Случайная дочь миллионера - Тая Смоленская
– Рана неглубокая, с кровью должны были выйти слюна собаки и опасные микроорганизмы, – монотонно звучит голос доктора, успокаивая меня. – Ваш муж сказал, что собака бездомная, придется пройти курс прививок от бешенства. Лучше перестраховаться.
– Это… Это не мой муж, – прочистив горло, говорю я.
– Простите, – мужчина ловит мой взгляд, сдержанно улыбается, – просто господин Алмазов очень за вас волновался, поэтому я и подумал…
– Он сотрудничает с нашей компанией, на меня напала собака на территории, принадлежащей ему, поэтому, наверное, и волнуется, – пожимаю плечами.
– Сейчас будет немного жечь, – сообщает медсестра. – Я обработаю рану антисептиком, а потом нанесу мазь с содержанием антибиотика. Если будете чувствовать сильную боль – скажите, и я дам вам обезболивающее.
– Спасибо большое. – Я прикрываю веки, сжимая челюсти. Рану нещадно жжет, но я терплю.
– Всего будет шесть уколов. Первый сделаем сегодня, потом вам нужно будет приехать к нам на третий, седьмой, четырнадцатый, тридцатый и девяностый день. В течение всего курса прививок и полгода после строго запрещено употреблять алкоголь, – сообщает мне доктор.
Его прерывает стук в дверь, я поворачиваю голову в сторону, когда та отворяется, и вспыхиваю от смущения. В дверном проеме появляется Руслан. Встревоженно смотрит на меня, зависнув на несколько секунд на моих длинных ногах.
– Простите, хотел уточнить, все ли хорошо. Уже десять минут прошло, – нетерпеливо спрашивает он, пристальным взглядом исследуя мое тело. А мне прикрыться хочется. Вот только нечем.
– Я закончу через минут пять, выйду и все вам сообщу, Руслан Константинович, – строгим голосом говорит доктор.
Руслан кивает и исчезает за дверью. Я наконец-то могу сделать вдох. Сердце в груди бьется быстро-быстро.
– Я бы рекомендовал остаться у нас хотя бы на сутки. Мы возьмем анализы, понаблюдаем за вашим состоянием. Вам не мешает принять успокоительное и хорошенько отдохнуть. До сих пор дрожите, – замечает мужчина, а у меня язык не поворачивается сказать, что нервничаю я сейчас не из-за страха подхватить бешенство, ведь я в клинике, а значит, все будет в порядке, дрожу я из-за мужчины, который сейчас ожидает по ту сторону двери.
– Да, наверное, я так и сделаю. Спасибо. – Растерянно перевожу на него взгляд. Мысли скачут в непонятном порядке.
– Не за что благодарить меня. Главное, что сразу обратились за медицинской помощью. Так, давайте сделаем вам укол, а потом Мария отведет вас в палату, поможет принять душ и отмыть вас.
Мне становится неловко за свой внешний вид. Я похожа на бродяжку, без преувеличений. Руки все еще в грязи, как лицо и волосы.
После всех процедур мне выдают больничный халат и тапочки. Прихрамывая, с помощью медсестры я добираюсь до палаты, Алмазова в коридоре уже нет. Мария помогает настроить температуру воды, я заверяю ее, что справлюсь сама, прошу лишь приготовить постель и найти где-нибудь зарядку для телефона, мне неимоверно хочется уже лечь.
Я промываю волосы несколько раз. Стараюсь не мочить повязку на ноге. Кажется, у меня после сегодняшнего дня развилась фобия. Дочь очень сильно хочет овчарку, и я была не против, а вот теперь максимум, на что могу согласиться, – чихуахуа.
Я промакаю волосы полотенцем, скептически разглядываю больничную сорочку, которую мне выдали. Нужно позвонить Максу и, если он еще не выехал, попросить прихватить для меня нормальную одежду. Мне ведь завтра будет не в чем домой уехать.
Думая о своем, толкаю дверь в палату и застываю на месте, потому что в кресле у окна как ни в чем не бывало сидит Руслан. Словно так и должно быть. Словно волнуется за меня настолько, что предпочел остаться здесь и убедиться, что со мной все в порядке, вместо того чтобы рвануть к своей семье.
– Ты не уехал? – спрашиваю я, наконец-то отмерев. С непринужденным видом иду к кровати, чувствуя, как Алмазов откровенно разглядывает меня.
– Сначала решил убедиться, что ты в порядке, – его голос звучит ровно, не выдавая ни одной эмоции. Алмазова и раньше трудно было разгадать, а сейчас и подавно. Он изменился, я изменилась, и у каждого давно своя жизнь. Наша интрижка осталась в прошлом и теперь кажется мне просто сном. Потому что мужчина передо мной определенно чужой для меня.
– Разве доктор еще не сообщил тебе об этом? – резче, чем хотелось бы, спрашиваю я, начиная взбивать подушку.
Я прячусь от пронзительного взгляда Руслана под одеялом. Натягиваю его почти до подбородка, чтобы никаких лишних частей видно не было.
– Сказал, – лениво протягивает он, – но я хотел убедиться в этом лично.
И все. На этом слова заканчиваются. Сидим, молчим. Я пялюсь на входную дверь, Руслан – на меня. Нервирует, если честно. Мне уже хочется остаться одной. Раньше у нас хотя бы общая тема была – его дочь, для которой я выступала в роли няни, а сейчас ни-че-го.
– Что еще? – спрашиваю, тяжело вздыхая. В одной комнате с ним удушающе жарко становится, внутри все вибрирует от напряжения.
Руслан пожимает плечами, откидывается на спинку кресла, всем своим видом показывая, что ему некуда спешить. Хотя тот телефонный звонок в его автомобиле говорит об обратном.
– Спасибо, что помог. И что привез в клинику. Пришлешь мне счет за химчистку салона, я оплачу.
– Об этом не стоит беспокоиться, – качает он головой. – Как у тебя дела? Как жизнь? На самом деле было очень неожиданно встретиться с тобой вот так.
– Для меня тоже неожиданно, ага, – фыркаю я. Надо же, спустя семь лет интересуется, как у меня дела. А тогда отпустил так просто, даже ни разу не позвонил. Даже не убедился, долетела ли я и вообще села ли в самолет. Вдруг меня просто из номера выкрали? – У меня, как видишь, все хорошо. Слышала, ты бросил спорт, – сама не знаю, почему продолжаю этот бессмысленный диалог.
– Да. Пришлось. Травму серьезную получил.
– Ясно. А Кира как? Красавицей, наверное, невероятной выросла.
– На меня похожа. Но я ведь тоже красавиц, правда? – ухмыляется он.
– Несомненно. Правда, постарел знатно.
