешил метрдотель.
— Добрый вечер, мистер Слэттер!
— Здравствуйте, Гийом.
— Давно приехали?
— Сегодня.
— И снова поселились у нас? Правильный выбор, мистер Слэттер. В «Диане» спокойно и обслуживание хорошее.
— Да, — согласился Саймон, оглядывая зал.
Здесь было оживленно, но он заметил несколько свободных столиков.
— Позвольте я провожу вас, — сказал метрдотель.
Усадив Саймона, он кивнул официанту, и вскоре тот принес фирменный прохладительный напиток и меню.
Саймон заказал антрекот, омлет с картофелем «пармантье», тушенную в сливках кольраби и блинчики «сюзет» — с апельсиновым джемом.
— И бокал кьянти, — добавил он в конце.
В ожидании заказа Саймон отпивал по глотку прохладный ананасовый напиток с легким привкусом мяты и скользил взглядом по залу. Сегодня здесь ужинали в основном постояльцы отеля, впрочем, были и местные жители, несколько отличавшиеся от более сдержанных иностранцев. За столиками преобладали пары, однако справа в углу сидела одинокая девушка в джинсах и вязаном джемпере.
Ее лицо показалось Саймону знакомым. Когда официант вернулся с заказанными блюдами и он приступил к еде, его озарила догадка.
Мы же летели в одном самолете! — подумал Саймон. Точно, это та самая девушка с красивыми темными волосами, которая сидела впереди, в правом ряду. Вот не ожидал встретить ее здесь...
Викки увидела Саймона сразу, как только тот появился в ресторане. За минуту до этого ей подали второе блюдо.
Ну вот же он! — радостно пронеслось в ее мозгу. Выходит, портье просто водил меня за нос? Впрочем, ему-то что за беда, только бы куш урвать.
Стараясь ничем не выдать охватившего ее волнения, она исподтишка наблюдала, как метрдотель усаживает Саймона за столик. Причем у нее сложилось впечатление, что оба хорошо знакомы. Потом Викки поняла, что Саймон неплохо говорит по-французски. И, когда официант подал ему меню, проблем с выбором блюд у него не возникло.
Значит, теперь мне можно смело снять номер в этой гостинице, размышляла Викки, с аппетитом поглощая тушеную телятину и обжаренный с луком картофель. Объект рядом, а дальнейшее, как говорится, дело техники.
А если Саймон тебя узнает? — прозвучал в ее мозгу чей-то голос.
Но теперь, когда был утолен первый голод и отчасти прошло чувство усталости, Викки море было по колено.
Ну и пусть! — ответила она неведомому собеседнику. Разве я не могу поселиться в том же отеле, что и Саймон? Будем считать это простым совпадением. И даже если он позже заметит меня где-нибудь в городе, тоже ничего страшного. Я туристка, где хочу, там и хожу!
В этот момент Викки краем глаза заметила, что лицо Саймона повернуто в ее сторону.
Вот видишь, он смотрит на тебя! Да-да, не сомневайся. Кроме тебя, в этом углу никого нет.
Ничего, пусть полюбуется. Она усмехнулась.
Вскоре к ней вновь приблизился официант, чтобы убрать пустые тарелки. Затем он подкатил к столику тележку, на которой находилось не менее двадцати сортов сыра.
Викки озадаченно уставилась на ряды шаров, кирпичиков, цилиндров, пирамидок, с большими и маленькими дырками и вовсе без таковых, желтого, голубоватого, красноватого оттенка. Одна небольшая шайбочка как будто была присыпана пеплом.
Если официант и заметил на лице Викки обескураженное выражение, то не подал виду. Но в его глазах промелькнуло нечто похожее на гордость.
Викки выбрала два сыра. Официант сказал, что это мюнстер и реблошон.
