Его мишень (СИ) - Лель Агата

Чертов Бойко, это все из-за него! А впрочем, это же я притащила его к себе в дом…

Размышляя, а не ходить ли мне действительно пока пешком — и для фигуры полезно, и для сердечной мышцы, я вошла на территорию своего жилого комплекса и сразу же увидела как мою машину… увозит эвакуатор.

Что за..!

— Эй! Стойте! Эй! Это моя машина! — размахивая руками, рванула за удаляющейся колымагой. — Подождите! Куда вы ее увозите?! Да стойте же вы!

И тут увидела наблюдающего за мной Бойко. Тот стоял опустив руки в карманы кожаной куртки и откровенно потешался.

Метнув злой взгляд, я уверенно двинулась в его сторону.

— Это твои проделки?

— Ну, допустим.

— Кто дал тебе право распоряжаться чужой собственностью? Как ты вообще это устроил?! У тебя нет документов на мою машину!

— Связи, Ангелина Игнатовна, творят чудеса.

— Немедленно звони им и говори, чтобы вернули мою машину обратно! — и для верности указала пальцем на пустующее место. — Быстро!

— Вернут. Когда заменят колеса.

Я подавилась следующим проклятием.

— То есть… как это? — и тут меня осенило. — Ты что, оплатил ремонт моей машины?

— Пытаюсь загладить вину.

— Вину?

— Ну учитывая, что Лисицина психанула потому что я ее бросил, то да — вину.

— Подожди, я не поняла. Ты ее бросил — понятно. Но при чем здесь месть мне?

И ох как мне не понравился его взгляд…

— Бойко! Я жду.

— Когда она спросила, по какой причине мы расстаемся, я сказал, что ухожу к тебе. Это было первое, что в голову пришло, сорри.

— Ты совсем рехнулся?! — я буквально задохнулась от негодования. — Какого дьявола?! Зачем ты это сказал? Ты хоть понимаешь, что именно ты сделал?

— Извини, шутка не удалась, признаю.

— Шутка? — в гневе «пнула» его кулаком в грудь. — По-твоему это просто шутка? А если она расскажет об этом в универе?

— Не расскажет.

— А если?

Он заключил мою руку в свою и мягко остановил град мелких ударов.

— Она ничего не расскажет. Можешь не волноваться.

Тяжело дыша, я выдернула ладонь и затянула туже узел пальто.

— Ты не имел права приплетать меня в свои дурацкие игры!

— Не имел. Но она спросила, что я делал у тебя дома, ну я и ответил честно, что спал. Ну а дальше чистая импровизация.

— Ты же жизнь мою можешь так разрушить, понимаешь? Для тебя это все шутки, а для меня — удар по репутации. Тебя если что всегда прикроет отец…

— Вот не надо только его сюда, ладно? — перебил он раздраженно. — Да, шутка была тупая. Я извинился. Тема закрыта. Уже завтра твоя машина вернется из сервиса, — и пошел к подъезду.

Только сейчас я заметила обращенные на нас любопытные взгляды соседей: кто-то торчал на балконе, кто-то выгуливал собаку. Идти за ним я совсем не хотела, но и быть единственным объектом повышенного внимания тем более, поэтому гордо подняла подбородок и вошла в свой подъезд.

Бойко ждал когда придет лифт, и клянусь — если бы не шестнадцатый этаж, я бы пошла пешком, но после трудового дня на каблуках преодолеть хотя бы пять была уже не в силах.

Да и вообще — какого черта? Это и мой дом тоже. Пусть пешком идет он!

— Поедешь? — спросил он, войдя в кабину и положив палец на кнопку с цифрой шестнадцать.

— Само собой, — я вошла следом и демонстративно повернулась спиной к нахалу.

Двери лифта сомкнулись, кабина плавно тронулась и спустя несколько секунд… остановилась.

А еще через мгновение потух свет.

Несколько секунд мы стояли в полной тишине, нарушаемой лишь едва слышным шуршанием его кожаной куртки и паническим шумом моего дыхания.

Я с самого детства боялась темноты, такой, абсолютной, когда ни отблеска уличных фонарей, ни света луны, ни лучика ночника. Лоб покрыла липкая испарина, пульс взметнулся к отметке минимум сто пятьдесят.

Умом я понимала, что в полной безопасности — это просто лифт в моем доме, не семидесятилетней давности, а новом и современном. Скоро придет мастер и все починит, я тут не одна… Но именно этот последний пункт смущал больше всего.

