Измена. Сожалений нет - Наташа Дух
Мы вернулись с пляжа. Теперь могла спокойно отдать маме близнецов и пойти с Сонечкой по делам. Дочка — будущая первоклассница, и уже пора подготовиться к школе.
Я разговаривала с Сонечкой и заходила с ней в магазины. Мы вышли из канцелярского и направились за школьной формой, когда я увидела Илью с дочкой. Они шли в нашу сторону. Я заметила, что у девочки расстегнулся ремешок туфельки. Девочка неожиданно вырвалась из рук отца и побежала.
И не успела предупредить или что-то сделать, когда она упала и расплакалась. Понимала, как ей больно, и сердце облилось кровью за нее.
Илья бросил пакет и быстро пошел в сторону дочки. Поставил ее и заботливо спросил:
— Настена, ты не ушиблась? Где болит?
— Папа, все в порядке. Только ручки немного ушибла.
Девочка показала ладони, а он нежно поцеловал.
— Туфелька потерялась.
— Вот же я растяпа, не заметил, что у тебя ремешок расстегнут.
Илья поднялся, и наши взгляды встретились. Он казался смущенным, понимая, что я все слышала. Надел девочке туфельку и застегнул ремешок.
— Привет, дочку в школу собираю. Ладно, нам пора.
Я обернулась, но он уже скрылся в магазине. Почему Илья назвал дочку моим именем? И как могла ему позволить Кристина? Она же знала, что мы встречались.
Глава 7
Прохор
Я улыбнулся дочке, которая смотрела на меня, и снова начал нежно укачивать. Сердце стучало, и я чувствовал лихорадочный пульс каждый раз, когда брал ее на руки. Меня поглощала эйфория, и я не мог поверить, что в пятый раз стал отцом. И у меня красавица-дочка. Полечке уже три месяца, и время, прошедшее с ее рождения, пролетело, как один миг. Прижимал ее к сердцу и вдыхал детский запах.
Продолжая ею любоваться, снова с удовольствием стал вспоминать, как Лида сообщила мне о беременности. Я смотрел на узи и, хотя был уже отцом четверых детей, чувствовал, как снова сердце учащенно бьется, а на лице появляется широкая улыбка. Глаза жены искрились, и она приложила руку к своему еще плоскому животу. Для меня снова все было, как в первый раз, и я начал кружить любимую женщину. Мы хотели ребенка, и это было настоящее счастье.
И тогда я с замиранием сердца стал ждать, кто же у нас будет? Мальчик? Я прислушался к себе и понял, что не против еще одного сына. И когда на узи нам сказали, что будет девочка, я почувствовал дрожь в коленях и частый пульс. Закрыл глаза и мысленно стал молиться, чтобы моя дочка избежала злого рока судьбы. Я не переживу, если она будет похожа на мою бабку.
Собственное дыхание громко отдавалось в ушах, я до боли стиснул зубы, сердце гулко билось, когда я снова вспомнил ту поездку. Меня отправили к бабке всего один раз, но этого хватило, чтобы я ее возненавидел. Если бы взглядом можно было убивать, бабка еще тогда была бы мертва.
Она была бабушкой по маминой линии. Родители любили вместе со мной проводить отпуска, и мы обычно уезжали к морю. Мне было десять лет, когда они неожиданно поменяли решение, и отправили меня к бабушке. Почему она меня не любила, я не знал. И я всю жизнь задавался вопросом: «Почему родители об этом не знали?»
Бабка меня называла Прошей и делала это с особым сарказмом в голосе, заставляла работать целый день на огороде, говоря, что мужик должен с детства быть приучен к труду, а не к бесполезным войнушкам, и если я не слушался, наказывала.
Когда я вернулся, мама ахнула и спросила, что случилось со мной? Я рассказал и твердо заявил, что туда больше не поеду. И только потом слышал, как мама с ней ругалась и горько плакала у отца на плече, а он сидел бледный и мрачный.
Дочка расплакалась, я очнулся от неприятных воспоминаний и снова стал укачивать мою принцессу. Нет, хватит того, что Соня имеет похожие с ней черты. Когда она только родилась, я не сразу стал замечать внешние признаки. Укачивал дочку, заботился и любил, был счастлив, что стал отцом, и мне родила ребенка любимая женщина. Но чем старше Соня становилась, тем больше узнавал в ней внешние черты ненавистной бабки. Но говорил себе, что ничего общего здесь нет. Соня моя дочка.
Но после рождения Маши и Марины меня как будто подменили. Подсознательно я боялся, что бабка будет преследовать меня во всех моих детях, но близнецы были похожи на меня, и я тонул в синеве таких же синих глаз, и к тому же когда обожаемые крошки подросли, у них стал преобладать мой темперамент, и я буквально сошел с ума от любви к ним. И окончательно охладел к Соне. С облегчением выдохнул, когда понял, что у Полечки нет ничего общего с бабкой. Она была больше похожа на Лиду, чем на меня.
Перевел взгляд на Лиду, и тяжесть упала на сердце. Наша жизнь за год изменилась, я любил жену, но она стала совсем не такой, какая была раньше. Сейчас она возилась с сыном и улыбалась ему, катая машинку. Хотя у жены характер сильно испортился, Лида до сих пор была очень красива, и я любовался ее безупречным лицом, длинными волосами и фигурой, которая до сих пор будоражила воображение.
Вторая беременность далась нам еще тяжелее, чем первая. Жена постоянно лежала на сохранении. Это было очень трудное время.
Мне надо было успевать работать, ведь бизнес требовал моего внимания. Я постоянно ездил к Лиде в больницу и с бешено колотящимся сердцем проверял телефон. Все ли с ними в порядке? А дома ждал Алешка, который тоже хотел внимания и ухода. И я нанял няню, чтобы она помогала.
Лида выносила и родила Полечку. Но когда ее выписывали, врачи рекомендовали ей больше не беременеть. Жена сильно переживала из-за этого, бесконечно плакала, заламывала себе руки и говорила, что хотела мне родить еще сына.
Ее унылый вид, тяжелые вздохи и опущенные плечи выворачивали мне душу наизнанку, и я ощущал тяжесть на сердце, не зная, как помочь. И в течение длительного времени нежно обнимал, пылко целовал, и, заглядывая ей прямо в глаза, каждый раз говорил:
— Лида, ты мне
