Екатерина Вильмонт - Крутая дамочка или Нежнее чем польская панна
– Мама, ты знаешь кто такая Матильда Пундик?
– Как? Матильда Пундик? Что-то я слышала, папа твой рассказывал… Кажется, какая-то полоумная певица, влюбленная в твоего деда. А что?
– Она вчера водила нас в театр…
– И что?
– Мам, ты знаешь, что она сказала?
– Откуда же мне знать? – слегка рассеянно улыбнулась Аля. – Так что она сказала?
Ей не до меня, подумала Таська. Неужто так из-за квартиры прется? Девочке расхотелось говорить…
Аля вдруг почувствовала, что дочь обиделась.
– Таська, сейчас же говори, что такое важное сказала эта самая Матильда?
У Таськи сверкнули глаза.
– Она сказала, что у меня голос! Настоящее оперное сопрано! И слух! И внешность! И она будет меня учить! Вот!
Аля растерялась, но не подала виду и схватила дочь в объятия, нельзя разочаровывать девочку.
– Таська, неужели это правда?
– Самая-самая настоящая правда! И она хочет, чтобы ты обязательно с ней встретилась, поговорила… Она считает, что мне еще полгодика надо помолчать, освоить азы, и тогда…
– Помолчать? У тебя еще будет ломаться голос?
– Нет, у девчонок не как у мальчишек, но с возрастом может меняться тембр и вообще до шестнадцати лучше голос не трогать, и потом я даже нот не знаю, а без нот куда же.
– Да, это моя вина, я в музыке ничего не смыслю, слуха совсем нет, думала и ты в меня, а вот, оказывается, что… Значит, ты будешь примадонной? Будешь петь в Ла Скала?
– Если не буду лениться, так Матильда сказала! Знаешь, она кормила нас обедом и в бульон бросала зеленые оливки… Еще говорила, что их ел Парис… У нее на столе пыльный ковер…
– Погоди, – вдруг сверкнула глазами Аля, – а у нее Нефертити на окне не стоит?
– Нефертити?
– Ну да, такая египетская головка, ну, помнишь, у тети Лены такая на пианино стояла?
– А… Я не заметила, а что?
Аля фыркнула.
– Мне твой папа рассказывал… Наверное, про нее. У нее был когда-то муж, Сережа тогда еще совсем пацанчиком был и отец послал его к этой Матильде за какой-то книгой, что ли, сама Матильда была больна, лежала в постели, а на окне стояла Нефертити. Матильда усадила Сережу, стала его о чем-то расспрашивать и вдруг кричит:
– Женя, открой окно, я задыхаюсь!
Пришел Женя, тихий пожилой профессор, открыл окно, естественно, убрав при этом Нефертити.
– Женя, поставь Нефертити, она так прекрасна на фоне открытого окна!
Женя послушно поставил.
Через пять минут она потребовала, чтобы окно закрыли, и опять-таки поставили на место Нефертити. И так несколько раз. Потом Сереже стало неудобно, он предложил свою помощь, но ему сопляку, гипсовую головку так и не доверили. А Женя этот бедный вскоре умер, не вынес…
– Да ну, это наверное не про нее.
– Может и не про нее. И вообще это все чепуха, главное, что моя дочка – талант!
– И ты рада?
– А кто же не обрадуется при таком известии, дурочка! А у меня для тебя тоже новость, да еще какая! Мы теперь будем жить в Москве, в своей собственной квартире! А ты что, уже знаешь?
Ага, мне Тошка по секрету сказала. Мама, у нас начинается новая и совсем другая жизнь! Я такая счастливая, мамочка! Ну скажи, разве это не чудо, что за два дня на человека обрушивается столько счастья? И у меня теперь есть сестра, просто супер, мы так понимаем друг дружку, с полуслова!
– Не верила я в чудеса, а вот приходится, – счастливо улыбнулась Аля. И вдобавок я встретила Леву… произнесла она про себя. Я знаю, я уверена, он тоже думает сейчас обо мне…
Что же я наделала, с ужасом думала Марго, глядя на мужа, как я могла явиться к нему без звонка, мне что, восемнадцать лет, я что мужиков не знаю? Просто в тот день у меня было такое прекрасное настроение, мы выиграли большой заказ, сумели предотвратить наметившийся было спад, я чувствовала себя победительницей и так хотелось поделиться скорее с любимым человеком своей радостью… Ну и поделилась бы по телефону. Когда в саду Аквариум я рассказала об этом Эличке, она меня ругала, да еще как… Я и сама все понимаю, но… Он кажется мне сейчас чужим, как будто он мне не муж, а так, просто хороший знакомый… Он явно намерен остаться на ночь, а я совершенно этого не хочу. Той девке было от силы лет двадцать, она, что называется, сияла молодостью, а я… Я устала, у меня столько забот… Может быть, права Эличка и нам надо съехаться? Неужели из-за одной ошибки – моей и его – наш брак развалится? Я не уверена, что смогу простить его… Ведь я всего лишь нарушила негласное правило, а он… он мне изменил… И ведь наверняка не впервые… Правда, я сама предоставила ему эту свободу… думала, так для всех будет лучше… И если бы мы жили вместе, он точно так же изменял бы мне, но на другой территории. Кстати, зачем было приводить ее к себе? А почему ж не привести, удобно, жена не явится без звонка… Вон уж как Левку стерегут, а он все равно трахает все, что шевелится при первой возможности, что поделаешь, натура такая, а ему ведь уже под шестьдесят, но сил хватает… Хотя Римма держит его на строгом ошейнике и коротком поводке, а я предоставила Дане полную свободу, а результат один и тот же. Правда, Левка не любит свою Римму, а Данька как будто любит меня… как будто…
– Солнышко, о чем ты задумалась? – подошел к ней сзади муж. Поцеловал в затылок, приобнял.
– Да ни о чем, просто расслабляюсь, неделя была трудная… Как тебе Сережина жена?
– С женой еще не разобрался, а девочка чудная. И они так спелись с Тошкой, удивительно! Меня всегда огорчало, что у нее нет подруг, что она трется возле взрослых, и вдруг такая дружба…
– Да, я тоже рада.
– Марго, давай, не будем уходить от разговора…
– Ты о чем?
– Ты прекрасно понимаешь, о чем. Поверь ничего не было, это совсем не то, что ты подумала… Девушка работает у нас, она привезла мне кое-какие бумаги, ну я предложил ей кофе, только и всего, а ты невесть что себе вообразила.
И вдруг Марго вспомнила совет, который когда-то дал ей отец: если чувствуешь, что мужчина перед тобой виноват, извинись первой, возьми вину на себя и тогда все уладится. Как-то она воспользовалась этим советом, и впрямь все уладилось.
– Да нет, Даня, я сама во всем виновата, ты извини и давай забудем…
– Маргоша, тебе не в чем извиняться, ты просто приехала к мужу, что может быть естественнее?
– Нет, я была неправа.
– Ну разве что чуть-чуть, – нежно улыбнулся он. Какая Марго умная… Вот уже и врать ничего не нужно, и наверняка она больше без звонка не явится, но и я больше никого домой приводить не стану, ну разве что, когда она в отъезде…
Вечером за ужином все поняли, что Даниил Аркадьевич и Марго помирились. Предчувствуя это, Эличка испекла огромный торт с шоколадом и орехами.
