Когда сбываются мечты - Ханна Грейс
– Джиджи, – стону я, убавляя громкость.
Она не слышит меня из-за убийственного звучания песни What Makes You Beautiful в ее исполнении или, что более вероятно, просто игнорирует меня.
– Джи! – На этот раз повторяю громче, пробегая глазами по одной и той же строчке в третий раз. – Джианна Скотт! Не могла бы ты, пожалуйста, заткнуться к чертовой матери?
Музыка внезапно смолкает, и я наблюдаю, как она снова возвращается к нашему видеозвонку.
– Ты что-то сказала?
– Я не могу сосредоточиться на твоем эссе, когда ты орешь, как Джой, когда та голодна. – Сомневаюсь, что она достаточно взрослая, чтобы помнить такую группу, как One Direction, но мама нашла все мои старые диски, когда наводила порядок в гараже, и теперь они стали последним увлечением Джиджи.
– Что, если я захотела стать певицей? А ты просто разрушила мои мечты, и из-за этого я стала злодейкой? – Она выпрямляется на офисном кресле и скрещивает руки на груди, демонстрируя тем самым, как я полагаю, свое неповиновение. Ее густые каштановые волосы заплетены в две косы, перевязанные розовыми лентами, и лежат прямо над логотипом толстов…
– О боже, это же моя толстовка! Что я говорила о том, чтобы ты не рылась в моих вещах, когда я в колледже? Она даже не твоего размера!
– Как тебе мое эссе? – спрашивает она, полностью уклоняясь от темы, на что способен только бесстрашный пятнадцатилетний подросток.
– Я еще не дочитала, потому что не могу сосредоточиться из-за твоего представления. Просто помолчи пять минут, и тогда я закончу, а ты сможешь вернуться к своему концерту. – Джиджи проводит большим и указательным пальцами по губам, будто закрывая рот на замок, и я возвращаюсь к чтению эссе о романе Оруэлла «1984». – Спасибо.
Я успеваю прочитать еще две строчки, прежде чем она начинает барабанить пальцами по столу и напевать что-то похожее на мелодию «Лучшая песня на свете».
Театрально вздохнув, чтобы она поняла, насколько меня раздражает, я отключаю звук.
Уговорить Джиджи прослушать аудиокнигу этим летом уже было практически полноценной работой, поэтому я тихо горжусь тем, что она вовремя закончила свое эссе. Я помогала ей с учебой с тех пор, как наши родители поженились, когда ей было пять лет. Изначально именно я озвучила предположение, что у нее дислексия и синдром дефицита внимания с гиперактивностью, и это я часами работала с ней, пока она не научилась писать под диктовку. Теперь я ее неквалифицированный репетитор, потому что, по словам моей мамы и Пола, ее отца, я единственная, кого Джиджи слушает. Но я могу подтвердить, что это ложь, когда снова включаю звук и сразу слышу, что у нее врублена на всю громкость песня «Полуночные воспоминания».
Родители утверждают, что она нуждается в академической поддержке. Ей также важны мои заверения, которые я даю, когда они звонят и умоляют меня «вразумить ее». Пол получил полную опеку над Джиджи, потому что Лючия, мама Джиджи, часто уезжает в командировки за границу, и нет гарантии, что Джиджи получит необходимую ей академическую поддержку, если будет менять школы. Каким бы милым Пол ни был, он понятия не имеет, как обращаться с девочкой-подростком. А моя мама хочет такой же спокойной жизни, какую вела, когда я сама была подростком, поэтому ей проще спихнуть Джиджи на меня. Мэйси, наша общая сводная сестра, слишком тихая, чтобы представлять какую-либо угрозу маминому спокойствию. Грейсон в подростковом возрасте был сущим кошмаром, вечно дрался и попадал в неприятности, но моя мама вспоминает об этом сквозь розовые очки, потому что он ее золотой мальчик.
– Все хорошо, Джи. Отличная работа! Джианна. – Из всех дел, которые мне нужно переделать за неделю, больше всего меня напрягает видеозвонок с ребенком, который явно заинтересован в этом меньше, чем я. – Джианна, ради бога!
Музыка снова смолкает.
– Ты сегодня какая-то напряженная, Хэлли-медвежонок. Что случилось с мягким воспитанием?
– Что ж, начнем с того, что я не твой родитель, и, возможно, тебя это удивит, но чтение о том, как антиутопическое будущее, описанное Оруэллом в середине двадцатого столетия, противоречит сегодняшней реальности, не кажется мне веселым способом провести вечер среды.
– Почему? – спрашивает она, крутясь на офисном кресле. – Какие еще у тебя есть варианты? Я видела пост Уилла о том, как он выпивает перед вечеринкой, так что я знаю, что он не с тобой.
Беззаботное упоминание о моем бывшем на мгновение сбивает меня с толку и напоминает о том, что мне до сих пор не хватило смелости сообщить своей семье о нашем расставании. Я люблю свою сестру и обычно делюсь с ней своей жизнью, но в данном случае знаю, что как только ей понадобится отвлечь внимание моей мамы, она бросит ей новость о моем разрыве, как собаке кость.
Возможно, глупо предполагать, что любой родитель студента будет активно интересоваться личной жизнью (а в моем случае ее отсутствием) своего ребенка, но моя мама присылает мне фотографии свадебных платьев шутки ради.
Что касается секретов, о литературном конкурсе я Джижи тоже не рассказала. И дело не в том, что она может сдать меня маме, а скорее в том, что я понятия не имею, с чего начать. Всю свою жизнь я хотела стать писателем и даже не могу решить, какую историю написать для конкурса. У меня так много идей, и я искренне полагала, что это будет легко, но все они кажутся неподходящими. Так что я не питаю особой надежды на то, что смогу завоевать призовое место. На всех интернет-ресурсах, которые я просмотрела, советуют писать все, что знаешь, но, как оказалось, я знаю очень мало.
– Меня пригласили на вечеринку. – Не знаю, почему звучит так, будто это ложь, хотя я не лгу, но в моем голосе слышатся нотки неверия. Этого достаточно, чтобы Джиджи перестала вертеться на стуле, театрально сложила руки на стол и изумленно открыла рот. – И я, пожалуй, пойду.
– С каких это пор ты ходишь на вечеринки без Уилла? – Она берет свой ноутбук, переносит на кровать и переворачивает его на бок, ложась на подушки. – С кем ты идешь? Куда идешь? Это мероприятие книжного клуба?
– Меня пригласила Ками, девушка, с которой я работаю. Это не от книжного клуба. Думаю, баскетбольная команда или что-то в этом роде. Точно не помню. – «Точно не помню» – это кодовое обозначение того факта, что Ками назвала имя парня, который устраивает вечеринку, а я понятия не имею, кто он такой. Поэтому делаю предположения по баскетбольному эмодзи, которое она прислала. –
