Пленница миллиардера (СИ) - Трой Лика

И меня одновременно замечают все.

Крик прекращается.

Что это было вообще?

Деймос вытаскивает из ушей беруши и в наступившей тишине произносит:

- Исцелилась? Замечательно. Но к завтраку ты опоздала, - он встает. - Матильда, Матвей готов? Тогда выезжаем.

Глава 16

Если судить по вывеске на въезде, мы приехали на территорию закрытого конного клуба «Возрождение».

Выхожу из внедорожника одновременно с любительницей шляп - Матильдой, она помогает Матвею спуститься, я тоже руку ему протягиваю.

Всю дорогу пока мы ехали, Матвей молчал, зато Матильда пела соловьем, рассказывая мальчику обо всем, что происходит вокруг.

Деймос сегодня сдержанный и молчаливый: в машине он не проронил ни слова, даже протеиновый батончик достал из бардачка и протянул мне, не глядя.

Радоваться надо… Он наигрался, охладел. Осталось пожить по его правилам шесть дней и можно будет забыть обо всем.

Откидываю косу назад, вместе с волосами мысли вытряхнуть хочу, сколько можно-то, жизнь не крутится вокруг Деймоса, да и все не так плохо, как казалось.

Оглядываюсь.

Европейский стиль домиков, уютные дворики: все ровное, аккуратное, подстриженное, красивое. Элитность и сдержанная элегантность читается во всем.

Деймос открывает багажник и достает два чемодана и две спортивные сумки. Передает улыбчивому швейцару вместе с ключами от машины.

Мы идем к четырехместному гольфкару, белой маленькой машинке, которая, как я понимаю, предназначена для поездок по территории.

Господин миллиардер идет впереди, и я разглядываю его широкую спину в приталенном жакете.

Ему очень идет экипировка наездника – возникают ассоциации с английским лордом, только шляпы не хватает. И джентельменских манер…

Матильда тем временем рассказывает мальчику, что его ждет:

- ….а потом ты покормишь Коника. Помнишь, Коника? Коник хороший. Он любит морковку. Дашь морковку Конику? Мор-ко-вку...

И все в таком духе.

Матвей никак не реагирует на ее словесный поток, и я его понимаю. Сложно сосредоточиться, хочется отключиться и лучше шариком Рубика заняться, и то поинтересней будет…

Тихонько спрашиваю:

- Простите, а вы няня?

Она прерывается, и громко отвечает:

- Я специалист по работе с особенными детьми.

Что ж, я так и думала. Наверное, она классный специалист, но меня не покидает ощущение, что она старается больше для Деймоса, чем для Матвея, которому ее причитания как ультразвук.

Когда мы подъезжаем к конюшням и выходим из гольфкара, Деймос ерошит мальчишке волосы, присаживается перед ним и, пытаясь поймать взгляд, говорит:

- Хорошего дня, Матвей.

Дальше мы расходимся – Матильда и Матвей, приглаживающий волосы, уходят с провожатыми, а к Деймосу, кланяясь чуть ли не до земли, подводят мощного, под стать ему самому, вороного коня.

Он кивает в ответ.

Решаюсь спросить:

- А куда мальчик…?

Деймос словно из своих мыслей выныривает, в глазах серое марево, а голос засуху испугает:

- На иппотерапию.

Замечает в моих глазах невысказанный вопрос, щурится:

- Тебе очень интересно, кто он и что с ним?

- Да…

В его интонации возвращается жизнь:

- Будешь хорошей девочкой – расскажу.

Он хлопает коня по холеной шее, протягивает ему угощение. Конь фыркает, ластится, нетерпеливо переступает копытами. Животные Деймоса любят…

Оборачивается ко мне:

- У тебя есть опыт?

- Немного…

- Хорошо. Вместе поедем.

А я-то грезила, что мне доверят отдельную лошадь, и я смогу ускакать, куда глаза глядят, подальше от всех этих опасных миллиардеров, их собак и правил.

Мы надеваем шлемы.

Деймос помогает мне забраться в седло, а сам устраивается сзади.

Мне все еще непривычны его касания, а такая тесная близость вызывает трепет и протест…

Конь неторопливо рысит, ветер приятно обдувает прохладой, облака похожи на сахарную вату.

