Ты мне больше не дочь (СИ) - Манаева Ирина

Юля смотрела, как дочь уводят, продолжая молчать, да и что она могла поделать. Адвокат совершил невозможное: вытащил на свободу её сына, но, если ценой этого было заключение под стражу дочери, что ж, она сама выбрала путь, у неё была возможность с самого начала рассказать, как есть.

- Мама, мама, - кричала Алиса, пока по её щекам текли слёзы. Она не сможет быть там, это не её жизнь, не её путь. Она верила, что всё можно вернуть назад, но как ошибалась.

Глава 12

- Димка, - ахнула соседка, завидев рядом с Юлей высокого мужчину. – Отпустили, - на глазах проступили слёзы, и, скуксившееся лицо заплакало. – Я так молилась.

- Да, - как-то горько вздохнул он, разговаривать не хотелось, а потому быстро юркнул в квартиру, оставив мать с подругой на лестничной клетке.

- А эта где? – интересовалась женщина.

- Там, - кивнула в сторону Юля, на душе которой отрады не было.

Они добились справедливости, но теперь на её плечи легла забота о внучке. Государство не простило поступок Алисе, наказав её, чтобы другим не повадно было.

- Посадили? – второй раз удивилась соседка. – Ну и поделом, - махнула рукой.

Юля кивнула и вошла в квартиру. На душе скребли кошки. Она слышала, как льётся вода в ванной, это Димка пытался смыть с себя то, что впиталось кожей и нутром настолько сильно, что никогда с него не сойдёт. Переодевшись, легла на новую кровать и уставилась в потолок. Осознание радости было каким-то неполным.

Лариса оставила их наедине, не поехала домой, горячо жала руки адвокату, с которым, им всё же, удалось расплатиться, а потому и Юля на новой кровати, которая по факту была чьей-то старой. До боли было жалко продавать, потому что ей порой казалось, что рядом лежит Миша. Сейчас же кровать была небольшой.

Пришлось продать кое-что, так и наскребли. Ту половину, которую оплатила сестра, она намеревалась отдать, пока ещё не зная как, но Димка тоже пойдёт работать. На старой должности его вряд ли восстановят, да и будут коситься. Вроде, реабилитировали, только поди расскажи каждому, если слухи уже полезли.

Послышался звук открываемой двери, и Димка вышел из ванной.

- Поедим? – появился на пороге её комнаты, и от его слов стало как-то тепло на душе. Мокрые волосы растрёпаны, борода, лицо осунувшееся, худой, но такой родной и домашний.

Она подошла к сыну и прижалась, а он невольно зашипел от боли, будто рана была свежей.

- Наконец, ты дома.

- Спасибо, - поцеловал мать в макушку.

Алиса что называется обживалась. Опасливо посматривая на остальных, она пыталась проснуться, но сон был слишком реалистичный.

- За что мотаешь? – довольно толстая нога нашла место на её кровати, наступив прямо на постельное, и Алиса подняла глаза.

- Здрасьте, - сглотнула ком, смотря на уродливую полную женщину, лицо которой исказила злая гримаса.

- Ну.

- Брата оклеветела, - одними губами выпалила Алиса, не зная, стоило ли говорить правду.

Кровать затряслась от того, что женщина засмеялась, а за ней последовали и остальные.

- Если что, у меня недавно операция была, - Алиса резво вскочила и оголила живот. – Меня бить нельзя.

Женщина хмыкнула.

- Есть за что?

- Нет, - покачала головой Алиса, понимая, что попала в свой личный ад.

- Будешь делать, что скажу, считай – договорились.

Когда пришла пора забирать внучку из больницы, Юля очень переживала. Конечно, она подготовилась, купив кроватку, необходимые вещи, обустроив из комнаты дочери детскую, но нервничала сильно, не зная, сможет ли она справиться с маленьким ребёнком. Маленькая сморщенная мордашка куксилась, переходя из объятий медперсонала к бабушке, а потом и вовсе закричала. Юля растерялась, смотря на женщин.

- Ничего, - подбодрила одна из них, - дочку же вырастили.

Знали здесь все, где именно Алиса, помнили, как привезли её, и как выхаживали ребёночка эти месяцы. Подросла Мишель, окрепла, пора в большой мир под крыло родственников.

- Отец? – кивнула женщина на рядом стоящего мужчину.

