Скандальный брак - Мария Анатольевна Акулова
Даже жаль, что у нас, скорее всего, ничего не сложится. Слишком много попыток и никакого результата. Словно сама судьба намекает на то, что от Миры мне стоит держаться подальше.
— Ммирон Ммаркович, — вместо меня в разговор вступает Лялечка. Она слегка заикается. Я даже взгляд на неё изпод бровей вскидываю. Она скукожилась и смотрит испуганно на отца.
— Что, девочка моя? — он спрашивает, смотря на неё в ответ. Всё ещё раздражен изза моего безразличия, но вымучивает нервную улыбку.
— Ммне ккажется… Ммне ккажется…
Она волнуется и сомневается говорить ли. Ерзает на стуле. Смотрит на отца, на Костю.
— Я сссейчас…
В итоге же просто встает изза стола и делая малюсенькие и такие же милые, как всё в ней, шажочки выходит из огромной гостиной.
Нельзя сказать, что Лялечка — мастер сюрпризов, но мы все ждем её возвращения с некоторым интересом.
Она заплывает обратно почти сразу же с прижатым к груди толстым журналом и улыбкой на лице.
Почти бежит к отцу, листает, стоя над ним, какойто женский глянец. Когда находит то, что искала — прямотаки загорается. Смотрит над страницами на меня хитрым прищуром, потом опять упирается взглядом в журнал.
— Ммне ккажется… Ннаш Рромчик… Он ппросто сюрприз сделать хотел!
Отец отодвигает тарелку, берет в руки журнал. Его взгляд бегает по строчкам, а сам словно расцветает.
А потом смотрит на меня так, как в жизни не смотрел, и громким счастливым голосом извещает:
— Ну наконецто! — хлопает журналом по столу, бьет ладонями друг о друга, а потом потирает руки и смотрит на меня с азартом в глазах. — Наконецто мой старший сын одумался! Мой Ромчик женится!
Глава 9. Роман
Я замираю с вилкой в руке. С недоумением смотрю на отца, который искренне смеется и хлопает в ладоши. Рядом, изображая счастье и малость переигрывая, хихикает Лялечка.
Я переглядываюсь с братом, тот пожимает плечами, давая понять, что тоже не в теме.
Что за чертовщина происходит в этом доме?
— Я взяла журнал с собой, хотела почитать, вдруг скучно с вами будет… Ой… — Ляля ляпает очередную глупость, но ей за это ничего не будет. — Не с вами скучно, просто скучно… И я вот там увидела… Подумала, а вдруг это сюрприз такой… Да? Сюрприз?
Она смотрит на меня, а я понятия не имею, что там у неё за сюрприз.
— Дай журнал, пожалуйста, — прошу очень вежливо, но Лялечка всё равно пугается.
Просьбу мою она исполняет, но близко не подходит. Протягивает журнал на расстоянии вытянутой руки. Я вырываю его резковато, прохожусь по первым строчкам и даже не знаю — плакать мне или смеяться. Потому что перед глазами статья с огромным заголовком: «Холодное сердце миллионера растаяло? Тайная невеста Романа Багирова» и наши с Мирославой фотографии. Парочка с выставки, с похорон и из парка, где мы стоим слишком близко друг к другу. Папарацци постарались на славу. На последнем фото мы вообще как будто целуемся, хотя всё дело в «удачном» ракурсе.
Прекрасно.
С непроницаемым видом молча откладываю в сторону журнал, беру в руки приборы и продолжаю есть, словно ничего не случилось.
Отец, Лялечка и даже Костя замерли. Воцарилась полная тишина. Их взгляды полны любопытством, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Желтая пресса как всегда работает оперативно, но мимо. Даже читать этот бред не собираюсь.
— Рома, я жду подробностей. — Первым не выдерживает отец, прокашливается, подается вперед и серьезно смотрит на меня.
— Это просто ошибка, очередные сплетни, не более. — Пожимаю плечами. Он ждет новостей о помолвке, а я говорю правду.
— Какая ошибка, Рома? Ты за дурака меня держишь? Там ваши фотографии, если ты не заметил. Я хочу увидеть эту Мирославу! Почему о ней знают какие-то журналюги, а твоя семья — нет?
На языке крутится едкая шуточка, что отцу неплохо бы так же запоминать имена наших партнеров, как быстро он запомнил имя моей «невесты», но я сдерживаюсь.
— Нет никакой Мирославы и не будет, — в ответ на мое утверждение он пораженно охает, Ляля прикрывает ладошкой рот и вкрикивает, Костя срочно несется к барному столику, чтобы налить отцу воды.
Отец её жадно пьет. Лялечка бегает по столовой, пытаясь найти пульт от кондиционера, но в итоге сдается, хватает тот самый журнал и начинает обмахивать им отца.
Я спокойно жую свое мясо. Это наша стандартная сцена. Я вывожу бедного отца из себя безответственностью, Костя с Лялечкой спасают. Все довольны.
— Ну что ты за человек? — Отец начинает причитать. — Сколько можно тратить жизнь на всякие глупости? Сколько можно менять юбки?!
Если честно, я готов делать это до его возраста, а если получится и дольше — буду рад, но деликатно молчу. «Юбки» я люблю. Особенно менять не реже раз на месяц.
— Я так устал… Я так устал за тебя волноваться, сын!
— Ну так просто не волнуйся, — бросаю безразлично. — Это у тебя проблемы со здоровьем, а не у меня. Не вижу поводов для твоего волнения.
В ответ на мое замечание отец хватается за сердце. Это тоже вполне обычное дело. Я не реагирую. А Лялечка бросает журнал и несется за каплями.
— Давай лучше обсудим срочные дела. Мы берем тот участок рядом с Солнечной? — Пытаюсь отвлечь отца от темы новообретенной невесты.
Он же бросает на меня гневный взгляд, не отвечает, тянется за журналом, листает его, захлопывает и громко вздыхает, окончательно забыв, что минуту назад вроде как собирался умирать.
Потом он отказывается от пахнущей сердечными каплями стопки, барабанит пальцами по столу, о чемто задумавшись. Это его выражение лица мне прекрасно известно. Поэтому пора сворачивать ужин и валить под какимто предлогом.
Только я поднимаюсь со своего места, собираясь извиниться и озвучить придуманное срочное дело, как отец изрекает:
— В общем, Ромчик, я на днях завещание решил изменить, с юристами как раз советовался…
Начало мне уже не нравится. Я замираю, предчувствуя, что развитие отцовской мысли мне удовольствия тоже не доставит.
— У Кости семья, детки скоро появятся, поэтому я решил, что ему оставлю контрольный пакет акций компании.
После этих слов уже я кошусь на стакан с разведенными сердечными каплями. Отец решил нас по миру пустить? Я конечно верю, что он проживет еще лет так двадцать, но, тем не менее, у нас с ним были совсем другие договоренности.
— Какое завещание? Ты забыл, что мы собирались начинать процедуру передачи твоих акций
