Я. Москва. Нахальный парень - Татьяна Олеговна Новикова
– Держите, – вяло улыбнулась она.
– Зачем? – Я приняла ключ, посмотрела на него с сомнением.
– Ваш молодой человек оплатил вам неделю в другом номере, просил передать, как проснетесь. Я что-то не так поняла?
Да ладно?!
Когда успел-то?! А главное – зачем?..
Вскоре я осматривала номер на двоих. Раздельные кровати. Куча пространства. Собственный туалет. Огромный подоконник, на котором можно сидеть и залипать на город. Да ещё и без тараканов.
Экстаз!
Моя ненависть к Егору окончательно улетучилась. Впрочем, чего я обманываю. После того, как мы вчера чуть не поцеловались, от ненависти ничего не осталось. Так, пшик. Легкое раздражение.
Но я не из тех, кто принимает такие «подарки» из рук малознакомых парней. Обязательно верну ему деньги за проживание, как только жених Марины перечислит их на карточку (если перечислит).
Пока же можно насладиться халявным лежбищем.
Я перетащила в номер сонную Галю вместе с чемоданами (девушка бубнила что-то и просила положить её на место) и, довольная жизнью, ускакала обратно за водичкой. Заодно написала смс:
Спасибо за комнату. Деньги верну.
Блин, отправила и подумала, что на часах семь утра, приличные тусовщики в это время только-только ложатся спать.
Поэтому я не придумала ничего лучше, чем дописать:
Извини, если разбудила.
Ну, вы понимаете. Чтобы окончательно разбудить, если он не проснулся от первого сообщения.
Так сказать, контрольный залп.
Но Егор ответил почти моментально:
Я ещё не ложился. Не за что. Посмотри Москву, крошка. Захочешь продлить номер – только скажи. Ты знаешь, как меня отблагодарить. С тебя поцелуй.
Ой, всё. Жалость к его пробуждению мигом испарилась. Натурой платить за проживание в хостеле я не планирую.
Галя проснулась ближе к десяти и подскочила на кровати как ужаленная.
– Где я?! Что со мной?!
Она зачем-то заглянула под одеяло. Видимо, проверила, что в трусах и футболке. Заодно убедилась, что незнакомых мужиков нет, и на неё никто не покушался.
– Ты не помнишь, как шла сюда? – Я отсалютовала ей гигантской кружкой с кофе.
Вот она прелесть личного номера: можно хомячить прямо в спальне. Сидя на подоконнике, прижав коленки к груди.
Ка-а-айф.
– Не-а.
Она ещё раз осмотрелась, протерла глаза кулаками.
– Как мы тут оказались? – спросила почему-то шепотом, хриплым таким, пропитым шепотом.
– Егор оплатил этот номер на неделю.
– Да ладно?! Я заочно люблю его.
– Он это понял ещё вчера, когда ты изгадила ему салон автомобиля гренками с чесночным соусом.
– О нееет.
Она рухнула лицом в подушку и перестала шевелиться. Хоть закапывай. Но затем подняла голову и со смущением уточнила:
– Что ещё я делала?
Я изобразила растерянность. Не знаю, мол, с чего начать. Список-то солидный.
– Тебе всё рассказать или самое важное?
– Всё, – решилась Галя. – Я готова слушать. Только чай налью… с пряниками.
Как в неё ещё еда лезет после вчерашних возлияний? Я вот твердо решила навсегда завязать с алкоголем.
В общем, когда я закончила перечислять деяния – почти как двенадцать подвигов Геракла, только не подвигов, а косяков, и не Геракла, а Гали, – девушка слилась по цвету с белыми простынями.
Судя по всему, память понемногу возвращалась к ней.
Даже пряники больше не лезли.
– Егор расплатился с Сиверским за меня?
– Ага. – Я вскочила с подоконника и похрустела позвонками. – Не переживай, с него не убудет.
