Дюк (ЛП) - Гаджиала Джессика

— Но что ты думаешь? — я настаивала, зная, что у меня нет друзей и что, хотя я могла бы провести несколько ночей с бабушкой, я не хотела, чтобы вокруг нее возникла какая-то чертова ситуация, в которой оказалась я.

— Тебе лучше остаться здесь.

Я так и думала, что он это скажет.

— Ты будешь здесь? — спросила я, слегка поморщившись от шепота необходимого в этом вопросе.

На это его губы приподнялись, и я даже увидела намек на улыбку. У меня сложилось сильное впечатление, что он не из тех, кто часто находит повод для улыбки, и это делало тот факт, что он дал мне одну из них, еще приятнее.

— Ты в моей постели, — сообщил он мне.

Я была в его постели.

Если я была в его постели, тогда…

— И это ведь твоя футболка тоже, не так ли? — спросила я, пробегая пальцами по подолу.

— Тебе идет, как платье, — сказал он, кивая.

— Да, — сказала я, улыбаясь немного смущенно. — Я думаю, что никогда не стану супермоделью с этими короткими обрубками. — Я остановилась на этом, переводя дыхание, когда огляделась, понимая, как мало комната была похожа, на то что здесь кто-то жил. Если он жил в байкерском лагере, то это было его единственное место. Но это казалось странно безличным. Не было ни безделушек, ни фотографий, ни груды одежды, лежащей вокруг, что говорило о том, что ему было удобно устраивать беспорядок. — Итак, гм, где я буду жить, если решу остаться?

Дюк на минуту склонил голову набок. — Ты останешься здесь.

— Но это же твоя… — начала я возражать.

— Я найду, где переночевать.

— Я не могу тебе этого позволить…

— Все уже решено, — оборвал он меня, вставая с кровати и направляясь к двери.

— Эй, Дюк, — окликнула я, останавливая его. Он повернулся ко мне, его голубые глаза смотрели на меня, и я клянусь, в тот момент они чувствовали, что видят меня насквозь. То, что вышло дальше, я не была уверена, было ли это из-за страха, или из-за чувства комфорта, или просто из-за притяжения, которое я чувствовала рядом с ним, но что бы это ни было, это вышло прежде, чем я смогла подумать, чтобы остановить это. — А то место, где ты останешься, может быть здесь? — когда он тут же поднял бровь, я бросилась дальше. — Я имею в виду. Хм, только не в постели со мной. Очевидно. — Хотя он был не из тех мужчин, которых можно вышвырнуть из постели, если он там окажется. Но это, возможно, было моим давно забытым сексуальным влечением. — Но, может быть, если…

Опять же, губы приподнялись, но, похоже, он пытался бороться с этим, чтобы не было похоже, что он смеется над моей неуклюжестью. Но он был совершенно прав. — Я посмотрю, что можно сделать с раскладушкой, — сказал он как раз в тот момент, когда за ним открылась дверь, и вернулся Ренни с кофе, который не слишком тонко прогнал его.

— Не знал, с чем ты его употребляешь, сладкая, — сказал он, входя, практически швырнув одну из чашек в Дюка, когда проходил мимо, затем поставил мою на тумбочку и полез в карман, где вытащил что-то, похожее на маленькую пластиковую бутылочку для заправки салата, полную молока или сливок. — Итак, я взял сливки и, — сказал он, залезая в другой карман и вытаскивая огромный ассортимент пакетов с подсластителями. — Желтая, голубая и розовая гадость вместе с белой гадость, которая, по моему скромному мнению, является единственным даже отдаленно здоровым подсластителем из этой кучи, — сказал он, имея в виду обычный сахар.

Я улыбнулась, потянувшись за сливками и тремя пакетиками сахара. — Согласна.

— Сладкоежка, много?

— Не надо мне твоего кофейного снобизма, — сказала я, опуская на него глаза.

— Справедливо, — сказал он, улыбаясь легко и ослепительно. Все следы человека, который был в моей комнате некоторое время назад, исчезли. Как будто в одном человеке было две части, и одна не могла существовать, когда присутствовала другая.

Слова «раздвоение личности» мелькнули у меня в голове на секунду, прежде чем я оттолкнула их. Я не была психотерапевтом. Это было не мое дело предполагать. Может быть, он просто был угрюмым чуваком.

