Брат моего жениха - Алекс Коваль
– Я певая тистить зубки, мулька! – верещит Ляся и несется вперед меня в ванную, которая, по счастливой случайности, примыкает к нашей спальне.
– Как скажешь, принцесса, – провожаю взглядом кудрявую макушку и оборачиваюсь, подхватывая с кресла махровый халат. Бросаю взгляд на Славку, а он уже с головой ушел в работу, первым делом открыв свой Макбук и натянув на нос очки. Милый, помятый после сна и такой домашний Славка. И что мне, глупой, не хватает?
– Илан, – окликает уже на пороге жених.
– Ау?
– Кольцо, – тянет мне с полки помолвочное колечко мужчина, которое я всегда снимаю перед сном и о котором, к моему огромному стыду, я частенько забываю.
– Точно, пустая моя голова, – улыбаюсь и принимаю из его рук маленький золотой обруч с камушком. Натягиваю на безымянный палец и мимоходом наклоняюсь, целуя своего мужчину в щечку. – Что бы я без тебя делала? – говорю, ни капли не слукавив.
Закрывшись в ванной почти на час, мы с Лясей чистим зубы, а я успеваю принять контрастный душ и слишком тщательно привести себя в порядок. Едва ли не волосок к волоску. Даже руки поползли к косметичке, и отдернула я их только в последний момент. Для кого это я так расстаралась? Дурочка. Через час, бодрые и довольные, спускаемся с малышкой на кухню, где уже суетится Света. И пока мужчины в этом доме раскачиваются и по одному выползают из своих комнат, успеваем сообразить легкий завтрак и накрыть на стол.
Последним, ожидаемо, выходит Рысев.
– Доброе утро, Света! – сонно улыбается Леша, целуя тетушку в щеку.
– Леша? – ошарашенно смотрит и довольно улыбается Славкина мама. – А как? Когда?
– В итоге, сюрприз получился только для тебя, – продолжает Рысев, замирая на пороге. – Слава с… невестой еще ночью ужином накормили, – пробегает по мне быстрым взглядом, заставляя засмущаться и отвернуться. Сердце в груди сделало кульбит, а мозг начал лихорадочно соображать: где моя дочь? Хотя глупости, конечно, отдыхать на одной даче и не пересечься? Каковы шансы? Правильно – ничтожно малы.
– Ого, ну, привет-привет. Здорово, что ты здесь, племянничек! Давай за стол, сейчас завтракать будем, – тараторит радостная тетя Света, подхватывая тарелку с горячими бутербродами. – Стол мы в гостиной накрыли, тут места всем маловато будет, – машет головой хозяйка дома. – Очень рада, что ты все-таки приехал! – одаривает племянника улыбкой хозяйка дома, выскакивая из кухни. И оставляя нас с Рысевым одних. То есть совсем одним. И это попахивает катастрофой.
– Доброе утро, – знакомым жестом ерошит пятерней темные волосы Леша, поднимая на меня свой задумчивый взгляд.
– Доброе, – мнусь у кухонного гарнитура, оборачиваясь. Неизменно с его появлением стены словно сужаются и давят. – Как спалось?
– Сносно, – прячет он руки в карманы легких домашних штанов. А я киваю, ничего не говоря в ответ, заостряя свое внимание на его руках на секунду дольше, чем того требуют приличия. Рысев сегодня в легкой темно-серой футболке, которая так подчеркивает его потрясающе сложенную фигуру и из-под рукава которой выглядывает краешек тату. Что-то явно новое.
– Что-то новенькое набил? – спрашиваю, надеюсь, равнодушно. – Не помню ее у тебя раньше, – зачем-то добавляю я, кивая головой.
И только мужчина собирается ответить, как в кухню влетает Ляся, а Рысев замирает буквально на полуслове, переводя взгляд на мелкую проказницу. Дочурка, хохоча и тряся своими кудряшками, бежит ко мне и с разбегу заскакивает на руки.
– Муля-муля, а я видела клолика! Дядя Иголь покасал мне клолика! – вещает звонким голоском дочурка, обхватив своими горячими ладошками мои пылающие от смущения щеки. – А давай мы возьмем домой клолика? М-м-м? Муль, позалуста! – складывает бровки домиком лисичка. А я, вконец растерявшись, бросаю взгляд на Рысева, который с легкой улыбкой на губах, не моргая, за нами наблюдает, привалившись плечом к дверному косяку.
– Малышка, давай мы без кролика обойдемся, – говорю наконец-то, пытаясь аккуратно отказать. – Кролики не те животные, которые должны жить дома, Лясь.
– Но я кочу клолика, – шепчет дочурка моментально расстроившись и дуя свои сладкие губки. – Я буду убилать за клоликом, муль.
И как можно, смотря в эти полные непролитых слез глаза, отказать? Вот и я не знаю. А от понимания, что за спиной Алексии стоит ее отец, о котором буквально вчера утром она ни с того ни с сего завела разговор, меня еще и знатно потряхивает изнутри. Так что мысли вообще в кучу не собрать. Но положение спасает Рысев.
– На кроликов лучше смотреть в зоосаде, – неожиданно подает голос Леша, и моя непоседа тут же оборачивается. А я замираю.
Секунда. Две. Три. Мысленно я уже попрощалась со своей спокойной жизнью и даже поругалась с Рысевым, тоже мысленно. Потому что мне кажется, вот и все: сейчас он и поймет. Прямо в это самое мгновение. Ведь мне кажется, сходство между отцом и дочерью так очевидно! И плевать, что в мире миллиарды людей, и что все мы чем-то как-то похожи друг на друга: улыбкой, глазами, формой лица. Об этом я совершенно не думаю сейчас. Только о том, как продолжать дышать и унять сердце, рвущееся из груди.
Я не свожу своих испуганных глаз с Рысева, наблюдая целый каскад эмоций на его лице. Он выпрямляется в полный рост, медленно-медленно, как хищник, и молчит явно дольше положенного. Смотрит, бегает глазами между мной и Лясей, словно ищет. Ищет подвох. Сходство. А может… подтверждение своим догадкам?
– Пливет, – улыбается дочурка… отцу. А у меня сердце сдавливают невидимые тиски. Только не оттолкни, Рысев! Всем: взглядом, видом, выражением лица – буквально умоляю мужчину “открыться” доверчивой малышке в ответ. Не знаю, почему именно это для меня сейчас стало так важно. Я никогда не задумывалась, а что будет, если отец Ляси снова появится в нашей жизни? И тем более, не собиралась ему о ней рассказывать. Но сейчас...
– А ты кто? – спрыгивает с моих рук непоседа и прячет ручки за спину, с любопытством разглядывая Лешу. Который для нее, наверное, кажется гигантом со своим ростом под два метра. – Ты