– Катастрофа. Ир, я никогда не пила особо. А тут как с цепи сорвалась… Не могла поверить, что Игнат… такой.
А в глазах слезы стоят. Жалко её, большой ребенок, если вдуматься. Повелась на красивого мальчика, переломила себя, уехала в Москву. А он оказался лошадиным навозом.
– Да ладно, Галь, ты должна была понимать, что это его сценический образ.
– Должна была, – согласилась хмуро. – Но не понимала. Да и плевать. Всё. Для меня не существует Сиверского Игната.
– Что, любовь прошла? – я скептически фыркнула. – Так быстро?
– Не прошла. – Галя сряхнула пряничные крошки с груди. – Но вешаться на шею не собираюсь. Он меня в грязь втоптал. А я… я… – глубоко вздохнула, побарывая рыдания. – Пойду мыться.
Пока человек-алкоголик отмокала в личной душевой кабине, я листала телефон. О, как интересно.
– Га-а-аль! – постучала в дверь ванной комнаты. – Про тебя в новостях пишут!
Плеск воды умолк.
– Чего пишут?.. – спросила она обреченно.
– Дурная фанатка домогалась кумира молодежи, – зачитала я с чувством. – Да тут и видео есть. Ой, как он смешно хнычет, когда ты лапаешь его за бедра.
К обеду это разойдется по всем группам и страницам. Игнату придется несладко, ибо очень уж нелепо он пытается вывернуться из объятий Гали. Маленький трусишка.
Поделом ему.
Что ж, впереди прекрасный солнечный день.
Как назло сразу после этой мысли мой телефон разразился трелью. На дисплее светилось имя: Гриша.
Что ему нужно?
Мой несостоявшийся парень извинялся самостоятельно. Правда, чувствовалось, что читает он с какой-то бумажки, ибо нормальный двадцатилетний человек никогда не скажет:
– Я раскаиваюсь в содеянном и в полной мере осознаю всю неправильность сложившейся ситуации.
На слове «сложившейся» он даже запнулся и несколько раз повторил «сложни… сложна… сложав…». В общем, плохо старался.
– Гриш, признавайся: тебя мама надоумила? – нежно вопросила я, заправляя кровать Гали.
– Да… нет… не совсем, – промычали в динамике.
– Глубокомысленно.
– Мама предложила позвонить, но я и сам собирался, – сознался герой-любовник. – Может быть, это… встретимся?
Меня подмывало уточнить, с мамой он придет или всей семьей, включая бабушек. Впрочем, нечего издеваться над парнем. Разве он виноват, что родительница держит его на поводке и даже девушек выбирает самостоятельно?
Жалко человека.
Но больше ничем помочь я ему не могу. Да и не хочу влезать в их отношения.
– Извини, давай обойдемся без встреч.
– Почему? – взгрустнул Гриша.
– У меня, – задумалась над максимально честным и не грубым ответом, – парень появился.
Гришин вздох был перебит возгласом его матушки:
– Уже?!!
Интересно, она просто подслушивает или включила громкую связь?
– А чего тормозить? Москва большая, бери любого, кто не сопротивляется, – съязвила я. – Чего и тебе, Гриш, советую. Не в смысле парня себе найти, а найти кого-нибудь другого.
– Мне мама не разрешает.
– Конечно, не разрешаю! – разозлилась женщина. – Знаешь, сколько развелось всякого сброда?! Ирочка, послушай. Ты уверена, что у вас с тем мальчиком всё серьезно? Вы уже целовались?
– Ага, – соврала я.
– В губы?..
В десны, блин. Что за допрос?!
– Мне надо бежать, – пресекла я и нажала на «повесить трубку» быстрее, чем матушка предложила какое-нибудь оригинальное решение проблемы.
Например, встречаться вчетвером (она с Гришей, а я с мифическим парнем).
Посвежевшая Галя вернулась из душа спустя минут двадцать. Обмотанная в несколько полотенец, она явно