Лучше бы одна. Так точно было бы спокойнее.

— Только этого не хватало, — я слепо принялась шарить ладонью по стене. — И где тут эта чертова кнопка вызова техпомощи!

— Ругаешься как сапожник. А еще препод.

— Лучше просто молчи, иначе я покажу тебе, как ругаются преподы, — двинув ладонь левее, наткнулась на препятствие в виде его теплой руки. И как прошлой ночью тело словно прошило разрядом высоковольтного тока.

— Это что такое было? Домогательства к студенту? — моментально среагировал он. — Не думал, что ты такая.

— Может, будешь все-таки соблюдать субординацию?

— А что такого? Мы же одни.

Одни… Одни в полной темноте…

Чувства обострились донельзя и мозг вступил в яростную борьбу с разумом. Все смешалось: страх, злость, бессилие, обида. И что-то еще такое, что я даже не хотела интерпретировать.

Аромат его одеколона, быстро заполнивший собой душное пространство кабины, оживил совершенно непозволительные рецепторы. Я зачем-то вспомнила, как однажды здесь же, в этом лифте, он трогал языком укушенную кем-то губу, и разозлилась на себя еще больше.

— Да сделай уже что-нибудь, ради Бога! — психанув, ударила кулаком по плотно закрытым дверям. — Мы же не будем сидеть здесь вечно. Эй! — ударила снова. — Там кто-нибудь есть? Мы тут! Эй!

— Думаешь, кричать поможет?

— По крайней мере я делаю хоть что-то. Ты нашел кнопку?

— Кажется, она не работает.

— Не слышу досады в твоем голосе.

— Прости, что не бьюсь в истерике.

Да он издевается!

То ли воздух заканчивался стремительно быстро, то ли с моими легкими произошло что-то не то, но дышать стало невыносимо трудно. Развязав шарфик, я расстегнула верхние пуговицы пальто, потом блузки и оттянула ворот, дабы открыть себе путь к большему потоку воздуха.

И тут до меня дошло — телефон! Набрать службу спасения и все!

В диком воодушевлении я открыла сумку и на ощупь отыскала свой смартфон. Но радость моя длилась непростительно мало — мигнув напоследок пустой батарейкой, мобильный, словно в насмешку, приказал долго жить.

Да что ты будешь, а!

Глаза немного привыкли к темноте, и теперь я могла различить едва заметный силуэт у стены — мажор стоял прислонившись плечом к зеркалу и, кажется, совершенно не парился. Его даже будто забавляла эта ситуация.

— Тебе некуда спешить? Ты так расслабился.

— Я не напрягаться.

— Дай свой телефон. Нужно вызвать помощь.

— Я забыл его в машине.

— Ты серьезно? — отчаяние в моем голосе не услышал бы только глухой. — Хочешь сказать, что мы можем просидеть здесь несколько часов?

— В лучшем случае! А так настраивайся до утра.

— Думаешь, это смешно, да? Тебе весело? Наверное, также, как и вчера, когда ляпнул своей подружке о том, что мы пара. Что вообще происходит в твоей голове, Бойко? Тебя хоть немного волнуют другие или ты всегда думаешь только о себе? Я в жизни не встречала большего эгоиста!

— Мне приятно, что ты сравниваешь меня с кем-то. О пустом месте не думают вообще.

— Я никогда не думаю о тебе, еще чего! — и если бы я была Буратино, мой нос проткнул бы его насквозь. — Нет, ты не просто эгоист — ты эгоист самовлюбленный! В квадрате!

Я развернулась обратно к двери и забарабанила уже двумя руками. В конце концов кто-нибудь обязательно услышит. Только когда… Около пяти вечера, будний день, никто еще не вернулся с работы. Старушки-домоседки в нашем доме вряд ли живут, школьники… ну эти либо целый день где-то шляются, либо заперлись в своей комнате в наушниках. До утра вряд ли, но час-два просидеть здесь взаперти вполне реально.

Час или два с ним. В полной темноте…

— Эй! Мы застряли в лифте! Кто-нибудь нас слышит! Эй! — психанув, обернулась на соседа. — Ты так и будешь стоять или, может, сделаешь хоть что-то? О чем ты думаешь вообще?

— Думаю о том, что у меня никогда не было секса в лифте. А у тебя? — клянусь, я увидела, как блеснул его взгляд.