Я купил тебя. Дорого (СИ) - Маша Малиновская
И если с позами ещё куда ни шло, то играть лицом для меня оказывается сущей мукой. Фотограф злится, периодами краснеет до самых кончиков ушей, даже уходит пару раз подышать и покурить.
Через два часа этот кошмар заканчивается, и я, выжатая, словно лимон, наконец могу уползти в раздевалку. А сегодня ещё три пары в университете, на которые мне следует поторопиться, чтобы не опоздать, и вечером… ужин.
Кажется, сегодняшний день закончится нескоро.
В университет я действительно успеваю впритык, потому что нужно ещё заехать в общежитие, чтобы смыть с себя весь этот раскрас. Волосы нет времени вымыть и уложить привычно, поэтому собираю расфуфыренную копну в высокий пучок и сворачиваю гулькой.
Когда автобус буквально за десять минут от остановки, на которой мне нужно выходить, встаёт в пробку, я готова взвыть от отчаяния. Мне нельзя опаздывать на пару! Профессор очень не любит опаздыввающих, и я сама лично видела, как потом на экзамене относится к таким не то чтобы без жалости, а весьма предвзято.
Я решаю выйти и добежать пешком. Протиснувшись к выходу, выпрыгиваю из автобуса и почти бегу, когда слышу, как меня окликают:
— Милана!
Обернувшись, вижу Сергея — парня с параллельного потока. Он притормаживает возле меня на электросамокате. У него явно не каршеринговый, а свой — большой и мощный.
— Привет! — машу, не сбавляя темп. — Серый, потом поболтаем, у меня пара у Дервичева, нельзя опаздывать.
— Так залезай, — чуть подрезает меня и останавливается.
Времени правда в обрез, и я принимаю предложение. Встаю на самокат и берусь за ручки, а Сергей встаёт сзади и тоже берётся рядом с моими руками.
Мы нарушаем правила, я знаю, но нарушить дисциплину у профессора Дервичева мне ещё страшнее, если честно.
Едем довольно быстро. Мне даже страшновато становится, а ещё немного не по себе — уж слишком близко стоит Сергей. Он ко мне уже проявлял интерес, и не раз. Мы пересекались как-то в клубе, танцевали даже вместе. Потом не виделись долго, он, кажется, с моей одногруппницей встречался, а потом они расстались, и он снова интересовался мною через знакомых.
Но как-то так и не сложилось. У меня не было особо времени свободного на гульки, да и Сергей не сказать, чтобы заставлял сердце биться быстрее. Но вообще, он симпатичный, славы дурной у него нет, и улыбка обаятельная. Мы вполне могли бы и заинтересоваться друг другом сильнее.
Могли бы, да. До короны.
Мы уже подъезжаем к университету, как вдруг я замечаю на парковке чёрный автомобиль, а возле него того самого помощника Обласова — Виталия. Он стоит, явно кого-то ждёт. И, кажется, я догадываюсь, кого.
— Слушай… — говорит Сергей, останавливаясь возле входа во двор университета. — Может, сходим куда-то вечером? Дальше по улице классное кафе открыли, там мороженое вкусное.
Человек Обласова смотрит прямо на меня, и я чувствую, что моё сердце разгоняется. Мне становится страшно представить реакцию Обласова и что может за этим последовать, узнай он, что я любезничаю с кем-то.
— Нет, Серёж, прости. Сейчас… занята, — выпаливаю на одном дыхании и быстрее ухожу, надеясь, что Виталий решит, что данный разговор мой с Сергеем — сущий пустяк, и докладывать о нём совсем не обязательно.
15
Во время пар я будто на иголках сижу. Поглядываю время от времени на телефон, врученный Обласовым для связи с ним, и каждый раз сердце от страха замирает, что увижу там от него гневное сообщение с угрозами.
Но ничего не приходит. Тишина. Никаких сообщений. И когда после пар выхожу на улицу, машины Виталия на стоянке тоже нет.
Даже не знаю, радоваться или волноваться. Бегу на автобус и еду в общежитие. Пока еду, пишу маме, потому что она ещё утром присылала сообщения, на которые я так и не ответила. А зная мою мама, как она волнуется, стараюсь отвечать по возможности быстрее.
Пока еду, постоянно думаю о сегодняшнем вечере. Ограничится ли он ужином? Вряд ли. Сердце в пятки уходит, стоит только представить.
А ведь я за эти недели даже успела немного расслабиться.
Для Обласова это игра. Он сам так открыто и сказал. А каково мне? Как я буду чувствовать себя потом, когда он выбросит меня, как отработанный материал?
Но скорее бы это время настало. Вот бы уснуть и проснуться, когда всё уже закончилось, а на трон взошла следующая королева, сама жаждущая всех положенных ей “наград”.
Едва захожу в вестибюль общежития, меня зовёт к себе в каптёрку наша комендантша тётя Валя.
— Милана, зайди, пожалуйста. Тут к тебе приезжали и просили передать, — говорит с непроницаемым лицом.
— Кто приезжал? — беру в руки большой чёрный бумажный пакет.
— Какой-то мужчина, — пожимает плечами, но взглядом смотрит таким, будто в голову залезть мне хочет, чтобы точнее выведать, что же это за мужчина был. А я-то и не знаю. Но, возможно, догадываюсь.
— Спасибо, тёть Валь, — киваю и уже разворачиваюсь, чтобы уйти, как она снова меня окликает.
— Слушай, Малаша, — оборачиваюсь у ней снова. — Это, конечно, не моё дело, но… Я всё понимаю, молодость… И хочется ухажёров богатых, но… В общем, я в пакетик твой заглянула, я как бы тут за антитерроризм отвечаю, не могу позволить, чтобы неизвестные пакеты в здание проносили. Так вот, мой опыт подсказывает, что подарочки такие просто так не дарятся, знаешь ли…
Чувствую, как лицо жаром обдаёт. К чему в жизни мне всегда было сложно привыкнуть, так это к бесцеремонности других людей.
Хочется злобно огрызнуться, что это не её дело, но… внутри больно жжёт от осознания, что она, вообще-то, права. Я и сама всё это знаю, самой от себя противно, но сделать-то я ничего особо и не могу в этой ситуации.
— Спасибо за совет, тёть, Валь, — киваю сдержано и ухожу.
Поднявшись в свою комнату, обнаруживаю, что Богдана ещё не вернулась. Раскрываю пакет и достаю оттуда бархатную коробку, в которой оказывается платье. Красивое, нежное, без лишних деталей. Цвет пыльно-розовый, длина чуть ниже колена. Свободное и лёгкое. Очень красивое.
Но…
Порадоваться, как любая девушка, красивому наряду, я не могу. Хотя ловлю себя на том, что прикоснуться к нежной ткани мне было приятно. Даже примерить на секунду захотелось, но я отбросила эту мысль с отвращением. Стыдно от самой себя стало, что едва не повелась на тряпку красивую.
Плава, наверное, тётя Валя…
Обласову захотелось поиграть в куклы. Наряжай
