Его слабость (СИ) - Анина Татьяна

– Почему сопротивляешься своему счастью?! – рычал над ухом Леший, заламывал мне руки за спину. – А может я ошибся?! Может, тебе нравилось, что тебя калечил Свин? Ты обожаешь унижения, и чтобы об тебя ноги вытирали?! Тебе нравиться жрать на нервной почве и ненавидеть себя, винить себя в смерти матери? Бегать по кругу и не находить выхода?

Ложка – падла!!! Нашла с кем меня обсуждать, идиотка безмозглая!

У меня слёзы из глаз от обиды и горя. Лучше б мама аборт сделала, чем мне вот так, всю жизнь мучиться!

Леший вытащил хлястик из халата и стал связывать за спиной мои запястья. Хорошо хоть халат на пуговицах.

Он рывком поднял меня на ноги, а потом взял… и повалил себе на плечо. Широкое плечо, но попа моя влезала с трудом.

Леший прихватил с собой мою сумку и вышел из квартиры, захлопнув дверь.

Вряд ли в три часа ночи кто-то увидит моё похищение.

5 

Мы уезжали очень далеко. И не в сторону города, а куда-то в тайгу. Фонари мелькали, темнел лес вдоль трассы. Небо ещё не начало светлеть. Глубокая ночь, а мне не до сна.

У Лешего комфортабельный внедорожник. Удобное пассажирское кресло, но мне сидеть неудобно со связанными руками.

В ноги мне дул горячий поток воздуха из печки. В темноте светилось красивая панель. Играла приглушённо весёлая мелодия.

Водитель гнал на огромной скорости. Его профиль с горбинкой был похож на клюв хищной птицы. Пальцы обхватывали руль в массажном чехле, с пупырышками, и постукивали в такт музыке.

Лёша был расслаблен, сидел немного откинувшись на спинку кресла.

Я замычала, сказав, чтобы снял ремень. Уже слюной захлёбывалась. Слов не получилось, но Васин понял, что я хочу. Одной рукой спокойно расстегнул ремень и дёрнул к себе, освободив мой рот.

Покосился на меня и чуть улыбнулся.

В машине со зверем не очень приятно находиться. Вся его молчаливая умиротворённость только пугала. И мужик он здоровый, и голова его больная.

Я бы хотела его успокоить, но я, бл*дь, не психиатр.

Тварь!

Пришлось продышаться, чтобы не взбеситься.

– У тебя раздвоение личности, – рыкнула я. – Ты лечишься?

– Лечусь, – спокойно ответил он. – Раздвоение неполное. Я прекрасно знаю, что делаю и даже могу контролировать. Тебя не обижу.

– Лёша, бл*дь!!! Ты меня связал и куда-то везёшь! Это, по-твоему, «не обижу»?

– Не обижу, – холодно отозвался он.

– И давно появился Леший?

Ох, зря я так лезу. Он закинул волосы назад, и Леший появился почти сразу.

Голос сменился, мимика тоже.

– Я же сказал, сука, мы не навредим тебе! Мы любим тебя и сможем защитить!

Я прямо растаяла от счастья!!! Гад такой! Двумя личностями пообещал меня не обижать!

– Мы не обидим, – рассмеялся, диким хохотом, специально меня пугая.

«Мы». Соня, лучше помолчи. Сбежишь при возможности. Просто нужно делать, что он просит. И подыгрывать. А потом делать ноги. Нахрен из города, из страны, с этой планеты!

– Сонюшка, да шучу я, – ласково сказал Лёшка.

Я аккуратно попробовала освободить руки за спиной. Крепко связал, на какой-то хитрый узел.

– Чем ты занимаешься, Васин? – тихо спросила я.

Ещё раз окинула его взглядом. Хорош чертяга! По телу пробежала приятная дрожь.

Он мотнул головой, и чёлка опять упала на лицо. Пропала едкая ухмылка.

– У меня фитнесс-клуб в городе. Но я не целиком им владею. У меня есть партнёр, который…

– Сдохнет скоро, – добавил Леший.

– Мешает мне немного. Знаешь, не вкладывается в развитие, тормозит всю работу, но сливки приходит слизывать. Я пока деньги коплю, чтобы выкупить его часть.

В его голосе тихом и умиротворённом я слышала переживания. Когда Лёшка в школе старался, а у него не получалось, вот так говорил. И я его жалела. Так жалела, что давала списывать или объясняла, что ему непонятно.

– Тренируешься, я смотрю. Ты в хорошей форме.

Ещё раз окинула его взглядом. Хорош чертяга! По телу пробежала приятная дрожь.