Если забыть, кто управляет лошадью, то можно представить, что я принцесса, а позади прекрасный принц, только что спасший меня от дракона, и мы скачем в замок, по таким прекрасным просторам, мимо озера с лебедями….

Порочный шепот взрывает мои фантазии в мелкое крошево и напоминает мне, что я не в сказке:

- Ты сладко пахнешь. Так бы и отодрал тебя прямо тут, в поле, пожестче.

Обмираю. Июльский день зимней стужей кажется. И ведь отдерет, если захочет, и ничто его не остановит, даже то, что тут другие всадники встречаются. Поставит у дерева, нагнет, белые бриджи вместе с бельем сорвет и трахать будет, а я ничего сделать не посмею…

Его губы моего уха касаются:

- Ты вчера не кончила, малышка. Сегодня тоже не позволю. За утреннее неповиновение.

Пошевелиться боюсь, равновесие все сложнее держать, кровь к лицу приливает, аж в глазах краснеет, будто солнце Марс заслонил. И его спутник – Деймос.

Шепот через уши во все укромные уголки тела разносится, и ноющие спазмы внизу живота заставляют трусики намокнуть… Только не это…

Мелодия звонка прерывает мое аморальное ошеломление.

Деймос натягивает поводья, заставляет коня сбавить шаг.

- Слушаю, - отвечает он на звонок.

Несмотря на то, что он рядом, я не слышу собеседника.

Деймос продолжает:

- Я до завтра у себя в Возрождении. Что? Да. Подъезжайте, конечно. Вместе в сауне посидим, как раз новый комплекс достроил, потестируем. Ну жду тогда, заодно и обсудим. На связи.

По движениям понимаю, что он убирает мобильник.

До меня доходит:

- Это ваш клуб?

- Мой.

- Вы владелец?

- Да.

Да уж… Есть что-то вокруг, что ему не принадлежит? Или весь мир он заграбастал под себя, а я и не заметила? Весь мой мир и меня…

Он понукает коня двигаться и глубоким голосом произносит негромко:

- Планы немного меняются. Сегодня вечером в сауне нас будет четверо. Там и развлечемся.

Глава 17

Меня захлестывает эмоциями. Любому терпению есть предел. Я пытаюсь обернуться, чтобы посмотреть ему в лицо:

- Что это значит?

Конь останавливается у деревянной беседки на берегу озера.

На другом берегу организована рыбалка, до нас доносятся радостные крики, но в этой части тихо и уединённо.

Деймос спрыгивает и подает мне руку.[H1] 

Я спускаюсь с его помощью и требовательно смотрю на него в ожидании ответа.

Он невозмутим:

- То и значит.

Привязывает коня, идет к беседке.

Не оглядываясь, говорит:

- Подойди.

Каждый его приказ мне приходится себя ломать. Но, понимая всю нерациональность строптивости, подхожу, сажусь на плетеное кресло.

Деймос зажигает печь-барбекю и открывает бревно. Точнее, холодильник, замаскированный под бревно.

Я бы удивилась, но мои мысли заняты тревогой и кучей невысказанных вопросов, которые я, как жвачку с прилипшим мусором, катаю по разным отделам мозга.

Вернуться в реальность заставляет умопомрачительный запах. Вспоминаю, что последние дни я мало ем, а сегодня ограничилась одним лишь батончиком в машине.

Вскоре на столе появляются скворчащие кусочки мяса в обрамлении золотистых овощей.

Желудок призывно урчит, а рот наполняется слюной. Как аппетитно…

Деймос пододвигает мне невесть откуда взявшиеся приборы:

- Ешь.

- Не буду.

Желудок жалостливо ноет, но я его затыкаю.

В меня летит стальной прищур.

Отвечаю тем же, но вряд ли получается так же убийственно:

- Уж решать есть мне или нет, я сама буду! И когда пойти в туалет и все остальное, что касается моего тела!

Выпаливаю и понимаю, что нет… Он моим телом беззастенчиво пользуется. Не принадлежит оно мне.

В его взгляде сквозит насмешка, он уловил мою растерянность, кривит губы:

- Ты забываешься. Ты залезла в мой в дом, а все что в моем доме – тоже моё. До тех пор, пока я не решу, что ты свое… отслужила. Так что нет, твое тело - мое. Оно мне подчиняется. Хочешь, докажу?