Райский сад (СИ) - Фомина Татьяна

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Анна подъехала к даче и вышла из машины, чтобы открыть ворота. Веселый щебет птиц и свежий запах первой зелени и сырой земли подняли настроение, и девушка потянулась, вдыхая волшебный воздух. Она заметила мужчину на соседнем участке, он разравнивал землю граблями, но, увидев ее, улыбнулся, и она приветливо помахала ему рукой. В прошлом году он купил участок, кажется, его звали Григорий. Анна никак не могла вспомнить отчество этого человека. Поставив машину в гараж, она пошла в дом. Дорожка к дому вела через посадки яблонь. Стройные деревца стояли еще почти голые, лишь легкая зеленая дымка из набухших почек покрывала их. Очень скоро они оденутся в свои роскошные наряды и зацветут. Анна решила, что в этом году она ни за что не пропустит этого великолепия, которого ее лишил в прошлом году Белов.

Весь оставшийся день ушел на то, чтобы привести дом в порядок после зимы. Анна вытерла везде пыль, вымыла стекла, принесла из машины сумки с постельным бельем и одеждой.

Солнце уже спряталось за верхушками березового леса, растущего на пригорке, и запуталось в паутине его веток.

Девушка стояла на крылечке, оперевшись на перила, и смотрела на закат солнца. По аллее шел их новый сосед. Анна сощурилась. Что-то было до боли знакомое в походке и фигуре этого человека. Только вот что? Она никак не могла понять.

Несмотря на теплые дни, вечера все еще были прохладными, и Анна, немного озябнув, ушла в дом, заперев дверь.

Она остановилась посреди небольшой комнаты и думала, сколько же она сможет вытерпеть эту вынужденную ссылку. Но лучше уж жить одной на даче, чем дома с бабушкой. Включив электрокамин, она завернулась в одеяло и уселась поудобнее на небольшой диванчик.

Было уже далеко за полночь, когда она, с трудом раздирая слипающиеся глаза, отложила дочитанный роман и, свернувшись калачиком, крепко уснула, так и не расстелив постель.

Анна проснулась и, вытянув затекшие от неудобного положения ноги, посмотрела на часы. Начало седьмого. Еще слишком рано, но спать уже не хотелось.

Пока электрический чайник закипал, она решила просмотреть список, который ей дала перед отъездом Маргарита Терентьевна. Ее дальновидная бабушка умудрилась составить график работ на целую неделю, вот разве что только не проставила количество отведенного времени на каждую из них. Анна налила себе чашечку крепкого чая и, сделав глоток живительного напитка, попыталась решить, в состоянии ли человек сделать за день то, что предполагала на сегодня ее бабуля.

Она разравнивала грядку с уже посаженной морковкой, когда рядом раздалось приветливое «с добрым утром!» Она поднялась с колен и, закрыв рукой глаза от яркого солнца, улыбнулась стоявшему возле забора соседу.

— Доброе утро! — ответила девушка. Теперь она могла лучше разглядеть его.

Перед ней стоял статный мужчина лет шестидесяти. Его серебристые волосы были аккуратно расчесаны. Яркий контраст с ними составляли густые, почти сросшиеся на переносице темные брови. Живые глаза свидетельствовали, что их хозяин обладает острым умом, и довольно-таки проницателен. На нем были темные брюки, а синяя рубашка с закатанными до локтей рукавами обнажала крепкие руки.

— А вы, Анечка, ранняя пташка.

Девушка удивленно вскинула брови. «Надо же, он не забыл, как меня зовут». Чего нельзя было сказать о ней.

— Боюсь, что это бывает очень редко, — улыбнулась она.

— Ваша мама, Татьяна, много о вас рассказывала. А она, сама-то, когда приедет?

— Мама уехала к отцу в Норильск, и вернется только к концу августа. Так что этим летом придется как-то обходиться без нее, — усмехнулась она. — А огородник из меня хороший только тогда, когда все уже собрано и готово к употреблению.

Григорий Андреевич искренне рассмеялся, закинув голову назад. Его смех был приятным, тихим и теплым.

— Что ж, тогда будем учиться вместе, — со смехом сказал он. — Думаю, у нас получится.

— Хотелось бы, Григорий… простите, я не помню вашего отчества, — честно призналась она.

— Вот и прекрасно! Зови меня просто Григорием. Так я себя чувствую не таким, уж стариком. Договорились?

— Хорошо, — ей было приятно, что он сам назвал ее на «ты».

