Поцелуев мост - Наталия Романова
Если бы меня в те месяцы спросили, хочу ли я уезжать из центра города, из квартиры, к которой привыкла, от приятелей, не только из гимназии, художественной школы, но и дворовых, дружбу с которыми не поощряла мама, я бы ответила твёрдое «нет». Меня бы, конечно, никто не послушал, но я бы сказала.
Спустя время, пожив в отдельной квартире, где все полки в ванной комнате принадлежат тебе, не нужно делить верёвки для белья, а на унитаз садятся только члены твоей семьи, я полностью согласилась с решением мамы и бабушки. Тогда же я была просто в бешенстве.
Помимо самого факта отрыва от привычной среды, мне предстояло ежедневно ездить в гимназию сначала на электричке, потом на метро, а после идти пешком, мимо дома, в котором я выросла и где осталась наша с мамой комната.
Не могло идти речи о том, чтобы поменять хорошую языковую гимназию на «дворовую» школу новостройки, где учились все, кто рядом прописан. Мама была категорически против, впрочем, я тоже. Кому в средней школе хочется оказаться в числе «новеньких», на которых с исследовательским интересом смотрит уже сплочённый коллектив подростков? Уж точно не девочке с невзрачной внешностью и весьма средних талантов. Обожаемую художественную школу я тем более не собиралась бросать, даже на минуту не задумывалась об этом.
Стараниями Федоса, мамы и бабушки я потеряла минимум два с половиной часа в день, которые уходили на дорогу. Была вынуждена в перерывах между гимназией и художественной школой либо бесцельно бродить по городу, либо отсиживаться в библиотеках. На уютные кафе у меня денег не было. Хватало на приличный обед в школьной столовой и лёгкий перекус после художки. Как не злиться?
Так или иначе, благодаря изворотливости Федоса, соседи разъехались кто куда. Знаменитый алкаш получил комнату в малонаселённой коммуналке и небольшую сумму денег, которую пропил в первые месяцы. Марго отыскала себе крохотную квартирку тут же, в центре. Были те, кто просто брал деньги, уезжал из города или покупал дачу к уже имеющемуся на стороне жилью. Нам же досталась двухкомнатная квартира в приличном микрорайоне ближайшего пригорода. Не так и плохо, если трезво посмотреть на ситуацию.
Почти до шестнадцати лет мы продолжали жить с мамой в одной комнате, потом она вышла замуж, съехала от нас с бабушкой, и у меня появилась отдельная комната и возможность спать на «взрослом» диване. До этого момента в моём распоряжении было раскладное кресло. В комнате по сей день находились некоторые мамины вещи, стояла мебель, которая перекочевала с нами из коммуналки, кроме полок вдоль стены, но всё-таки это было моё личное пространство, которое никто не нарушал. Ну, кроме бабушки, естественно.
Почти всю дорогу к салону «Гранд» Федос молчал, я тоже предпочитала не разбрасываться словами. Что я могла сказать? И Федос, и вся ситуация свалились на меня, как снег на голову, а мне ещё нужно было сосредоточиться на том, что будет, когда этот странный карнавал закончится.
Завтра Федос пропадёт, а мне нужно будет с этим жить. Одно дело — спокойно есть, спать, заниматься своими делами и вспоминать с неизменной теплотой о бывшем соседе, который все эти долгие годы оставался тебе… Федосом он оставался. Совсем другое — знать, что он бросил тебя после нескольких занятий сексом.
Я вполне была готова к такому повороту, честно говоря, совершенно не рассматривала другой вариант. Но обманывать себя, убеждать, что это не ударит по моей и без того не слишком высокой самооценке, не получалось. Самообман мне всегда давался с трудом. Иногда, в качестве эксперимента, я пыталась убедить себя, что на самом деле интересная личность, красивая девушка, но здравая мысль, что всё это — ложь, быстро возвращала меня на место.
В силу своего образования, кругу общения в академии, я встречала много интересных личностей, творческих натур, начитанных знатоков всего и вся — и точно не была такой. Мне и не хотелось таковой становиться.
Про внешность я уже говорила: на любителя. Получив художественное образование, я понимала, что любая внешность — уникальна, но, живя в современном мире, трудно спорить с тем, что у женской красоты есть стандарты, в которые я совсем не вписывалась.
Все же девушки, которые окружали Федоса на моей памяти, очень даже вписывались в пресловутые стандарты. Ростом, фигурой, яркостью.
Зайдя в салон, я тут же столкнулась с подтверждением своих размышлений. Из-за сверкающей стойки выплыла администраторша — высокая стройная брюнетка. Она взмахнула наращенными ресницами над бровями вразлёт и произнесла пухлым ртом, похожим на рот рыбки-попугая:
— Фёдор Анатольевич, вас дожидаются из «Стенда».
Я понятия не имела, кто именно дожидается, из какого «Стенда», более того, меня ввело в короткий ступор имя «Фёдор Анатольевич». Кто здесь целый Фёдор Анатольевич, почему рыбка-попугай обращается с этими словами с Федосу? Лишь спустя несколько мгновений сообразила, что Федос — вообще-то Фёдор. А если его отца зовут «дядя Толя», логично, что отчество у Фёдора — Анатольевич.
— Понял, Анжела, — ответил Федос.
Перед тем, как скрыться в глубинах подсобных помещений, он махнул в мою сторону, посмотрел на Анжелу и сказал:
— Организуй кофе, чай, всё, что понадобится Илве… Янисовне.
«Янисовне» было произнесено с выражением Архимеда, который воскликнул ставшее притчей во языцех «Эврика».
Анжела перевела на меня полный дружелюбия взгляд. Примерно так же добродушно смотрят королевские кобры, перед тем, как убить и проглотить добычу.
— Илва Янисовна, — скользнул по мне взгляд синих, запечатанных в цветные линзы глаз. — Вы что-нибудь желаете?
Первым порывом, самым естественным для меня, было желание ответить, что не стоит утруждаться. Вторым стало желание попросить лангустинов в соусе терияке, паштет из северного оленя с вареньем из шишек и клюквы или ещё чего-нибудь безумного для места, где продают автомобили. Победило третья, самая тривиальная, достаточно вежливая просьба — капучино.
Я устроилась в месте для посетителей, где покупатели ждали оформления сделки, а те, кто пригнал машину на ремонт — окончания работ. Попивала кофе, поглядывала по сторонам.
Да-а-а, кто бы мог подумать, что мальчишка, который рос в коммунальной квартире, хулиганил, вылетел из школы при первой возможности, которая подвернулась директору, дрался от лица «наших» с «не нашими», тайком курил в парадной, носился по крышам, пережидал бурю в лице разгневанного отца на чердаке и