Эта версия Ренни мне сразу понравилась. Все в нем казалось легким, мальчишеским, очаровательным и открытым. И я думаю, что после того, как я выросла в обществе, все больше и больше одержимом обманом и секретностью, не было ничего более освежающего, чем открытость.

— Хочешь немного еды к этой дозе? Никто не будет готовить сегодня вечером, когда все это происходит, но всегда есть что-то, что я могу раздобыть, если ты голодна.

Я смутно осознавала, что Дюк все еще был в комнате, наблюдая за нашим общением таким напряженным образом, что я почти чувствовала себя виноватой за то, что улыбнулась человеку, которого он явно ненавидел.

Но это было смешно.

— Я, эм, я в порядке, — солгала я. Я была голодна. Похоже, на их метафорических тарелках было много чего. Мне не нужно было, чтобы они беспокоились о моем пустом желудке. Я могу подождать. Кофе поможет.

— Ты уверена? Я могу взять свою Джулию Чайлд (прим. перев.: американский шеф-повар французской кухни) или Бетти Крокер (прим. перев.: рекламныйй персонаж, лицо торговой компании), — сказал Ренни, переворачивая блин на невидимой сковороде.

— Уверена, ты прекрасно выглядишь в фартуке, — согласилась я. — Но, правда, я в порядке.

— Я прекрасно выгляжу во всем. Или вообще без ничего, — сказал он, шевельнув бровью, что заставило меня усмехнуться, несмотря на серьезность ситуации, в которой я оказалась. — Но если ты уверена, — сказал Ренни, все еще лениво улыбаясь мне. Он посмотрел на Дюка и улыбка исчезла. — Тогда, у нас церковь в десять, — сказал он, и Дюк кивнул.

— Мы будем в конце коридора, — сказал мне Дюк. — Тебе что-нибудь нужно, кричи.

— Думаю, я просто выпью кофе и лягу обратно, — солгала я, одарив их улыбкой. — Но спасибо.

Он кивнул мне и вышел в коридор, но не отошел, потому что, я думаю, что Ренни все еще был в комнате.

— Я проверю тебя позже, блондиночка, — сказал Ренни, подмигнув мне, что на любом другом человеке было бы жутко. Но поскольку он сделал это с ленивой улыбкой, это было мило.

— Хорошо, — сказала я с улыбкой, когда он вышел в холл, и Дюк закрыл дверь.

Потом я осталась одна.

И пока я пила свой кофе, я, черт возьми, не собиралась спать.

Глава 5

Пенни

Я проснулась от того, что что-то хлопнуло, не так далеко от моей кровати, что мое сердце подскочило к горлу, когда мой живот упал вниз, одновременно с тем, как я попыталась вскочить в постели. Попыталась. Потому что у меня болели ребра и швы на спине. Мне удалось на полпути принять сидячее положение, балансируя на ладонях, прежде чем тихий крик боли остановил меня.

Я не собиралась засыпать.

На самом деле, я не думала, что это возможно.

Я была в странном месте, полном странных людей, лишь с несколькими из которых я встречалась, и я была… похищена, избита, мне наложили швы и допросили. Все было чертовски странно. Я не должна была отдыхать настолько, чтобы потерять сознание.

Но какая бы «церковь» ни была, она длилась безумно долго, и в комнате был только телевизор. Я повернулась, обнаружив, что не знаю, как переключить каналы, и расстроилась, смотря глупый телемагазин.

Что я могу сказать, когда они рекламируют долбаные кастрюли и сковородки в течение трех с половиной часов, это было так же хорошо, как горсть снотворного.

Я оставила свет включенным, так что моим глазам не нужно было приспосабливаться, чтобы увидеть, что это за грохот.

Дюк поставил раскладушку у стены с противоположной стороны кровати, на которой я спала. Он повернулся на звук моего болезненного крика, выглядя извиняющимся, насколько это было возможно для большого, крепкого мужчины.

— Черт, извини, — сказал он, качая головой. — Не хотел тебя будить. Руки были заняты, — объяснил он.

А потом я поняла, что это так. Он вошел с раскладушкой под одной из них, потому что другая держала поднос, буквально заваленный едой.