120 миллиметров между нами - Антония Эдельвейс
Пока я думала как бы лучше выразить свою благодарность, мир перед глазами внезапно перевернулся.
- Эй! Ты чего творишь? – возмущённо-удивлённо пискнула я, оказавшись уложенной на его колени.
- Просто помолчи, - недовольно буркнул Саша, даже не глядя на меня. – Полежи немного. Как станет чуть легче, пойдём дальше домой.
Я хотела уже было возразить, заверив, что я как огурчик и мне не нужен отдых, но я тут же вновь закашлялась, и из-за этого мне с новой силой заболел лоб, словно я врезалась им о фонарный столб.
Поняв, что пара минут отдыха точно не станут лишними, я прикрыла глаза, блаженно выдохнув: мир перестал кружиться передо мной.
Остаток того дня я помню как в тумане. Я точно задремала прямо у Саши на коленях, но могу поклясться, что чувствовала, будто кто-то гладит меня по голове. Спустя какое-то время Саша меня разбудил, но я была словно пьяная: я совершала действия механически, до конца не осмысливая команд. Под конец, когда я чуть не навернулась с бордюра, Саша заставил меня залезть к нему на спину, и остаток пути я проехала на нём, изо всех сил пытаясь не отключиться.
Дальше были бесконечные причитания мамы, мерзкая горькая микстура, капли и таблетки, а так же шёпот папы из коридора, предлагающего вызвать скорую. Всё это я запомнила фрагментами, что мутными пятнами возникали в перерывах между состоянием забытья.
В итоге оказалось, что я заболела гриппом, и почти три дня провалялась с температурой под сорок, а после этого ещё целую неделю провела дома долечиваясь, под постоянным контролем кого-то из моих либо Сашиных родителей. Они словно боялись оставить меня одну, явно считая, что я могу убежать в школу на очередную проверочную, но старательно выставляли свои посиделки у моей кровати в таком свете, словно они просто переживают, что лихорадка вернётся. Мне оставалось лишь смириться и принять свою участь. Естественно я пропустила все контрольные, но почти все учителя, узнав, что со мной было, дали мне поблажки, а некоторые и вовсе полностью освободили от написания проверочных. Тут правда ещё свою лепту явно внесли моя успеваемость и ответственный подход к учёбе, и, каюсь, я не стала настаивать на обратном, решив воспользоваться случаем и не отрабатывать пропущенное. Отчасти это было потому, что, даже окончательно выздоровев, я всё равно ощущала себя неважно, и тем самым утешала свою совесть.
За время моей болезни вся школа встала на уши, узнав, что я спала на коленях у Саши в парке. Кто-то явно шёл через сквер и заметил нас. Ни для кого не было секретом, что в нашей «паре» именно Саша более развязный и все были привычны наблюдать, как он спит, примостившись у меня на коленях, поэтому данный слух так бы и остался лишь слухом и фантазией, если бы не было сделано фотодоказательство. Нонсенс, шок, как угодно это можно назвать, но ещё почти месяц все обсуждали эту новость, а мы вновь стали самой обсуждаемой парочкой в школе, хотя только-только начали уходить в тень.
***
Но ничто не вечно, как и учёба в школе. К концу одиннадцатого класса потребность в нашей маленькой афере отпала, и настала пора прекращать игру. Одному только богу известно, как я этого не хотела! Пусть лишь на словах, но как же мне было приятно осознавать, что я девушка Саши, а он мой парень! Но, время шло, а он так ни разу и не намекнул мне о своих чувствах, и я поняла, что моя любовь действительно безответна. Может, Саша и любил меня, но скорее уж как друг или как брат, и больше держать его подле себя на привязи фиктивных отношений я не могла. Это было нечестно по отношению к нему, а я слишком сильно его любила и уважала, чтобы держать против воли.
Один раз, когда мы возвращались из школы, я предложила ему прогуляться по парку, что был недалеко от нашего дома. Был конец апреля, тёплые солнечные лучи уже прогревали воздух, а некоторые деревья уже шумели молодой сочной листвой. Усевшись на нашу любимую лавочку, мы какое-то время смотрели на небо через ветви лип, над нашими головами. Спустя десять минут молчания, Саша тихо подал голос.
- О чём ты хотела со мной поговорить?
Я удивлённо взглянула на друга.
- Я не говорила, что зову поговорить.
Друг мягко улыбнулся, всё ещё смотря на листву, откинулись на спинку лавки.
- Да, но ты попросила погулять, а теперь сидишь и молчишь. Я слишком хорошо тебя знаю, Ир. Твоё молчание редкость, и означает, что ты чем-то обеспокоена, а, следовательно, тебе нужно выговориться.
Я растерянно улыбнулась, дёргая подол юбки.
- Всё-то ты обо мне знаешь. Но ты действительно прав. Я хотела поговорить.
- О чём же?
Вздохнув, я закусила губу, отворачиваясь от друга. Я не знала, как начать, а начинать было нужно.
Проводив взглядом бегущего по аллее вслед за родителями мальчишку лет пяти, я тихо проговорила, с грустью посмотрев на друга:
- Нам пора расстаться, Саш.
Саша расслышал мой шёпот. Улыбка покинула его губы, а сам он подобрался, и его поза больше не выражала расслабленности, в ней скорее появилась некая скованность.
- Чего столь внезапно? Что-то случилось?
Я отрицательно покачала головой.
- Нет, ничего. Просто, я не вижу смысла продолжать наши фиктивные отношения. Надобности в них больше нет, мы все сейчас поглощены лишь подготовкой к предстоящим экзаменам. Спасибо тебе, что прикрывал меня почти три года. Правда, спасибо! Это многое для меня значит.
Я позволила себе слабую улыбку, но Саша не улыбнулся мне в ответ. Серьёзным взглядом он смотрел на меня, словно бы ища какой-то одному ему известный ответ, но не найдя его, он отвернулся, сцепив руки на коленях и опустив взгляд в землю.
- Тебе надоела ложь?
- Ну, не то чтобы надоела, - замялась я, - просто мы словно держим на привязи друг друга.
Саша дёрнулся, словно его ужалила оса, но головы не поднял.
- Ты это так видишь? – глухо спросил он, а я нервно поёжилась.
- Нам пора двигаться дальше, Саш, - тихо продолжила я. - Мы уже почти взрослые, а значит, уже совсем скоро встретим тех, с кем захотим связать свою жизнь, и наша с тобой маленькая ложь может усложнить это, - едва слышно закончила я.
На самом деле, я не хотела говорить
