Его маленькое искушение - Диана Орфей
И уходит.
А я еще несколько секунд таращусь в дверной проем, за углом которого скрылась мощная фигура. В голове почему-то семафорит фраза, которую я иногда слышала от бабушки:
«Хорош, стервец».
Кутаюсь в тонкое одеяло и с силой тру лицо.
А ведь действительно — хорош. Ходячий секс, не меньше… Весь такой мужественный. Без всякой слащавой ванили. Так, стоп. Прикусываю губу до боли, пытаясь отогнать сиропный морок.
Мне сейчас надо думать о заявлении и последствиях, которые меня ждут.
А что они будут, даже не сомневаюсь.
Внутри опять тянет стылым холодком, начинает потряхивать. Отец Виктора — очень влиятельный человек. Я вообще не понимаю, как его сыночка познакомился с моим сводным братом. Где они могли пересечься?
Хотя теперь какая разница?
Меня могут просто убрать. Нет человека — нет проблем.
Поднимаюсь на ноги и бреду в ванную. Но душ не помогает прийти в себя, а горячий чай не может растопить панику, ледяным комом тянущую под ребрами.
Как ненормальная, я поглядываю на телефон, но там ничего. Никаких звонков или смс, никто не ломится в калитку.
Понимаю, что времени прошло еще слишком мало. Дело просто не успело закрутиться, но от этого не легче.
Чтобы хоть как-то себя успокоить, лезу в холодильник. Но не для того, чтобы поесть.
Готовить мне нравится, это дело привычное. Вот и займусь лучше домашними делами. Иначе истерика обеспечена.
Но пальцы предательски дрожат, а взгляд магнитит в сторону мобильника.
Господи, только бы Арс не бросил меня теперь.
Пропаду же!
***
Арс
— Я тебя урою, Север! Своими руками урою, даже патрон тратить не буду!.. — орет шеф, а я стою навытяжку и молча обтекаю.
— … Простое, бл*дь, задание! Простейшее! Я тебе, сука, навстречу пошел. В положение решил войти. А ты с поста свалил?!
— Виноват, та-ащ…
— Завали пасть!
Мир грохает кулаком по столу так, что штукатурка сыплется. Снова орет, мат через мат, а я зубы стискиваю.
Злость борется с логикой. От желания врезать Миру по чавке кулаки сводит, но не двигаюсь. Виноват, да. Работа прежде всего, но…
— Ее бы порвали, Мирослав, — отвечаю тихо, когда шеф на секунду затыкается. — Живого места не оставили бы. Ты ведь сам мент, знаешь, что случиться могло.
Шеф пыхтит, как чайник. Подскакивает на ноги, сверлит таким взглядом, что в пору надгробие готовить.
— Не надо мне тут на жалость давить! Это не твоя забота — шалав малолетних пасти!
— Она не шалава! — рявкаю неожиданно.
Дебил!
А Мир только этого и ждет. Карие глаза темнеют до черноты.
— Да к тебе только такие и липнут, — бьет по самому больному. — Помнишь, что я насчет твоей Татьяны говорил, а?
Убил бы… Перед глазами красная пелена встает, а память услужливо подкидывает:
«Замуж она за него выскочит. Опомнится не успеешь…»
И ведь прав оказался. Купили мою Танюшу со всеми потрохами.
— И эта такая же, — добивает Мир. — А ты завалил работу!
Так, хватит с меня! Встряхнувшись, шагаю к Миру.
— Хоть сейчас рапорт подам, — рычу, а самого подкидывает от злости. — Давай выставляй счет!
Шеф поджимает губы. Не ожидал. Я тоже. Но и оставить девчонку не мог!
— Счет будет, не переживай, — выдает Мир. — А пока я за тобой дерьмо разгребать буду, отдохнешь пару недель без оплаты. Свободен.
И кивком указывает на дверь.
Деваться некуда — ухожу. Дверью хлопаю от души и останавливаюсь, с неприязнью разглядывая коллег, гревших уши поблизости.
— Кому интересно, могу пересказать по ролям, — рычу, отчаянно желая, чтобы нашелся хоть один самоубийца.
На ринг никто не хочет. Даже Лом, с которым мы часто цапаемся, примолк.
Еще раз смерив мужиков тяжелым взглядом, иду в раздевалку — шмотки забрать.
Пара недель без работы — это хреново. Часть заработка я отправляю сестре. Она не просит, но я знаю, что ей тяжко. Младший у нее с проблемами по здоровью. Много уходит на логопедов и другие занятия.
И пусть мы с Анькой не особенно дружны, но делать вид, что все в порядке, я не собираюсь.
Придется лезть в заначку.
И по-хорошему, адвокат для Мелочи нужен матерый, а это соответствующая цена… Проклятье! Ввязался на свою голову!
— Арс! Погодь…
Меня догоняет Тима. Самый молодой из нас, чертовски сильно похожий на обычного дворового кота. С такой же нахальной мордой и глазами болотного цвета.
Оборачиваюсь.
— Чего тебе? — наблюдаю, как приближается Тима.
Разговаривать сейчас не в настроении, но этот парень худо-бедно нормальный. Не успел еще оскотиниться.
— Думал, Мир тебя порвет, — лыбится Тима. — Но отойдет быстро. У нас через дней десять заказ жирненький. Парочка важных шишек собирается устроить сабантуй.
Ухмыляюсь.
— А я там зачем? Желающих полная контора.
— Сам знаешь зачем, — тянет "кошак". — Грамотный стрелок на вес золота, — и отчаливает.
С силой тру подбородок. Короткая борода приятно колет ладонь, но это не успокаивает. У Мира я на хорошем счету, сам знаю. Но сейчас он зол. Да и я не собираюсь ради бабла задницы лизать.
А может, если бы умел, Таня бы со мной осталась…
Морщусь, как от зубной боли, и распахиваю шкаф. Надо подумать, что делать с Лесей.
Интересно, чем она сейчас занята? Надеюсь, подружкам своим не растрепала… Собравшись, выхожу на улицу и вдыхаю полной грудью.
Опять вляпался.
Ну что за хрень?
Мобильник начинает вибрировать и отвратное настроение становится еще гаже. А вот и сука моя любимая. Танечка… Умеет же выбрать момент.
Мелькает мысль в кои-то веки послать ее к черту, но я все-таки отвечаю.
И слышу уже привычное, но такое болезненное:
— Давай встретимся? Сейчас.
Глава 7
Арса нет ни после обеда, ни к вечеру.
Бездумно нарезаю круги по дому, никак не могу успокоиться. А вдруг его убили? Или он ранен?! Ох, господи… Это все из-за меня! Не надо было писать заявление! Мне следовало собрать манатки и валить в Питер.
К черту учебу.
Денег достаточно, чтобы прожить пару месяцев в поисках работы.
А вместо этого подставила и себя, и Арса, и…
Калитка во дворе хлопает.
Первая мысль: за мной пришли, надо прятаться! Но вместо побега, как куль мукой, падаю на диван.
А перед глазами от паники черные мушки пляшут. Еще немного — и обморок обеспечен. Но выключиться не успеваю. В дом заваливается Арс, и вместе с ним ночная прохлада.
— Ты чего в темноте сидишь? — бурчит, щелкая выключателем.
По глазам бьет яркий свет. Щурюсь, пытаясь привыкнуть.
— Я… — начинаю несмело. Ругаюсь на себя и продолжаю: — Ты