— Что ж, не буду отвлекать.

Она выкопала клубни белого пиона, разделив их на три части. Две из них она снова посадила прямо под окнами дачного домика. А одну вместе с землей положила на пакет. Она вымыла руки и взяла пакет с клубнями пиона. Григорий Андреевич спрашивал о размножении этих цветов, и Анна пообещала ему дать их клубни. В саду его не было, и она заглянула в открытую дверь, тихонько постучав по косяку.

— Можно?

— Заходи, заходи, Анечка, я сейчас.

Он сидел возле печки, проверяя рукой что-то внутри нее.

— Вчера упал колосник, пришлось лезть. А то ночами еще холодно. Хотел подождать сына, чтобы он поставил подпорки, да неизвестно, когда он приедет, да приедет ли вообще. — Так, ладно, не будем о грустном. Лучше расскажи что нужно делать с ними. Глубоко сажать?

— Не сильно, чтобы почки были присыпаны землей на три-четыре сантиметра, а иначе они или вымерзнут, или не будут цвести.

Он постоял, немного подумав, словно решая, стоит ли спрашивать, или нет.

— Анечка, а не будет нетактичным, если я спрошу тебя, что стало с тем молодым человеком, с которым вы приезжали собирать яблочки прошлой осенью?

— Нет.

— Вы с ним расстались?

— Да, а почему вы так решили? — она немного смутилась.

— Просто, предположил. Я не хотел тебя обидеть.

— Все в порядке. Вам не за что извинятся, — с натянутой улыбкой вымолвила она. И, сама не зная почему, она рассказала все. Как было на самом деле.

Некоторое время они сидели молча, думая каждый о своем.

— Наверное, это и к лучшему, что ты узнала об этом раньше. Позже, если бы вдруг вы решили пожениться и иметь детей, пережить было бы намного сложнее, — сказал Григорий Андреевич, устремив свой взгляд в никуда и, вздохнув, уже с ободряющей улыбкой добавил:

— Ты еще слишком молода и еще встретишь мужчину, которому сможешь доверить свое сердце.

Перед мысленным взором Анны стоял Николай Ротов — красивый, сильный, самоуверенный и чертовски сексуальный. Вот только верить ему все равно что надеяться на манну небесную. Было ужасно глупо грезить о мужчине, ставшим для тебя мечтой, сказкой, а на самом деле он обыкновенный плейбой, который просто разобьет твое сердце, когда ты ему надоешь, и он потеряет к тебе всякий интерес.

— Простите, наверное, ужасно глупо было отвлекать вас. И большое спасибо за то, что выслушали меня, — Анна благодарно посмотрела на сидевшего напротив мужчину, ставшего для нее хорошим другом.

— Не переживай так сильно, девочка. Будет и на нашей улице праздник, — он по-мальчишески ей подмигнул.

— Непременно будет! — рассмеялась она. — Я хочу завтра утром поехать в город, узнать, как там бабушка одна, хотя уверена, что она в полном порядке и только рассердится, увидев меня. Может вам что-нибудь нужно привезти?

— Даже и не знаю, — он пожал плечами, обдумывая предложение. — Если не будет трудно, захвати свежие газеты.

— Хорошо, — улыбнулась девушка. — Я пойду.

Он долго смотрел ей вслед, завидуя тому, кто сможет завоевать ее любовь. Из нее получится хорошая жена, любящая мать. Ее дети не будут страдать от недостатка тепла и ласки. Дети. Он всегда мечтал иметь сына и дочь. Когда родился сын, Лариса, его жена, заявила, что лучше сама себе распорет живот, чем еще раз согласится пройти через все это. Он слишком любил ее, чтобы осуждать. И потом, ей было тогда всего двадцать. Он смирился с тем, что у него не будет больше детей и всю свою любовь отдавал сыну, утешая себя надеждой, что когда-нибудь сын женится, и Григорий будет любить свою сноху, как родную дочь. Дочь. О дочери он мечтал всю свою жизнь. О такой дочери, как Анна. Если бы только сын женился, он смог бы умереть спокойно. А, если бы сын женился на Анне… какой же он эгоист! Да его распрекрасный сын и мизинца ее не стоит! Он ужасный вертопрах и привык к женскому вниманию, но, с другой стороны, Анна уже обожглась и не станет доверять первому встречному, а его самовлюбленный сын не сталкивался еще (в этом Григорий Андреевич был уверен) с женским равнодушием.