Лот номер 69 (СИ) - Аля Даль
Сделав последний толчок, я тут же вытащил, чтобы тут же излиться на краснеющий след от удара на заднице. Слишком быстро сегодня. Дьявол. Эта женщина… как долго она собирается изводить меня в мыслях?
Глава 10
Едва моя голова соприкоснулась с подушкой, я провалилась в сон. Я не устала, но слишком многое случилось за сегодня. День настолько вымотал меня, что я приняла душ на автомате, не получив никакого удовольствия от тёплой воды, смысла макияж и легла в чистую постель, пахнущую лавандой.
Мне снилось, что я сажусь на поверхность рабочего стола и раздвигаю ноги. Мужской силуэт приближается ко мне из тьмы, и с каждой секундой я всё больше понимаю, что ко мне подходит человек, который сегодня меня купил. Он задирает мою юбку, по-хозяйски лезет вверх, пока не находит упругие ягодицы. Сжимает их так жадно, что мне хочется застонать, но я не могу. Мой рот уже накрыт его губами. Язык пытается преодолеть ряд зубов. От того, как резко мужчина меня притянул, я приоткрываю рот, позволяя ему углубить поцелуй. Его язык такой нежный и настойчивый, что у меня кружится голова. Между ног мокро, и хозяин чувствует это, когда нежно поглаживает влажную ткань кружевных трусиков. От происходящего мне становится жарко настолько, что дыхание перехватывает, и я больше не могу перечить желаниям своего тела. Я хочу его. Я хочу ему отдаться больше всего на свете…
Кто-то коснулся руки и требовательно потряс, вырывая меня из мира сновидений. Нехотя разлепила глаза, чтобы узнать, кто меня потревожил. Ко мне склонилась невысокая миловидная блондинка в форме горничной, именно она настойчиво трясла мою руку.
— Просыпайся, — холодно бросила она. Я потёрла глаза и тяжело зевнула.
— Зачем? — недовольно пробурчала я. От того, как скоро закончился сон, тоска накрыла меня с головой. Хочу вернуться туда и… Боже, о чем я думаю? Этот мужчина купил меня и собирается лишить девственности, даже если я буду не согласна! Я должна его презирать, а не возбуждаться от его сильных рук или крепкого телосложения.
— Хозяин приказал приготовить тебя к завтраку, — холодно ответила девушка. Выпрямившись, она сложила руки перед собой и стала пристально наблюдать за тем, как я встаю с кровати. Клянусь чем угодно, когда я имела неосторожность обернуться к ней спиной, то почувствовала взгляд, полный ненависти. По спине прошёл холодок и ощущение, словно острый нож царапает лезвием мою поясницу.
— К завтраку, значит… — повторила я, дабы развеять странные ощущения от знакомства с этой девушкой. — А чем здесь кормят?
— Несмотря на богатство, хозяин предпочитает простую еду, так что сегодня на завтрак у нас яичница с беконом, несколько тостов и чашечка крепкого кофе, — пояснила она. Мой рот наполнился слюной от одного только перечисления продуктов. Я стянула тонкое одеяло, которым укрывалась всю ночь, и прикрыла им голое тело.
— Отлично… — скромно сказала я, а мой желудок торжественно объявил о том, что очень голоден. Еще бы, я ничего не ела весь вчерашний день, хотя из-за стресса даже не чувствовала голода. Чтобы хоть немного переключиться с еды на что-то другое, я начала искать взглядом хоть что-нибудь из одежды, и когда не нашла, спросила у горничной: — У вас здесь есть лишняя одежда? А то у меня совсем ничего с собой нет…
— Да, — кивнула она и почему-то недовольно сжала губы. — Каждое утро я буду вешать в шкаф тот наряд, в котором хозяин хочет видеть тебя сегодня.
Он что, за меня теперь будет решать, в чем я буду одета? Не перебор ли это часом?
Проглотив гнев, я очень захотела увидеть, на что способна мужская фантазия, а потому хоть бы из любопытства подошла к единственному шкафу из бежевого дерева. Вообще, обстановка в комнате была довольно спокойной, преобладали светлые оттенки и нежные, пастельные тона. Когда я расплачусь с долгами, то обязательно заработаю себе на ремонт и сделаю такую же спальню.
В шкафу висело одно-единственное… эээ… платье? Не знаю, можно ли так назвать прозрачный кружевной кусок длинной ткани, под котором будет видно абсолютно всё?
— Он хочет, чтобы я щеголяла по незнакомому дому фактически голой? — возмутилась я вслух, хотя не хотела этого — мысли вырвались наружу.
— Не совсем, — ответила блондинка. — На верхней полке стоит коробка с нижним бельем.
Подняв голову, я действительно заметила ничем не примечательную чёрную коробку, до которой дотянулась, только стоя на цыпочках.
— Я могу идти? — поинтересовалась девушка.
— Почему ты спрашиваешь? — удивилась я, словно держала её здесь.
— Ну, вообще-то в мои обязанности входит помощь с одеждой, — нехотя пояснила она.
Я глянула через плечо и сказала:
— Как-нибудь справлюсь сама, — улыбнулась я. — Двадцать лет сама как-то одевалась и ничего.
Она никак не изменилась в лице и кивнула в ответ, словно механическая кукла, в которой заложен определённый набор команд, за рамки которого выходить нельзя.
Когда дверь за ней закрылась, я вернулась к кровати с чёрной коробкой и села, положив ее на постель. Открыла крышку с предвкушением, словно получала подарок на День Рождения, и обнаружила внутри чёрное кружевное белье. Лифчик с высокой посадкой и трусы а-ля бразилиана — что-то между обычным бельём и стрингами, которые отлично подчёркивают пышные формы.
«Извращенец», — подумала я и потёрла глаза. Хотя, с другой стороны, в комплекте с белым кружевом сверху выглядело довольно сексуально… но не для нахождения в чужом доме же! Тяжело вздохнув, я поняла, что вариантов у меня немного: либо это, либо укутаться в одеяло, либо в шторы, что ещё смешнее, так что выбора не было. Пришлось облачиться в предложенное мужчиной.
Крутясь перед зеркалом, я поняла, что село идеально. Я даже усмехнулась мысли, что он мог вчера на аукционе подбирать женщину специально под нижнее белье. Кстати, я даже не знаю, как зовут незнакомца. Он просил называть его хозяин, а нормально не представился. Серьезно думает, что я поддамся? Да никогда! Как-нибудь выведаю его настоящее имя.
Вскоре горничная вернулась и молча сопроводила меня в столовую. Мужчина уже сидел за столом и оторвал взгляд от чтения каких-то бумаг при моем появлении. Довольная улыбка появилась на его суровом лице.
— Доброе утро, малышка. Рад, что ты решила спуститься к завтраку в таком прекрасном виде, — поздоровался он, а моё лицо исказило гримасой недовольства.
— Как будто бы у меня
