Кэтрин Спэнсер - Тайны из маминой шкатулки
― Ты не согласен, Себастьян?
― Что? — переспросил он. Он пропустил всю беседу. Каким же идиотом он себя выставил! Все, наверное, заметили, что он постоянно смотрит на Лили. Еще подумают, что влюбился. Надо быть осторожнее. Может, это любовь? Нет, это не любовь, это всего лишь страсть.
― Проснись! — рассмеялась Натали. — Мы говорим о папином дне рождения, старший братик. Что нам придумать?
― Я сделаю все, чего захочет Хьюго.
― Тогда, — заговорщически произнесла Синти, — в следующую субботу устроим вечеринку, чтобы отметить семидесятилетие Хьюго и приезд Лили в Стентонбридж, а через месяц отправимся в коттедж. Ты рада, Лили? Думаю, ты найдешь себе занятие по душе и не будешь скучать.
― Мне нравится ухаживать за цветами, — проговорила Лили. — Если вы не против, могу заняться садом. Тогда я буду чувствовать себя абсолютно счастливой.
― Конечно, — поддержал ее Хьюго, — ты можешь делать все, что захочешь, милая.
― Спасибо. Знаете, каждый цветок имеет свой собственный характер. Бывают и капризные цветы, им нужен особый уход.
Она вспомнила свои первые фиалки, которые вырастила еще в школе. Она тогда так гордилась этими фиалками. Свой первый выращенный цветок, как и первую любовь, она не забудет никогда.
— Кстати, нам надо бы подумать и о том, кто будет сопровождать Лили, — задумчиво сказала Синти. — Я бы попросила тебя, Себастьян, но не думаю, что Пенни будет в восторге от этой идеи.
— Еще бы!
— Ну, ничего, уверена, в городе найдется немало холостяков, которые с радостью будут опекать Лили. Такую красавицу…
У него не было в этом сомнений, но почему-то сама мысль о том, что другой мужчина будет рядом с Лили, взбесила его. Чтобы подавить ярость, он принялся за крабов и клубничный торт.
Он ревнует? Конечно, нет. Он не может ревновать Лили, он ее ненавидит. И потом, у него же есть Пенни.
Глава четвертая
Лили тоже не понравилась эта старомодная затея.
― Боже, сейчас двадцать первый век! Не нужно устраивать мне никаких сопровождающих, я в состоянии позаботиться о себе сама, — выпалила она, вытирая рот салфеткой. — Вы говорили о каком-то коттедже, Синти? У вас есть еще и коттедж? Он очень большой? Где он находится?
― Да, у нас есть замечательный домик на берегу озера, в часе езды отсюда. К сожалению, мы там бываем нечасто, но это прелестное местечко, там такой покой и тишина. Думаю, тебе оно понравится. Когда Себастьян и Натали были еще детьми, мы проводили там каждое лето. Сейчас просто не хватает времени — надо следить за домом, за садом. Иногда нам все-таки удается съездить туда, немного отдохнуть, полюбоваться природой.
― Не знаю, почему вы до сих пор не продали его, — резко выговорил Себастьян. — Он доставляет столько хлопот, а мог бы принести выгоду.
― Думаю, мы не делаем этого по той же самой причине, по которой ты не продаешь свой городской дом, — парировала его мать. — Когда, интересно, в последний раз ты там был? Наверное, уже несколько месяцев не появлялся? И зачем тебе нужен этот домишко?
― Я заезжал туда вчера вечером, — буркнул он.
Он сказал это не подумав, и Лили сразу поняла, о каком доме идет речь.
― Я даже представить себе не могла, что это был твой дом. Я думала, он принадлежит… кому-то еще.
― Ты заходила в него? — воскликнула удивленная Натали. — Ты просто везучая! Меня он туда и на порог не пускает. Что он там скрывает? Ты не видела скелетов в шкафу?
— Лили не была в доме, — быстро произнес Себастьян. — Я заходил туда всего на несколько минут. В любом случае, это не имеет никакого значения, вернемся к главному: как мы будем отмечать день рождения Хьюго? Чем я могу помочь?
— Разберись с Пенни Стэнфорд для начала, — хихикая, ответила его сестра.
Синти слегка ударила дочь по руке.
— Веди себя прилично, противный ребенок! Как тебе крабы, Лили?
Девушка облизала губы.
— Удивительно вкусно, — помолчав, произнесла она. — Я никак не могу наесться.
Слишком вкусно, подумал он, наблюдая за ней. Капелька масла стекла ей на подбородок, и Себастьян протянул руку через весь стол, чтобы ее вытереть.
Лили в смущении уставилась на него, а потом весело рассмеялась.
― В чем дело, Себастьян? У меня грязное лицо?
― Да, — фыркнул он, сердясь на себя самого, на нее, на весь мир. — У тебя масло на лице. Я решил…
― Себастьян! — Его мать была шокирована.
― Извините, я не хотел, чтобы она испачкала свое красивое платье, — оправдываясь, начал он. Боже, этот день он будет вспоминать до конца жизни.
― Да, когда ешь крабов, всегда умудряешься что-нибудь испачкать, — проворчал Хьюго, выступая в роли примирителя. Он не любил неловких ситуаций. — Поэтому лучше их есть на природе в купальных костюмах. Дай-ка я, Лили. — Он салфеткой вытер ей лицо. — Ну вот, теперь все в порядке. Ешь осторожнее, а то вся перемажешься.
Больше не было никаких неожиданностей, ужин проходил в спокойной обстановке. Себастьян старался не смотреть на Лили, остальные продолжали беседу.
Затем они с Хьюго направились в кабинет, чтобы выпить немного вина.
— Что ты о ней думаешь, сынок? — спросил Хьюго. Он сел на свое место и с любопытством взглянул на Себастьяна. Похоже, сын влюбился в Лили и не догадывается об этом.
― Меня больше интересует, что ты о ней думаешь, — ловко увернулся от ответа Себастьян.
― Она мне кажется великодушным человеком. Незлопамятна, добра, легко прощает людей. Она просто ангел.
― А ей некого прощать, Хьюго, это ведь тебя предали. Ее никто еще не предавал, не бросал на произвол судьбы, не оставлял без гроша в кармане. И во всем виновата ее мать.
― Но она не знает этого, она уверена, что это я бросил ее мать. По-моему, Нейл Тэлбот хорошо выполнил свой отцовский долг. Жаль только, что не я был ее отцом. Она любит своих родителей, постоянно вспоминает о них, но ей не хватало любви. Этой девочке нужна любовь.
― Ты объяснил ей, кто на самом деле виноват во всем? — не обращая внимания на последние реплики Хьюго, спросил Себастьян.
― Нет. — Хьюго взял бокал с вином. — Я сказал ей только о том, что очень сожалею, что не был с ней все эти двадцать шесть лет. О ее матери я ничего не говорил, и не собираюсь. Зачем расстраивать ее понапрасну? Пусть у нее в душе живут прекрасные воспоминания, пусть ее прошлое остается таким, каким она хочет его видеть. Правда никому не принесет пользы, только вред.
― Ты очень мягкосердечный человек, Хьюго, но она должна узнать правду. Она ведь приехала сюда только ради этого.
― Понимаешь, Себастьян, все эти двадцать шесть лет я чувствовал свою вину. Что, если у Женевьевы были очень трудные времена? Если бы она не взяла деньги, она бы не смогла воспитать девочку, сдала бы ее в приют или подбросила незнакомым людям. Мне становится не по себе от одной этой мысли.
