Лучший друг моего жениха - Юлия Николаевна Николаева
Я как раз заказала одну крупную штуковину для своего будущего проекта и теперь ума не приложу, как ее тащить. И ведь говорила Кириллу, что мне нужна будет мужская помощь. Да еще машина на ТО, все один к одному!
Я-то надеялась, что смогу привлечь интерес к моему увлечению, что Кирилл наконец попросит рассказать, чем я собственно собираюсь заняться. Но он удивительно равнодушен к моим начинаниям. Улыбается, говорит, что я молодец, но никогда не вникает в детали.
Вот если бы он сам увидел, чем я занимаюсь, то непременно бы проникся. Тема-то ведь реально крутая, и такого нигде нет.
Только вот теперь мне приходится в одиночку тащить эту коробищу, а такси, вероятно, придется заказать другое, вряд ли я смогу запихать сие в салон или багажник. А еще надо как-то допереть эту статую в квартиру. И почему у них нет доставки? Вот ведь наказание!
И тут я чувствую, что мой груз вдруг становится легким. Ойкаю, уверенная, что меня прямо сейчас ограбят, даже не соображая, что похищать подобную бандуру вряд ли придет кому-то в голову. А потом слышу голос и сама не знаю, как, но сразу узнаю его.
И когда через мгновенье вижу лицо Димы, то удивляюсь не так сильно, как он. И все же удивляюсь. Мы стоим, глядя друг на друга и держа в руках статую. Я вдруг отмечаю, что у него красивые глаза, и взгляд такой добрый, но при этом с какой-то смешинкой. Сколько ему лет, интересно? Не больше тридцати пяти.
- Коробка тяжелая, - усмехается вдруг Дима. - Так что быстрее решай, что ты собираешься делать: позволить тебе помочь или огреть меня ей по голове.
Я все-таки не удерживаюсь, фыркая, отвожу глаза. Вот что за человек? Только помощь мне сейчас точно не помешает.
- Позволяю помочь, - отвечаю ему, отпуская коробку, - только чтобы ее в салон запихать, нужно быть фокусником.
- Ну с такой ассистенткой я точно справлюсь, - говорит он, скользя быстрым взглядом по мне сверху вниз. А я неожиданно краснею, отворачиваясь.
Так, ладно, надо просто смириться с тем, что лучший друг Кирилла — бабник, которому все равно, с кем. Если уж он расстался со своей женщиной, чтобы в командировке ничем себя не обременять... Когда Лена это сказала, я просто рот открыла. Теперь понятно, почему между ними такое напряжение. Она, наверное, в него влюблена, потому и согласилась, и вернулась спустя полгода, которые он гулял, как хотел... Только вот осадок остался наверняка.
Да уж если на то пошло, Дима и сейчас не обязывает себя хранить верность. Ко мне подкатывал в лифте, и потом там, в квартире, так смотрел... Я чувствую, что краска на щеках проступает еще больше. Да что за черт? Почему я должна смущаться, когда это он такой? Тряхнув головой, отбрасываю волосы назад и говорю:
- Ну что ж, приступай, - и даже жест приглашающий делаю.
Но Дима, поставив коробку, наклоняется к водителю, перекинувшись парой слов, вынимает бумажник и дает ему деньги.
Снова взяв коробку, говорит мне:
- Идем.
И развернувшись, топает куда-то по улице. Пару секунд похлопав глазами, я спешу следом.
- А мы куда? - задаю вопрос.
- У меня тут машина неподалеку. Я тебя отвезу. Вместе с этой бандурой. Что у тебя там? Надеюсь, не труп?
- Очень смешно, - кривлюсь я, но улыбку не сдерживаю.
Статуя входит на заднее сиденье идеально.
- Как под нее делали, - усмехаюсь я, Дима, бросив взгляд, криво улыбается в ответ.
Мы усаживаемся в его машину, я оглядываю салон, пристегиваясь. Стильная тачка, и видно, что Дима за ней следит.
Перевожу взгляд на мужчину и тут же ловлю ответный. Дима смотрит так внимательно, что мне на мгновенье становится не по себе. Я тут же отворачиваюсь, машина трогается с места. Солнце светит прямо в окно, Дима надевает солнечные очки, а я опускаю козырёк.
Мне на колени падает фотография из тех, что делают в кабинках торгового центра и сразу распечатывают — длинная полоска из четырех фото. Вместо того, чтобы быстро отложить, я смотрю на улыбающихся мужчину и женщину. Они дурачатся, обнимаются и целуются. Только это совсем не Лена, а какая-то другая девушка, симпатичная, но какая-то простоватая, что ли.
Поняв, что слишком долго пялюсь на фото, сую его обратно, закрывая козырёк и отворачиваясь к окну. Лицо прикрываю ладонью, но вовсе не от солнца, не хочу, чтобы Дима видел мой взгляд. А если бы эти фотографии Лена нашла? Это же ужасно. Может, у него кроме Лены еще кто-то есть? А она и не знает об этом. Или знает. Я на миг задаюсь вопросом, а хотела бы я знать такое о человеке, которого люблю? Но тут же отгоняю подобные мысли. Слава Богу, Кирилл не такой, как его друг.
Дима включает музыку, и дорога проходит в молчании, хотя музыка мне нравится, у нас явно совпадают вкусы, но я все равно сижу в напряжении.
Запарковавшись возле дома, Дима вытаскивает коробку и молча идет к подъезду, а я, закусив губу, семеню рядом.
- Я могу дальше сама, - говорю все же, но он только отмахивается.
- Куда? - интересуется, когда мы заходим в квартиру.
- Давай туда, - я указываю на небольшую угловую комнату, в которой Кирилл раньше хранил всякий хлам, а я оборудовала ее под небольшой кабинет.
Там ничего нет кроме биг-бега на полу, ноутбука и кучи моих зарисовок на тему проекта. Указываю на свободный угол, ногой отпихивая в сторону рисунки, чтобы Дима мог пройти. Он ставит коробку, я ее придерживаю. Дима делает шаг назад, я тоже, отпуская статую, но она начинает заваливаться.
- Ой, мамочки, - я выставляю вперед руки и в то же мгновенье, когда ловлю коробку, чувствую, как попадаю в кольцо рук.
Димины ладони оказываются на моих, а сама я прижимаюсь спиной к груди мужчины. Я почему-то застываю, чувствуя его дыхание на своей шее. Он так близко, что пульс стучит быстрее, а во лбу тяжелеет. Я смотрю на его сильные руки, словно пытаясь абстрагироваться от
