Одиночество вдвоем или любовь на пятерых - Елена Анатольевна Казанцева
Домой зашёл довольный. Сосед отчитался, что баню протопил. В предбаннике вкусно пахло березовым веником и эвкалиптом. Ему с Сочи прислал его знакомый немного веточек эвкалипта, и он по одной добавлял в березовые веники. В углу уже тихо шипела каменка.
Кирилл разделся и прошел в парную. Каменка зашипела, когда он плеснул на нее воды. Пар рванул под потолок, ожег глотку, приятно прокатился по коже. Кирилл лег на полог и расслабился.
Из головы ушли все думы, остались только приятные ощущения.
Он мылся, скоблил кожу, потом снова отправлялся в парную, бил себя веником. И когда почувствовал, что кожа стала поскрипывать от частоты, решил последний раз попариться и нырнуть в речку, благо бежать до мостков несколько метров.
И вот распаренный и горячий он выбежал из бани, в пять прыжков промчался до мостков к реке, и уже хотел было броситься в реку…
Смеркалось, солнце село, и только у горизонта алела последняя полоска светлого неба. Краем глаза он заметил какую-то серую бочкообразную тень, не более большой собаки, тень копошилась у кромки воды. Даже в голове пронеслось, что соседи кобеля с поводка спустили, тот любил сидеть у воды. Но тень вдруг выпрямилась, поднялась, приняла женские очертания и завизжала.
— Аааааа-ииии- яяяяя, — и тут вдруг неожиданно тень чем-то взмахнула, и это что-то больно ударило его в плечо и голову.
Он не удержался и полетел с мостков в воду, на миг оглохнув и ослепнув. Чуть не захлебнулся.
— Дура, совсем с ума сошла, — орал он, отплевываясь от тины и воды и снимая с плеч водоросли.
— А вы с ума не сошли! Чего вы тут своей писюлькой трясете? — орала на него тень. И по голосу он догадался, что это его соседка.
— Дура, я из бани, окунуться решил, — орал в ответ Кирилл.
— А трусы одеть забыл, да? — язвительно спросила тень соседки.
— Совсем дура, это мои мостки, я всегда здесь после бани окунаюсь, — рыкнул в ответ Кирилл. — Как я должен был знать, что тебя сюда нечистый принесет, ведьма!
— Нечего бегать по саду в голом виде, извращенец чертов, — ругала его соседка, собирая в таз белье. — Эксгибиционист хренов.
Видимо этим тазом она его и шарахнула, подумал Кирилл.
Когда соседка прошествовала мимо, Кирилл вылез и, прикрывая причинное место руками, засеменил в сторону бани.
Кирилл еще долго ругал себя, давно надо было поставить забор так, чтобы ни у кого доступа на его мостки не было, а он все тянул. И дав себе обещание, что займется этим в ближайшее время, он успокоился.
Ночью он писал своей Ассоль.
А в голове пронеслась мысль, как жаль, что на снимке у нее невозможно разглядеть лицо. Наверное, оно так же прекрасно…
Глава восьмая. Настя
Настя ждала вечера. Каждый день ждала. Весь ее день теперь проходил в ожидании того, что вечером она включит ноутбук, откроет вкладку с любимым сайтом знакомств и напишет ему.
В сеть он выходил только по вечерам. И писал ей свое скупое «привет». Её сердце начинало биться чаще. Удивительно, что этот, по сути незнакомый ей человек, так много стал для нее значить.
Они подолгу переписывались. Он рассказывал ей смешные истории из своей юности, о своих путешествиях, учебе в институте. Она уже знала, что у него два взрослых сына, и он разведен. Писал всегда больше он, чем она. А Настя лишь ставила улыбающиеся смайлики под его долгими рассказами, а все потому, что самой Насте написать о своей юности было особо нечего.
И вдруг он написал: Поговорим.
И она зависла. Одно дело писать неизвестному мужчине, который для тебя просто фото на экране ноутбука, ник, строки переписки. Совсем другое дело услышать его голос. Это словно переход через пропасть. Раз и ты на другом берегу, все вокруг изменилось.
Насте сама не могла себе объяснить, чего она испугалась.
Его сообщение повисло на экране. Потом появился знак вопроса. Она все молчала, смотря на экран ноутбука нечего не видящим взглядом, на котором мигал знак вопроса.
А потом значок, что он в сети, пропал.
Настя ругала себя весь последующий день. И ждала его вечером. Но на следующий день он в сеть не выходил.
Настя паниковала, а вдруг он больше не будет ей писать, удалит свой аккаунт или внесет ее в черный список?
Она скучала без него. Вдруг чужой человек, которого она и в глаза не видела, за столь короткое время стал ей дорог. Настя ругала себя последними словами. Ведь он просто предлагал ей пообщаться, не увидеть ее, а просто услышать голос.
Чего она испугалась?
Настя весь день пыталась копаться в себе, за перекапыванием грядок это было делать проще всего. Трудишься физически, а въедливые тараканы выносят тебе мозг. Ох и расплодились они в бедной Настиной головушке.
За день так отожрали ей мозг, что Настя уже не знала, куда от этого деться.
Она пыталась заставить себя заниматься хоть чем-то, но в этот день у нее все валилось из рук. Грядки вдруг стали раздражать, высаженные в теплицу помидоры, повяли, цветник казался жухлым. Только взошедшие первые ростки пионов прихватил заморозок, хоть его и не обещали.
У Насти все валилось из рук.
Вечером она решила сходить на речку и постирать белье, которое замочила еще с утра.
К вечеру ветер стих. В этом месте река текла тихо, и, при смолкшем ветре, ее поверхность казалась серым шелком. Изредка по нему шла рябь, когда очередная рыбка выпрыгивала на поверхность в попытках поймать комара или муху. На противоположном берегу стоял сухой камыш, берега реки буйно заросли кустами ивы. Только в одном месте берег резко обрывался, вот здесь кто-то и построил мостки. Хорошие, прочные мостки на винтовых сваях, таким и ледоход не страшен. Верхние деревянные плашки были широкие, от времени отполированные. По ним было приятно ходить босиком, днем они нагревались, а вечером неспешно отдавали тепло.
Настя прошла по мосткам до конца и села на краю, опустив ноги в воду. Рядом поставила пластмассовый таз с бельем. Солнце почти зашло, но краешек красного диска его ещё был виден над горизонтом, над ним небо было раскрашено в разные оттенки красного и желтого. А где-то высоко в небе тонкими светлыми мазками были нарисованы перистые облака.
Настя сидела и любовалась. Она погрузилась в состояние покоя, словила дзен.
Внутренние переживания отпустили. Безумные тараканы в голове на миг успокоились, перестав шуршать.
Вокруг была тишина. Где-то вдали
