Нора Робертс - Красная лилия
—Ладно. Берем острый как бритва чистый нож и снимаем все листья с веточек, которые только что срезали. Оставляем один маленький кусочек — черешок.
—Я знаю, что такое черешок, — пробормотала Хейли, следя за руками Харпера.
Хорошие руки. Ловкие, сильные, уверенные и, несмотря на порезы и мозоли... или, быть может, благодаря им по-мужски изящные. И сам он точно такой же: сочетание аристократизма и простоты.
—Я обрезаю мягкий кончик с верхушки. Видишь? Теперь смотри внимательно, — Харпер повернулся, чтобы Хейли лучше видела, и их головы почти соприкоснулись. — Нам нужна первая почка у основания, где чуть ниже мы врежемся в стебель. Разрез изгибается и идет вниз, затем второй надрез обходит почку сверху и возвращается к первому. И... — Он протянул ей черешок.
—Я смогу.
Харпер положил черешок в пластиковый пакетик.
—Давай.
Хейли, умница, работала осторожно и с каждым движением шептала его инструкции.
—У меня получилось!
—Отличная работа. Продолжим.
За то время, что Харпер обработал семь черешков, Хейли справилась с тремя, но совершенно не расстроилась. Затем он показал ей, как удалить боковые побеги и листья с нижней части растения.
Хейли понимала, что придется бороться с угрызениями совести, но намеренно испортила первый черешок.
—Нет, не так.
Как она и надеялась, Харпер обошел ее, обнял сзади и обхватил запястья, направляя ее руку с ножом.
—Немного наклонись вперед, расслабь колени. Вот так. Сними кусочек коры, — негромко говорил он, дыша ей в ухо. — Видишь камбий?[1] Оставь зазубрину у основания — потом мы вставим туда щиток с глазком.
Запах Харпера напоминал ей запах деревьев, такой же свежий, природный. Ее спины касалось сильное мужское тело. Так хотелось повернуться и прижаться к нему грудью! И всего-то останется приподняться на цыпочки, чтобы их губы оказались на одном уровне.
Пусть ей будет стыдно и за эту хитрость, но она обернулась и посмотрела прямо в глаза Харперу. А еще она улыбнулась:
—Так лучше?
—Да. Гораздо лучше.
Как Хейли и надеялась, его взгляд скользнул вниз и задержался на ее губах. Классический маневр привел к классическим результатам.
—Я... я покажу тебе, как сделать остальное. Харпер озадаченно замолчал, будто забыв, что собирался делать — большего удовольствия он ей доставить не мог, — затем отступил и принялся что-то искать в своей рабочей сумке... Как оказалось, прививочную ленту.
А Хейли все купалась в восхитительных ощущениях жаркой близости, пусть даже мимолетной. Конечно, распалилась она не совсем к месту, но как же приятно, когда вокруг и внутри все словно плывёт и переливается...
В наказание за собственную расчетливость Хейли вернулась к роли прилежной ученицы, и вскоре подвой и черенок соединились так же плотно, как совсем недавно ее тело — с телом Харпера. Как и положено, Хейли обвязала их прививочной лентой.
—Хорошо. Отлично, — еще немного задыхаясь, Харпер обтер повлажневшие ладони о джинсы. — Через шесть-восемь недель они срастутся, и мы снимем ленту. В конце зимы срежем верхушку ростка прямо над почкой, а весной привитая почка даст побег. Дело сделано.
—Интересно, правда? Берешь немного от одного, немного от другого, соединяешь — и получаешь больше.
—Такой план и был.
—Как-нибудь продемонстрируешь мне другой способ? Из тех, что ты практикуешь в своей теплице? — Хейли наклонилась над следующим корневым побегом. — Роз и Стелла показали мне некоторые приемы, и я сама сделала несколько поддонов, а теперь очень хочется поработать в прививочной теплице.
Наедине с ней в дико влажной жаре? Пожалуй, у него будет инфаркт.
—Да, да, конечно. Никаких проблем.
—Харпер? — Хейли встала на колени, чтобы надежнее соединить черешок с корневым побегом. — Когда твоя мама только основала питомник, ты пытался представить, каким он будет?
Харпер с трудом сосредоточился на ее словах, на работе, игнорируя, вернее, болезненно подавляя реакцию своего тела на Хейли.
Мама Лили, напомнил он себе. Гостья в их доме. Служащая. Сложнее ситуацию не придумаешь. Господи, помоги мне!
—Харпер?
—Прости. — Он обмотал место прививки лентой. — Да, представлял, конечно. — Обведя взглядом делянки и клумбы, теплицы и подсобные строения, Харпер немного успокоился. — Думаю, потому, что мечтал о таком бизнесе. Кроме того, я всегда знал, если мама что-то задумает и за что-то возьмется, то непременно добьется успеха.
—А если бы не было питомника, чем бы ты занялся?
—Тем же самым. Если бы мама не решилась, я бы сам начал, и ради меня присоединилась бы она. Думаю, в конце концов у нас было бы то же самое, что есть сейчас.
—Она самая лучшая, правда? Здорово, что ты это знаешь и понимаешь, как тебе повезло. Я же вижу. Вы очень дорожите друг другом. Надеюсь, что у нас с Лили когда-нибудь будут такие же отношения.
—Мне кажется, они уже есть.
Хейли с улыбкой поднялась и перешла к следующему корневому побегу.
—Как ты думаешь, в вашей семье такие отношения потому, что большую часть жизни у вас не было отца? Мне кажется, мы с папой больше дорожили друг другом потому, что у нас вообще никого не было, только мы двое. Я всегда размышляла, как бы мы относились друг к другу, если бы сложилось иначе.
—Может быть. — Харпер не оторвал взгляд от прививаемых побегов. Густые темные волосы упали на глаза, и он дернул головой, отбрасывая их. На секунду вспыхнуло раздражение из-за того, что забыл бейсболку. — Я помню отца. Помню, какими они были вместе с мамой... Это было что-то особенное. Немного похоже на то, что у нее с Митчем, но не совсем. Думаю, никогда не бывает точно так же. И не должно быть. Но между ними что-то хорошее и особенное. Мама это заслужила.
—А ты когда-нибудь задумываешься о том, как найдешь кого-то для себя? Кого-то хорошего и особенного.
—Я? — Харпер дернулся и чуть не порезался острым ножом. — Нет. Нет. Ну, когда-нибудь... А что? А ты?..
Отодвигаясь к следующему побегу, Хейли вздохнула:
—Когда-нибудь...
* * *Когда они закончили и Хейли ушла, Харпер прошел к пруду, вывернул карманы, швырнул на траву их содержимое и солнечные очки и нырнул.
С самого детства он плавал в этом пруду в одежде или без нее. Что лучше прохладной воды может принести облегчение в жаркий солнечный день?
Он чуть не поцеловал ее. Остановился на самом краю, признал он, скользя под водой, сверху усыпанной желтыми кувшинками и большими глянцевыми листьями. Когда он прижимался к Хейли, его фантазии не ограничивались поцелуем, пусть даже жарким и жадным.
