Виноваты звёзды (СИ) - Полина Грёза
— Блииин… Короче, Королёва. Гостей встречаете. Представляетесь по уставу. Мило улыбаетесь. На вопросы отвечаете только "Так точно" и "Никак нет". И вообще, побольше молчите, в дискуссии и споры ни с кем не вступайте. Свою правоту тоже отстаивать не надо, огромная человеческая просьба! Я через пятнадцать минут буду.
Запыхавшаяся Марьяна выбежала на плац. Выпрямила спину, и чеканя шаг, направилась к проверяющим. На половине пути поняла, что забыла кепку. Камуфляж натянула за полторы минуты, а про головной убор даже не вспомнила. Стоять перед старшим по званию с непокрытой головой — грубейшее нарушение устава. Как же теперь представляться?
Хотя, зачем? Кто из этих троих её не знает?
— О, стрекоза! — развел руками высокий полковник, — Ты как тут очутилась?
— А я думаю, чего это Андрей Михалыч нас в самый дальний гарнизон ни свет ни заря потащил? — заулыбался второй, — А он, оказывается, по дочке соскучился. Ты давно тут, Марьянка?
Девушка улыбнулась, но решила действовать по уставу. Вытянулась в струнку перед генералом, приложила руку к голове (ну и пусть не покрыта, отец всё равно найдёт к чему придраться) и чётко доложила: — Товарищ генерал-майор, разрешите представиться. Начальник терапевтического отделения войсковой части 34555, дежурный по госпиталю, лейтенант медицинской службы Королёва.
— Обувь не по форме, — скривившись, кивнул отец на защитного цвета найковские кеды, — без головного убора… Позорище… Хоть воспитывай, хоть не воспитывай. А ещё офицер, лейтенант медицинской службы, называется… Чего молчишь?
— Так точно. Позорище, товарищ генерал- майор, — отрапортовала Марьяна, с невозмутимым лицом, продолжая держать руку у виска.
Оба полковника прыснули. — Издеваешься? — ещё сильнее нахмурился отец.
— Никак нет.
— Михалыч, команды "вольно" ты ей не отдавал… — насмешливо напомнил один из офицеров.
— Вольно, — сквозь зубы процедил генерал.
— Здрасьте, дядь Борь, дядь Ген, — просияла улыбкой Марьяна, целуя офицеров в гладко выбритые щёки, — Пойдёмте, я распоряжусь насчёт завтрака.
— Позже. Развели тут панибратство, — рыкнул отец, — Разговор у меня к тебе серьёзный. Веди куда-нибудь, где нет лишних ушей. И командира вызови.
— Нет его, в отпуске. Начмед исполняет обязанности. Уже позвонила. Скоро будет. Марьяна привела проверяющих в своё отделение. Распорядилась, чтобы организовали кофе с бутербродами и, внутренне содрогаясь, зашла к себе в кабинет. Разговор с отцом ничего хорошего не сулил. Андрей Михайлович стоял спиной, разглядывая содержимое книжного шкафа.
— Смотрю, ты решила здесь надолго обосноваться? Половину домашней библиотеки перетащила.
— Честно говоря, думала, тут даже интернета не будет. Справочниками запаслась. Готовилась к худшему.
— Как же тебе удалось меня вокруг пальца обвести? Мамка, наверняка, помогла. Брехать обе научились виртуозно. Честное слово, ничего не заподозрил.
— Что значит — брехать? Я давно тебе говорила, что замуж в ближайшее время не собираюсь. Тем более за Даника. И если будешь продолжать на меня давить — уеду.
— Ну и дура. Я в первую очередь для тебя стараюсь.
— Не надо так стараться, пап. Я как-нибудь сама.