– И тебя такое ждёт, – злобно хихикнул Леший.

– Так ты согласна на семьдесят пять килограмм? – с беспокойством спросил Васин. – Не надо сильно худеть, мне так очень нравится.

– А Лешему? – похоже, у меня случится истерика.

– За такие булки подержаться приятно, – как-то понуро отозвался призываемый Леший.

У меня у самой крыша не поедет?

– Васин, колись, когда это с тобой случилось? Ну, такое явное раздвоение?

– В десять лет.

– Когда голоса стал слышать?

– Откуда ты знаешь? – насторожился Лёша и снизил скорость.

Показал поворот и свернул с основной трассы на неплохую дорогу, что вела вглубь леса.

И мне казалось, что меня порубленную топором не сразу здесь найдут.

– Ты сам рассказывал. Помнишь, мы на медицинский осмотр ходили, а потом с уроков сбежали и на речку пошли, с нами ещё ребята были.

– А-а-а, – он улыбнулся. – Помню. И ты помнишь…

– Лёшь, а давай в город вернёмся, – натужно улыбаясь, предложила я. – Мне очень надо к врачу. Желательно к твоему. Мы поговорим, и я пойму, как с тобой общаться.

– Хитрая, да? – рыкнул Леший и отстегнул ремень безопасности.

Он нагнулся, перекинулся через ящики между нашими сидениями. Неожиданно поцеловал мою коленку. В ящике взял пистолет. Самое настоящее огнестрельное оружие. И заложил его за пояс, сверху прикрыв рубахой.

– Лёша, я боюсь тебя, – простонала я, чувствуя, что опять слёзы накатывают.

Он не ответил, стал смотреть на свой телефон.

***

– Связи уже нет, – он кинул бесполезный телефон к лобовому стеклу. – Сонюшка, зайка. Послушай меня. Я в тебя влюблён с первого класса. Это двадцать четыре года. Неужели ты думаешь, что, получив тебя, я буду зверствовать? Ты обозначила мою цель. Сейчас мы будем осуществлять твои мечты.

– Мечты изменились. Теперь я мечтаю, чтобы ты меня освободил и отпустил.

– Куда? – рыкнул Леший. – Соня, куда ты пойдёшь?

– Для начала, выпью успокоительное, – вздохнула я.

Посмотрела на заднее сидение. Там лежал торт килограмм на пять. Обалденно пахла Краковская колбаска. И в коробке спрятались эклеры.

– Можно мне покушать?

– Конечно, – кивнул Васин. – Как домой приедем, сразу покормлю тебя.

– Домой, это куда? – насторожилась я.

Дорога сменилась. Пропали фонари, стало подкидывать на колдобинах. А ещё она петляла.

– Ко мне в деревню, я же говорил. Сейчас, Сонюшка, мы встретимся с моими парнями. Они поймут, если ты будешь кричать и сопротивляться. Освобождать тебя никто не станет. Но там будет одна женщина. Я тебя очень прошу, не паникую и не кричи о помощи.

– А то что? – нагло уставилась на него.

– Ничего, она походу, бухая, – пожал плечами Лёша и вырулил на очередную дорогу.

Впереди мелькнули фары. Прямо посреди проезжей части стояло два внедорожника. Тусовалось пять мужиков и между ними смялась, закидывая голову, женщина моего возраста. И приблизительно такой же комплекции. Одета прилично. В брючный костюм молочного цвета. Плохо стояла на каблуках, потому что действительно была пьяна. Волосы крашеные, светлые прядями выбились из причёски. Она размахивала папкой для документов и чуть не падала. Но крепкие мужики её поддерживали.

Мы остановились рядом. Женщину подтащили к капоту Лёшиного внедорожника. И она стала вытаскивать какие-то документы, продолжая хихикать и шататься.

Лёша взял мою сумку, стал освобождать руки.

– Без глупостей, Соня. Всё будет хорошо. Поживём в деревне, а потом вернёмся в город. Не сдохнет твой Свин.

– Он не мой, – зло огрызнулась я.

– А что тогда хватаешься за прошлое?

Он вышел из машины. Закинул мою сумочку себе на плечо. Одной рукой здоровался с мужиками, другой ковырялся в моей сумке. Извлёк паспорт и кинул на капот, где женщина что-то писала.

Я, потирая запястья, что натёрлись об узкий хлястик, вышла из машины. Внимательно вглядывалась в то, что происходит.

Женщина оформляла документы. Переписывала данные из двух паспортов. Моего и Васина. Два мужика следили за ней. Похотливо улыбались и помогали делать записи.