Посредник - Тара Кресцент
Мысли Антонио движутся в том же направлении, что и мои.
― Валентина, тебе придется переехать, ― говорит он. ― Вы с Анжеликой можете остаться…
Его слова проникают сквозь облако страха, окутавшее меня. Я наклоняюсь вперед, опираясь локтями на стол.
― Со мной, ― твердо говорю я. ― Они останутся со мной.
Она застывает. Антонио смотрит на нее.
― Валентина? ― спрашивает он. ― Ты не против?
Я смотрю на нее, ожидая, что она возразит. Долгое мгновение она молчит, а потом кивает.
― Хорошо, Дон.
Мои планы избегать Валентину рушатся в одно мгновение.
Мои чувства не имеют значения. Чего бы мне это ни стоило, я позабочусь о том, чтобы она и Анжелика были в безопасности. Однажды я потерпел неудачу, позволив Роберто причинить боль Валентине. Больше это не повторится.
Она никогда не переступала порог моего дома. Теперь она будет жить со мной. Сводить меня с ума своими очками, сползающими с ее дерзкого носика, штанами для йоги, обтягивающими ее круглую попку, ароматом ее духов и жасминового лосьона, ее волосами всех цветов радуги…
Я предвижу, что в ближайшем будущем мне придется часто принимать холодный душ.
Глава 10
Валентина
У меня есть теория, что по-настоящему узнать человека можно только побывав в его доме.
Ваш дом многое говорит о вас. Моя дочь ― мой приоритет, поэтому моя квартира завалена ее игрушками и принадлежностями для рукоделия. Роза живет и дышит модой, и ее квартира заполнена образцами тканей, выкройками и недошитой одеждой. Ее стены покрыты дизайнерскими эскизами и старыми выкройками из Vogue, а обрывки ниток упрямо цепляются за ковер. В квартире Лучии нет ничего, кроме надувного матраса и единственного стула. Ее пространство кричит о том, что она здесь временно и не планирует оставаться. Однако, учитывая ее отношения с Антонио, я предвижу, что все изменится.
Данте присутствует в моей жизни уже почти десять лет. Я уверена, что знаю о нем все самое важное. Он никогда не теряет голову в кризисной ситуации и, пожалуй, самый раздражающе уравновешенный человек из всех, кого я знаю. Он потрясающе осведомлен. Он более внимателен, чем мне казалось. Например, он знает, что кофе помогает от мигрени.
Женщины постоянно бросаются на него, но он ни одну из них не воспринимает всерьез. Он ходит на свидания раз в два месяца, но всегда с новой женщиной. Никаких повторений. Последний раз он встречался с кем-то всерьез два года назад. Марисса была пекарем, дружелюбной и доброй женщиной. Не знаю, почему это не продлилось долго.
Но, как бы хорошо я не знала Данте, я никогда не была в его доме. Я понятия не имею, аккуратный он или неряха. В четверг он сказал мне, что не готовит. Он всегда ест вне дома или питается консервированным супом и сэндвичами? Понятия не имею. Он знал достаточно, чтобы принести мне тайскую еду из моего любимого ресторана, когда я плохо себя чувствовала, ― это, скорее, признак его внимательности, ― но я не знаю, какая кухня его любимая.
И теперь я собираюсь это выяснить.
Потому что мы будем жить вместе неизвестно сколько времени.
Я подавляю желание громко закричать.
Переезд к Данте имеет смысл ― безопасность Анжелики превыше всего. Но это не значит, что я не боюсь предстоящих нескольких недель. Мне тяжело находиться рядом с Данте. Слишком много воспоминаний, с которыми тяжело справиться.
Для Данте я навсегда останусь жертвой. Той, кого нужно защищать. Когда он смотрит на меня, он видит прошлое и ничего больше. Только сломленную девушку на больничной койке.
Бессмысленно желать чего-то другого, потому что этого никогда не будет.
Ненависть к нему ― это не выбор. Это вопрос самосохранения.
Когда встреча заканчивается, Лео задерживается, чтобы поговорить с Антонио, а все остальные направляются к выходу. Данте останавливает меня в коридоре.
― Валентина.
В его глазах настороженность. На мгновение я чувствую тоску по той версии Данте, которая приносила мне суп и делала чай, но затем прогоняю эти мысли.
― Что? ― спрашиваю я. ― Дай угадаю. Ты не ожидал, что я соглашусь остаться с тобой. Ты думал, что я буду возражать.
― Не совсем. Ты можешь по-идиотски рисковать собственной жизнью, но ты никогда не подвергнешь опасности свою дочь.
― Погоди-ка. Это подозрительно похоже на комплимент. Конечно, он оформлен как оскорбление, но все же. Я сплю?
Его губы растягиваются в улыбке. На мгновение на его подбородке появляется ямочка, а затем мы возвращаемся к серьезному тону.
― Агнес присматривает за Анжеликой. Мы должны обсудить все детали, прежде чем заберем ее.
― Детали?
― Что мы скажем ей о переезде? О школе? О следующей ночевке с Мейбл?
Вот черт. Он прав. Жизнь была бы бесконечно проще, если бы Анжелика была малышкой, но это не так. Ей девять, она достаточно взрослая, чтобы задавать вопросы.
― Я не хочу ее волновать, ― говорю я с беспокойством. ― И она не может пропускать школу, не сейчас. Она только осваивается и заводит друзей. Через пару недель у нее выступление. Если я ее заберу…
― Валентина. ― Он опускает руку на мое плечо. ― Сделай глубокий вдох.
Он прав. Я схожу с ума. Я вдыхаю, считаю до десяти, а затем выдыхаю. Данте терпеливо ждет, пока я повторяю пару дыхательных циклов, а потом говорит:
― Прежде всего, тебе не придется забирать ее из школы.
― Не придется?
Он качает головой.
― Верратти не настолько глуп, чтобы нападать на школу. Если он это сделает, карабинеры не станут его арестовывать. Они пристрелят его, как собаку. Я поговорю с Лео. Один из нас будет провожать ее в школу и обратно, и мы позаботимся о том, чтобы учителя присматривали за ней. ― Когда я открываю рот, он добавляет: ― Ненавязчиво. Мы не будем делать ничего такого, чтобы привлечь чужое внимание.
Из-за такой заботы трудно ненавидеть Данте. Он искренне беспокоится об Анжелике. Он не хуже меня знает, что последний год был тяжелым, и если я заберу ее из школы сейчас, это поставит под угрозу дружбу, которую она постепенно обретает. Он понимает это.
― А когда она спросит, почему мы переезжаем к тебе?
Он хмурится.
― Ремонт в квартире? ― предлагает он. ― Прорыв водопровода нанес ущерб, который нужно устранить?
Я бросаю на него возмущенный взгляд.
― Когда мы уходили из дома полчаса назад, никаких проблем не было. Она не