— Ты ещё молода и глупа. В любовь и прочую синтементальную ерунду веришь. Это пройдет со временем. Встретишь своего персонального мерзавца. Обожжёшься — узнаешь по чем фунт лиха… Вернёшься, как миленькая. Поймёшь, что я был прав. Огонь, сильные чувства — это хорошо, но недолго. А вот трезвый расчёт… На нём построена и функционирует вся современная цивилизация.
— То есть, хочешь сказать, на маме ты женился по холодному расчёту?
— Нет. Но наш путь был слишком сложным. Сейчас бы я поступил по-другому. И поэтому не хочу для тебя такой же судьбы.
— Почему?
— Потому, что то, что вначале принимаешь за любовь, часто оказывается пустышкой. И тот, кого считаешь судьбой, испаряется без следа. Прежде чем твоя мать стала моей, прошло много лет. И за эти годы она мне всю душу наизнанку вывернула… Думал, сдохну… А уж её родители… — отец тяжело вздохнул и махнул рукой, — Ты — моя единственная дочь. Не хочу, чтобы у тебя было так же… Поэтому пытаюсь обеспечить сытую, спокойную жизнь с человеком, который тебя никогда не обидит. С нормальными свёкром и свекровью…
— Пап..
— Ладно, вернёмся к нашим баранам… Лучше скажи мне, кто же такой бесстрашный, тебе рапорт и приказ о переводе, минуя меня, подписал? — нахмурив брови спросил отец.
Марьяна развела руками: — Не поверишь, папочка, но там красуется твоя подпись.
— Как, моя?
— А вот так. Всё подавалось в общем порядке. Я не виновата, что ты документы не глядя подмахиваешь.
— Найду кто подсунул — уволю на фиг, — зло проговорил Андрей Михайлович.
— Всех не уволишь, — усмехнулась девушка.
Генерал покрутится в кресле, и скрестил руки на груди, испытывая дочь тяжёлым взглядом: — Значит, самостоятельная ты у меня стала… Не спросив совета отцовского решила жизнь строить… Что-ж, не буду мешать. Но и помогать тоже не буду. Сама — значит сама. Единственное — в жилье служебном ремонт помогу сделать. Чтобы гостей пригласить не стыдно было. Три года отслужишь в этом захолустье. И жить будешь на одну зарплату. Заскулишь или за помощью обратишься — в тот же день забираю домой. И на моих условиях. Выдержишь три года — признаю что был не прав и отстану. По рукам? — вопросительно посмотрел отец и протянул раскрытую ладонь.
— По рукам, — пожала широкую медвежью лапу Марьяна и хитро улыбнулась, — Только не дождёшься, не заскулю.
— А это мы ещё посмотрим… — ухмыльнулся генерал, разрывая рукопожатие, — Ну, где там твой начмед?
9. Денис. Полнейшая неожиданность
Денис, гладко выбритый и хорошо пахнущий, влетел через КПП и, сломя голову, понёсся в терапию. Так быстро он не собирался со времён учебных тревог в академии.
Когда в пять утра раздался звонок от Королёвой, у него замерло сердце. Сегодня и так спал плохо. Перед глазами вставали картины одна страшнее другой: взрыв, пожар, наводнение, землетрясение разом. И посреди этого великолепия Марьяна Андреевна собственной персоной, как ни в чём не бывало плетущая косу и невинно пожимающая плечами. Дескать, извините, так получилось, не мой день…
Поэтому, когда услышал про проверку, немного отлегло. Предупредил девушку, чтобы следила за языком, и помчался в ванную. Не появляться же перед генералом с небритой рожей. В зоне отдыха терапевтического отделения, восседая на диване, мирно попивали кофе два полковника. Ни Марьяны, ни обещанного генерала нигде видно не было. Денис вытянулся в струнку, отдал честь: — Товарищи полковники, разрешите представиться, исполняющий обязанности командира войсковой части 34555, начальник медицинской части, капитан медицинской службы Орлов.
— Начальник финансовой службы Северо-Кавказского военного округа полковник Михайлов. Можно просто Геннадий Иванович.
