Наташа Колесникова - Презумпция любви
В квартире, как ни странно, было чисто и… уютно. Кухня, такая же как в ее квартире, тоже была уютной, плита сверкала белизной, мойка из нержавейки тоже блестела, и грязной посуды в ней не было. Подумалось даже: а не Светка ли здесь убиралась? Тогда… не стоит предъявлять дочке ультиматум, ее решение несложно предугадать. На столе стояла на треть опорожненная бутылка водки, аккуратно нарезанный соленый огурец и пластинки бекона на тарелке. Этот опустившийся пьяница был явным эстетом.
— Где они? — спросила, хотя уже знала, он в квартире один.
— Ушли примерно час назад.
— А вы, значит, пьете в одиночку?
— Это не запрещено законом, к тому же есть весьма уважительная причина. Хотите рюмочку? По-моему, и у вас есть причина, с прямо противоположным знаком.
— Спасибо, нет. Чем водку пить, лучше бы воспитанием сына занялись, Малышев!
— Владимир Сергеевич, если не сложно. Ну, как хотите, а я, пожалуй, выпью. — Он наполнил хрустальную рюмку, выпил, сунул в рот четвертинку огурца и внимательно посмотрел на нее. — Так вот, Любовь Георгиевна, сыну меня замечательный и воспитывать его нет нужды. До института, правда, не созрел, но все у него впереди. Отслужит в армии, а там и поступит. И дочь у вас — умница, о том, что красавица, и говорить не стоит. Они прекрасная пара, верно?
«Он еще рассуждает! — со злостью подумала она. — Спившийся дегенерат!»
— Они вообще не пара! У меня к вам убедительная просьба — повлияйте на сына с тем, чтобы он забыл о Светлане раз и навсегда! Я настоятельно прошу вас об этом!
Малышев задумчиво склонил голову и после недолгой паузы сказал как бы себе самому:
— Ну зачем же огорчать девушку? А что касается — пара, не пара… Я ничего не имею против того, чтобы Саша встречался со Светланой.
— Да кто вы такой?! — крикнула она, не в силах сдерживать свою злость.
— Позвольте представиться. — Малышев поднялся, учтиво поклонился: — Дворянин в десятом колене, правнук известного московского мецената Малышева, внук большевика Малышева, расстрелянного в тридцать седьмом, сын академика Малышева, сподвижника Курчатова, но вам все это вряд ли известно… госпожа прокурор от сохи. Разумеется, это относится только к вам и ни в коей мере — к вашей прекрасной дочери.
Она с минуту молчала, не зная, что ответить. Дворяне они, видите ли! Нищие, связаны с бандитами, руководящими самой криминальной дискотекой в округе, но — гордые!
— Я вас предупредила, не поняли — пеняйте на себя… господин дворянин! — жестко сказала она и решительно пошла к выходу.
Шагая по горячему тротуару, она яростно сжимала кулаки. Дворяне они, понимаешь! Нигде не работает, жрет водку в одиночестве, а гонору — ого сколько! Давить таких дворян нужно! Чтобы их мерзкие отпрыски не вязались к приличным девушкам! Каким образом она разлучит эту странную парочку, еще не знала, но уже понимала — это будет сложное и осторожное решение. Чтобы дочь ничего не заподозрила.
А Светка все еще не вернулась домой. Значит, она с ним, и папаша-дегенерат знает об этом и одобряет… Он и погулять может час-другой, если сын приведет к себе ее дочку и попросит об этом. Какая гнусность! Как же она могла?!
Хочешь не хочешь, а пришлось заняться приготовлением ужина. Сделала омлет из двух яиц, для себя. Но и он что-то в горло не лез, пришлось достать из бара бутылку коньяку, выпить пару рюмок. Подумала — прямо как этот опустившийся дворянин, пьет в одиночестве. А что делать, если мысль о том, что дочка в это время… с этой дрянью… Силы нет терпеть! И пусть сама себе готовит ужин!
Светка вернулась, когда она уже засыпала. Ужинать не стала, сразу пошла в ванную, а через полчаса шмыгнула в свою комнату — и тишина. Что ж тут непонятного?
Воронина тяжело вздохнула, придвинула к себе папку с материалами уголовного дела, открыла ее, стала читать. Козлов Иван Евгеньевич, уроженец города Оренбурга, владелец фирмы по торговле недвижимостью, подозревался в двух убийствах с целью устранить свидетелей нечистоплотной сделки. Виновность его полностью доказана данными проведенных экспертиз и следственных экспериментов. Тут особых проблем не предвидится, пусть Дронов передает материалы в суд, сам и будет выступать в качестве государственного обвинителя. Справится и без ее помощи, дело вполне простое.
Сложнее, и намного, другое. Как восстановить нормальные отношения с дочерью? Светка — молодец, поступила сама, без ее помощи, первый курс окончила полной отличницей, учится на втором, получает стипендию… Радоваться бы, что у нее такая дочь, да вот не получается…
Звонок внутреннего телефона оторвал ее от грустных мыслей. В трубке послышался мелодичный голос секретарши Генерального:
— Любовь Георгиевна, сам хочет видеть вас. С материалами дела по Мураду.
— Хорошо, Люся, иду.
Она встала из-за стола, достала из сумочки круглое зеркальце, посмотрела на себя. Нормально. Учитывая мундир с погонами, смотрится соответственно.
Глава 7
В этот день Светлана после института пошла не домой, а в квартиру Малышева. Позвонила, дверь открыл его отец.
— Здравствуйте, Владимир Сергеевич, я пришла…
— Пришла, так заходи. Я тут над большой статьей работаю, один журнал заказал… Светочка, угостить особо ничем не могу, но кофе приготовлю, хочешь?
— Да, если вам не трудно…
— Какие трудности, Светочка, ты же не в гостях, а, можно сказать, дома. Как успехи в академии?
— Нормально.
— Вот и ладненько. Знаешь, Сашке осталось два года и три месяца, я тут дни считаю.
На кухне Светлана попыталась помочь Малышеву-старшему, но он вежливо отверг ее предложение.
— Дело в том, Светочка, что рецепт этот от прадеда, буржуазный, что весьма актуально сейчас, а в нашей семье актуальным был всегда. Кофе с корицей, и только в турке, с коньяком… Это прелесть.
— Да вы вообще мастер по части кулинарии, — сказала Светлана. — Так умеете готовить, что пальчики оближешь.
— Это тоже наследственное, у нас в семье все мужчины умели готовить превосходно. Ну а мне сам Бог велел, коли остался бедный журналист не у дел, прямо стих получился. Но после того как Сашка… что-то не хочется, понимаешь? А помнишь, как мы с тобой тут хозяйничали, а Сашка все спрашивал: ну когда будет готово, есть хочу?
— Так здорово было… — тихо сказала она.
Он разлил по чашкам ароматную жидкость, принес бутылку коньяку, добавил в чашки спиртное.
