Неформальные отношения (ЛП) - Ван Дайкен Рэйчел

Некоторые девушки разглядывали меня сверху донизу, когда, пританцовывая, шли мимо; некоторые пытались прикоснуться ко мне, и я дернулся назад, словно они были какой-то заразой.

Санчес, шедший передо мной, остановился.

— Чувак, — простонал я. — Я устал, вспотел и у меня все болит. Прекрати перекрывать дорогу, я хочу отправиться в душ.

— Я занят, — сказал он через плечо.

— Пялишься на стену? — Я оттолкнул его с дороги и остановился, парализованный. Дыхание сперло.

Эмерсон.

Она стягивала волосы в конский хвост. Черт, сколько раз я тянул ее за эти длинные светлые волосы? Картинки нас с ней в постели, ее смех, как я чертовски сильно стремлюсь последовать за ней, что после не могу отдышаться.

Она вся состояла из изгибов.

Попка.

Бедра.

Мышцы.

Совершенство.

Меня охватил непонятный гнев. Мое тело не должно было, реагировать на то, как ямочки на ее щеках словно освещали помещение, или на ее светло-голубые глаза, которые, казалось, всегда смотрели прямо сквозь все мое дерьмо.

— Соблазнительные Изгибы! — заорал Санчес. — Я вижу, ты прочитала свое руководство.

— Я нанесла макияж!

Эмерсон подняла руку, чтобы он дал пять.

Я прикинул в уме, что к чему.

Насчет прошлого вечера.

И этого утра.

Она целовалась с Санчесом.

Все парни сделали ставки.

Он сказал всем парням, что застолбил ее.

У меня перед глазами покраснело; взгляд горел.

Сердце застонало еще больше, когда она запихнула в сумку свои спортивные штаны и нагнулась, завязывая шнурки на кроссовках.

Эмерсон все еще не видела меня.

Огромная часть меня хотела сбежать.

Но другая — «слабая» — часть хотела, чтобы она меня увидела, хотела, чтобы увидела мою боль, мой гнев, мое гребаное разбитое сердце.

Поэтому я просто стоял.

И ждал.

Наконец, Эмерсон пошла в мою сторону, Санчес следовал за ней по пятам. Клянусь, время остановилось, парализованное, как и я.

Два шага.

Три.

А потом взгляд.

Она ахнула.

Сумка с вещами упала вместе с ее бутылкой с водой.

Я продолжал смотреть с абсолютным и совершенным отвращением. Какое, блядь, право она имела на то, чтобы выглядеть такой обиженной, если именно она меня бросила, когда я нуждался в ней больше всего.

— М-Миллер?

Санчес посмотрел на нее, затем на меня, его взгляд встретился с моим, прежде чем он обнял ее властной рукой и оттащил Эмерсон из моего личного пространства.

— Извини, — я облизал губы, и зло ей улыбнулся, — разве мы знакомы? — Я кивнул Санчесу. — Увидимся, мужик. — Последний взгляд, последний, всепоглощающий взгляд. — Повеселись.

Можно было подумать, что я ее ударил.

Она резко отстранилась от Санчеса, ее глаза засверкали, словно Эм была готова расплакаться.

Но шутка в том, что ее слезы никогда бы не сравнились с моими… Я столько дней провел в агонии из-за того, что мой лучший друг, любовь всей жизни, моя родственная душа, оставила меня без предупреждения, даже не попрощавшись.

Глава 11

ЭМЕРСОН

И вот так я вспомнила. Потребовался лишь один долгий взгляд от парня, который разбил мне сердце. Он стоял и смотрел. А в его взгляде… Я изо всех сил старалась сдержать слезы. Но потерпела неудачу.

Прошлое

— Ты должна меня отпустить, пупсик.

— Что я тебе говорила насчет этого слова? — всхлипнула я Миллеру в грудь и отказалась его отпускать, руками все еще обнимая его.

— Много чего я не могу вспомнить, потому что все мое внимание сосредоточено на том, что я видел тебя полностью обнаженной.

— Больше одного раза.

— Дважды. Я считал.

От самодовольного ответа Миллера я покраснела до самых кончиков ушей.

