Гленн О'Брайен - Фактор внешности

Военные игры

Мне нравились девушки, да. Но раньше эта маленькая слабость не приводила к неприятностям. Теперь же, очутившись в мире красоты и женственности, я попал в довольно сложное положение. Поначалу все вокруг вызывало любопытство. Я и не подозревал, насколько сильно эта перемена в карьере заставит измениться меня самого. А между тем в прямом смысле слова я впал в наркотическую зависимость от присутствия рядом красивых женщин и избавиться от этого наваждения самостоятельно уже был не в силах.

Я узнал о женщинах столько, сколько не знает ни один мужчина. Но в этом крылось что-то глубоко трагическое. Я впервые в жизни стал свидетелем того, как женщины, которых я находил неотразимо привлекательными, блестящими, восхитительными, позволяли унижать себя. Меня поразило до глубины души стремление многих красавиц быть объектом пренебрежения и даже презрительного отношения, вместо того чтобы добиваться психологического равенства. Нередко девушки, на которых разинув рты, оглядывались на улице прохожие и которые вызывали восторг и благоговение публики на подиуме, становились послушными и забитыми животными, преданными мужчине, не ценящему их, равнодушному к ним или даже просто третирующему их, весьма бесцеремонно. Парадоксально, но самым успешным моделям действительно больше всего нравились хамы, грубияны, развязные и самоуверенные распутники, дебоширы и циники.

Фактически то, что Роттвейлер объявила длительную и бесполезную войну плейбою с не вызывающим доверия именем Казанова, и помогло мне достичь успеха в моей работе. Я стал своего рода защитником Красоты, оберегающим ее от вульгарных покушений, попыток ущемлять ее независимость или коварно играть на чрезмерной доверчивости. Казанова для меня стал прообразом и примером всех этих бесконечных негодяев, паразитирующих на женских слабостях, так что в моем лице Роттвейлер очень быстро получила самого надежного союзника.

Данте Казанова был идеальным представителем того типа мужчин, которые умеют манипулировать женщинами. Его возраст не поддавался точной идентификации. Он выглядел на сорок, но ему могло быть и пятьдесят, а может быть, и шестьдесят. Он гордился своим итальянским происхождением, уверяя всех, что в его жилах течет кровь старинного знатного рода.

Фамилию Казанова он носил безо всякого стеснения и даже гордился ею, без малейшего намека на иронию, точно так же, как гордился массивной золотой цепью с крестом на шее. По сведениям Роттвейлер, его настоящее имя было Кастратаро, но оно казалось ему настолько неблагозвучным и неподходящим для взрослого мужчины, что он заменил его псевдонимом. Казанова не был самым преуспевающим членом своего семейства, хотя и достиг известности раньше прочих. Его клан процветал. Он нередко упоминал, что его семья приобрела особое влияние в период Второй мировой войны, и скорее всего это было недалеко от истины — некоторые мафиозные группировки в то время активно сотрудничали с оккупантами. Поговаривали, что в пятидесятые годы XX века его отец и дядя угодили в тюрьму за попытку продать Ватикану краденые картины.

Данте начал карьеру фотографа в семидесятые и добился успеха, но не это сыграло решающую роль в его дальнейшей судьбе. Ему помогли, прежде всего, знакомства с мэтрами фотографии, дизайна и владельцами известных торговых марок — то самое поколение, которое жило ради секса, наркотиков и рок-н-ролла. Благодаря семейным деньгам, полученным, как он заявлял, от торговли оливковым маслом, Казанова приобрел небольшое, но преуспевающее агентство в Милане в конце семидесятых. О моделях его агентства ходила шутка, будто они все сплошь само целомудрие. Естественно, все было иначе — Данте соблазнял женщин, чтобы удержать их при себе и заставить работать, и подкреплял эту тактику тем, что один лишь раз поначалу выплачивал им солидный гонорар, а дальше кормил обещаниями хороших заработков в недалеком будущем.

Его первый конфликт с Роттвейлер относился как раз к тому времени, когда он попытался переманить двух ее лучших моделей. Но обе пришли к Мисс и рассказали ей подробности разговора с Казановой. Роттвейлер была признательна им за честное поведение и пообещала, что вознаградит за преданность. Но затем добавила, что, если они все же полагают, что уход к Казанове сулит им большую выгоду, она ни в коем случае не станет препятствовать их решению, хотя ей и будет грустно потерять своих моделей, потому что она очень дорожит ими и готова сделать для них все, что в ее силах.

Затем Ротти немного потянула время и наконец сообщила им «по секрету», что все-таки должна предупредить: они очень рискуют многое потерять, поскольку Казанова — новичок в мире моды, его агентство еще не завоевало достаточно серьезную репутацию и нельзя исключать вариант, что он вообще вскоре сойдет со сцены и прекратит свою деятельность.

Одна из девушек, по имени Эмма, взвесив все «за» и «против», все же решила остаться с Роттвейлер и проработала с ней еще более пяти лет. Мисс познакомила Эмму с известным голливудским продюсером, она снялась в одном фильме, затем в другом, удачно вышла замуж и вполне счастливо завершила карьеру в модельном бизнесе. Другая девушка, Софи, перешла к Казанове. Вероятно, по его совету она увеличила грудь и какое-то время еще работала моделью. Но длилось это недолго, вскоре она ушла и стала модным фотографом, но никогда больше не сотрудничала с агентством Казановы.

Модели, которые соблазнялись посулами Казановы, как правило, не достигали значительного успеха и не удостаивались хороших гонораров. Его личный интерес к ним быстро угасал, поскольку он постоянно был занят поиском новых «талантов», помоложе и посвежее.

Он стремился максимально выжать выгоду из наиболее известных моделей, пока они еще юны. Если выбирал девушку, то прилагал все силы, чтобы за короткое время превратить ее в супермодель, но предпочитал работать преимущественно с несовершеннолетними особами.

Роттвейлер же была противницей привлечения в модельный бизнес девушек школьного возраста, и никакие доводы не могли переубедить ее. С точки зрения Ротги, пристрастие Казановы к тинейджерам имело две причины, одинаково ей отвратительные. Первая заключалась в маниакальном хобби развращать невинность, вторая в том, что несовершеннолетними и незрелыми личностями манипулировать гораздо легче, чем взрослыми.

Один из клиентов агентства даже говорил мне, что как-то Роттвейлер, дававшая интервью на телевидении, недвусмысленно назвала Казанову педофилом. Казанова не на шутку перепугался, узнав об этом, и адвокату стоило немалых усилий уверить его в том, что никакой опасности это заявление не представляет, а наоборот, может послужить неплохой рекламой. Иногда все же Роттвейлер соглашалась принять на работу девушку, по возрасту чуть более молодую, чем положено, но всегда повторяла, что делает это ради того, чтобы оградить ее от домогательств «всяких козлов».