- Дядя, - отозвалась Юля.

Не хотел Димка ехать с ней, уговорила, упросила, чтоб рядом был, вдруг что случится. Лариса не смогла, с семьёй уехали на неделю отдыхать, а так бы с радостью поддержала сестру, и пришлось Димке, скрепя сердце, ехать с матерью. Не было желания смотреть на племянницу, будто и на неё злился, не зря говорят, что дети отвечают за грехи родителей.

- Подержи, - протянула мать кулёк сыну, он посмотрел на неё немного зло, но просьбу выполнил. Бросил украдкой взгляд на ребёнка. Обычная, только страшная.

- Дим, - положила мать на плечо сыну руку, - подрастим, пока Алиска не выйдет, а?

Сглотнул Димка излишнюю влагу и вздохнул. К чему такая обуза, сейчас со своей бы жизнью что решить, но смолчал. Не сказал, ни «да», ни «нет».

- Вот и ладно, - решила мать за него, потому что выбора у них не было. Не отдавать же кроху при живой бабушке и дяде в детский дом или к матери в тюрьму, не лучшее это место для ребёнка.

Лариска натащила игрушек и вещей, знакомые отдали, что-то от своих осталось, так и собрали девчонке приданое.

- Мишель, - Юля смотрела на уснувшую внучку, покачивая кроватку. Странно было всё: и новая жизнь, и имя, и ситуация. – Мишель, - ласково произнесла Юля второй раз и потрогала маленькие пальчики. – Как бы дед был тебе рад.

Димке всё же удалось устроиться на работу, и как-то она возродила его. Машины, которые он чинил, не смотрели осуждающе, они просто молчали, подставляя мастеру свои повреждённые тела, которые он возвращал к жизни. Навещать сестру мужчина отказывался категорически, называя её всегда по имени, а потому Юля вновь взяла на себя роль матери, которая не могла просто забыть о том, что у неё есть и второй ребёнок. Она носила передачки, подбадривала, рассказывала новости о мире и дочке теперь Алисе, а та выглядела подавленной и отрешённой, будто не было ей ничего интересно и важно. Смотрела на свои руки, боясь, что, когда закончится время, её вновь отведут туда, где женщины установили свои правила.

Спустя полгода Димка познакомился с клиенткой: одинокой, весёлой и доброй. Надежда, которой явно имя было дано не просто так, сразу сблизилась с Юлей и смогла вызвать доверие, как только переступила порог квартиры. Она с таким восторгом смотрела на Мишель, что Юля немного удивилась.

- Подержу? – попросила она и приняла ребёнка, прижимая к себе.

- Любите детей?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Да вы на ты меня называйте, - по-простому отозвалась. – У меня ж сестёр четыре штуки, - засмеялась, - можно сказать, что вырастила их.

Димка иногда не приходил ночевать домой, а потом и вовсе заявил матери, что переезжает к Наде. И радовалась, и грустила Юля, привыкшая снова к компании. Опять одна, только с огромной ответственностью, пусть и радостной. Девочка подрастала, училась сидеть, ходить, лепетать первые слова, а потом и вовсе назвала бабушку мамой.

Обдало мурашками Юлю, накатило так, что заплакала, прижав к себе дитя. И зашлось сердце сильнее, защемило, будто не вздохнуть. Добралась кое-как до лекарств, бросила под язык таблетку, отпустило через время. И такой страх её тогда одолел, а вдруг что случится, как ребёнок сам будет, пока не найдёт её сын. И поделилась страхами с Ларисой.

- Да какие твои годы, Юль.

- Всё равно боюсь. Если б кто со мной жил, а так и не знаю даже.

- Ну скажи Димке, что квартира большая, пусть с Надей перебираются.

- Да своя у них семья уже, намекала, только есть, где жить. Кто же в здравом уме согласиться к матери ехать, когда своя жилплощадь имеется.

- Скоро Алиса вернётся, потерпи, там легче станет. Ты решила, где она жить будет?

- Да куда её, конечно, тут, зачем ещё нужна квартира.

- Простила, значит?

- До конца не могу. Но и делать вид, что она мне никто нет сил. Пусть остаётся всё, как есть. Будем пытаться жить дальше, пока мой век не кончится. А там пусть сама Мишку воспитывает, я свой долг отдала.