— Слава Богу, ты можешь считать аж до двух, — парировала я.

Миллер поцеловал меня в макушку.

— Эй, у меня хорошие оценки. Я умный и все такое.

Я закатила глаза, хотя он и не мог меня видеть, и, наконец, отпустила его.

Его ясный взгляд был сосредоточен на мне.

— Не уезжай, — умоляла я.

— Поверь мне, — грубым голосом сказал Миллер и поцеловал меня в губы. — Последнее, что я хочу делать, это оставить моего партнера.

— Это отстой, — вздохнула я, вытирая несколько бегущих слезинок.

— Соберись, Эмерсон. Не похоже, что у тебя нет мобильного телефона.

— Тебе не нравится разговаривать по телефону, — заметила я. — В прошлый раз, когда я тебе позвонила, ты заснул.

Он усмехнулся.

— Пока мы разговаривали.

— Ты рассказывала о танцевальной программе. Прости меня, если я немного задремал, но, черт возьми, девочка, я не знаю, что такое «пайк»… Что это за хрень вообще? И почему это было важно. И я — последний парень, который мог бы тебе сказать, были ли твои ноги прямыми. (Примеч.: «Пайк джамп» — это прыжок, при котором вытянутые руки касаются прямых ног в воздухе).

— Они были прямыми, — вздохнула я. — Для сведения. Я потрясающе делаю пайки.

— Ты супер потрясающая и в постели, но я же не звоню тебе, чтобы рассказать о том, что ты уже и так знаешь.

Я старалась не покраснеть во второй раз.

— Вот так вот. — Миллер обхватил мое лицо, большими пальцами погладил нижнюю губу. — Не забывай меня.

— Как будто я смогла бы когда-нибудь забыть такую колючку в моем боку, такую занозу в моей заднице…

Он обрушился своим ртом на мой, а затем отстранился, его глаза умоляли.

— Мы ведь сделаем так, чтобы все получилось, да?

— Безусловно. — Но меня захлестнуло сомнение. Он переезжал на другой конец страны. Буквально.

И он был Миллером Квинтоном.

Сексуальным.

Харизматичным.

Моим лучшим другом.

А не моим парнем.

Я сказала ему, что каждому из нас будет слишком сложно жить своей жизнью так далеко друг от друга.

Это было болезненным решением для нас обоих. Что, если он западет на кого-то другого? Что, если он заменит меня? Что, если я сделаю то же самое? Была ли я на это способна? Как вообще можно уезжать от своей первой любви? От своего лучшего друга?

— Ты выглядишь бледной. — Миллер потянул меня за хвост. — Мы будем разговаривать, хорошо? Просто подумай, через десять месяцев мы окончим школу и начнем учиться в колледже. Я подам документы в Вашингтонский Университет, а ты будешь в их группе поддержки. В этом наш план.

Я прикусила нижнюю губу. Сейчас он уедет далеко. Раньше было неважно, если он не получит стипендию, потому что наш план заключался в том, чтобы оставаться рядом друг с другом, но теперь он переезжал в другой конец страны.

— Что делать, если они не предложат полную футбольную стипендию?

— Предложат, — сказал он уверенным голосом. — Неужели мое сексуальное мастерство разрушило все мысли в этой симпатичной маленькой головке? — Он наклонился и прошептал: — Я — Миллер Квинтон.

Я выдохнула и скрестила руки, когда он приложил ладонь к уху и ухмыльнулся.

— Я жду.

— Неа. Я этого не сделаю.

— Я всегда мог тебя заставить. — Он посмотрел голодным взглядом на мой рот. — Так что, кто я?

— Миллер Квинтон, — проворчала я.

— Кто предоставит мне полную стипендию?

— Вашингтонский Университет, — сказала я немного громче.

— В самую точку. — Он протянул руку, чтобы мы стукнулись кулаками. — Больше никаких слез. Я запираю это дело на замок.

— Обещаешь?

— Когда дело касается тебя, — прошептал он, — я никогда не нарушу своего обещания.

— Ты всегда будешь моим лучшим другом.

— А ты всегда будешь девочкой, с которой я споткнулся в шестом классе.