Даниэла Стил - Обещание страсти
– Мне очень жаль. Марк, Билла нет в городе, и если ты можешь отвезти меня…
Она громко рыгнула, и Глория рванулась к ней, в то время как Марк сделал шаг назад с выражением отвращения на лице.
– Тиффани?
Она увидела Билла с его обычной рассеянной улыбкой.
– Я думала, ты был…
Марк и Глория отошли в сторону, а муж Тиффани взял ее за руку и повел как можно быстрее через залы, где еще оставались последние гости.
– Я думала…
Они уже добрались до фойе, а она забыла свою сумочку на скамейке. Кто-нибудь заберет ее.
– Моя сумочка, Билл, моя…
– Все в порядке, дорогая. Мы позаботимся об этом.
– Господи, мне так плохо, я должна сесть.
Ее голос не поднимался выше шепота, а про сумочку она уже забыла. Он шел слишком быстро, и от этого она чувствовала себя все хуже.
– Тебе просто нужно выйти на воздух.
Он крепко держал ее за руку и улыбался всем встречным, как директор на пути в свой офис. Доброе утро, доброе утро, привет, рад вас видеть. Улыбка не исчезала с его лица, но глаза оставались холодными.
– Я просто… я… ой!
Холодный ночной бриз ударил Тиффани в лицо, и она почувствовала, что ее голова проясняется, но содержимое желудка угрожающе подкатывает к горлу.
– Билл…
Она повернулась и бросила на него быстрый взгляд. Она хотела задать ему ужасный вопрос. Что-то заставляло ее сделать это. Спросить. Как ужасно. Господи, она молилась, чтобы не сделать этого. Иногда, когда она была очень пьяна, она хотела задать брату тот же вопрос. Однажды она даже спросила свою мать, и та дала ей пощечину. Очень больно. Этот вопрос мучил ее, когда она была пьяна. Шампанское всегда так действовало на нее, а иногда джин.
– Мы сейчас посадим тебя в уютное такси, и все будет хорошо, правда, дорогая?
Он снова нежно пожал ее руку, как чрезмерно заботливый метрдотель, и подал сигнал швейцару, стоявшему в дверях. Спустя мгновение около них уже стояло такси с открытой дверцей.
– Такси? А разве… Билл?
О господи, этот вопрос опять начал мучить ее, пытаясь найти выход из ее губ, из ее желудка, из ее души.
– Все хорошо, дорогая.
Билл наклонился, чтобы поговорить с таксистом. Он ее не слушал. Все разговаривали вокруг нее, поверх ее головы, в сторону, но никогда с ней. Она услышала, как он продиктовал таксисту их адрес, и стала еще более растерянной. Но Билл выглядел таким уверенным в себе.
– Увидимся утром, любимая.
Он чмокнул ее в щеку, дверь захлопнулась, и единственное, что она увидела, – это лицо швейцара, улыбавшегося ей, когда такси отъезжало от дома. Она нащупала кнопку, чтобы открыть окно, и судорожно нажала на нее. А вопрос все рвался наружу. Она уже не могла сдерживать его. Она должна спросить Билла, Уильяма, Билли. Они должны повернуть назад, чтобы она могла спросить, но такси уже отъехало от обочины, и вопрос вырвался из нее вместе с большим количеством рвоты, когда она высунулась в окно.
– Ты любишь меня?
Таксисту заплатили двадцать долларов, чтобы он доставил ее домой, что он и сделал, не говоря ни слова. Он не ответил на вопрос. Как и Билл. Билл поднялся в комнату, которую он снял в «Сент-Реджис». Обе девушки еще ждали. Миниатюрная перуанка и огромная блондинка из Франкфурта. А утром Тиффани даже не вспомнит, что накануне приехала домой одна. Билл был в этом уверен.
* * *– Готова уходить?
– Да, сэр.
Кассия сдержала зевок и сонно кивнула Уиту.
– Ну и вечеринка! Ты знаешь, сколько уже времени?
Она кивнула и посмотрела на часы.
– Почти четыре. Ты с утра в офисе будешь клевать носом.
Но он к этому привык. Он посещал подобные мероприятия почти каждый вечер. Или в Саттон-Плейс.
– Но я не могу лежать в постели до полудня, как все вы праздные леди.
Все?
– Бедный, бедный Уит. Как это печально.
Она похлопала его по щеке, они открыли дверь и очутились на безлюдной улице. Она тоже не могла лежать по утрам в постели. Ей нужно начать исследование для новой статьи, поэтому придется встать в девять часов.
– У нас запланировано что-нибудь подобное на завтра, Кассия?
Он остановил такси и придержал дверцу открытой для нее, пока она подбирала подол голубой атласной юбки и устраивалась на сиденье.
– Господи, надеюсь, что нет. После лета я еще не вошла в форму.
На самом деле ее лето не сильно отличалось от ритма жизни в Нью-Йорке. Но, по крайней мере, к большому ее удовольствию, там не было барона.
– Я чуть было не забыл – у меня ужин с партнерами завтра. Но, по-моему, в пятницу намечается что-то в «Эль-Марокко». Ты будешь в городе?
Они ехали по Парк-авеню.
– На самом деле, сомневаюсь. Эдвард пытается затащить меня на какой-то смертельно скучный уик-энд со своими старыми друзьями. Они знали моего отца.
Это всегда была надежная отговорка.
– Тогда в понедельник. Мы поужинаем в «Раффлз».
Она слабо улыбнулась и опустила голову ему на плечо. Все-таки ей пришлось солгать Уиту. У нее не было никаких планов провести уик-энд с Эдвардом, который отлично знал, что ее невозможно затащить на мероприятие, которое она только что описала Уиту. Она собиралась в Сохо. После сегодняшней ночи она заслужила это. И какое имеет значение маленькая ложь? Это ложь во благо. Она просто необходима для ее душевного здоровья.
– «Раффлз» в понедельник мне подойдет.
В любом случае ей понадобится новый материал для ее колонки к тому времени. А пока она сможет собрать информацию, позвонив некоторым подругам, чтобы «поболтать». Марина, например, замечательный источник. К тому же на сей раз она и сама станет замечательным объектом для светской хроники. Кассия не упустила ее заинтересованности в Халперне Медли во время вечеринки. И Халперн казался небезразличным к Марине. Кассия знала, почему ее подруга так заинтересовалась Халперном, но совсем не обвиняла ее. Остаться без средств к существованию ужасно, а Халперн – исключительно привлекательное лекарство от этой болезни.
– Я позвоню тебе завтра или послезавтра, Кассия. Может быть, мы сможем вырваться на обед. Найдем какое-нибудь забавное местечко.
– Уверена, что нам это удастся. Поднимешься выпить бренди или кофе? Или я приготовлю яичницу?
Ей меньше всего этого хотелось, но она чувствовала себя обязанной ему. Хотя бы яйца, если не секс.
– Я действительно не могу, любимая. Я и так буду завтра утром в офисе клевать носом. Я лучше немного посплю. И ты тоже!
Он погрозил ей пальцем, когда такси остановилось около ее двери, а потом поцеловал очень нежно, едва коснувшись губ.
– Спокойной ночи, Уит. Это был чудесный вечер.
– С тобой любой вечер чудесен, Кассия. – Он медленно проводил ее до двери и подождал, пока швейцар откроет ее. – Просмотри завтрашние газеты. Я уверен, что мы будем там повсюду. Даже Мартин Холлам, без сомнения, найдет, что сказать об этом платье.
