Джонелл Лоусон - Розы для богатых
– Этого мужчину зовут Ллойд Мэрфи. – У Отэм пересохло во рту, и она облизнула губы. – Отэм – это прозвище, которое мне дала Молли, когда я была ребенком. Мое настоящее имя Сью Энн Мак-Эван Нортон Корбетт Осборн… и Осборн. Молли – моя тетя.
Брайан в замешательстве уставился на нее, пытаясь осмыслить длинный перечень имен, потом в глазах его на миг вспыхнуло недоверие, и наконец его мозг осознал то, что она сказала.
– Ты…
– Пожалуйста!… Позволь, я сама расскажу, по-своему. Потом ты задашь любые вопросы – и сделаешь что сочтешь нужным. Я никогда больше не солгу тебе. – Она не могла заставить себя смотреть на Брайана, глядеть в эти глаза, полные боли и разочарования, и отвернулась. Отэм встала на колени около пруда и погрузила ладони в холодную воду. – Я родилась в Тэтл-Ридже – маленьком городке в горах, милях в девяноста отсюда. Меня воспитывала Молли.
Тихо, не глядя на него, она рассказывала всю свою жизнь. Рассказала про Лонни, про то, как он умер, о потере своего ребенка, о том, что она думала о Дугласе. Слова сами выскакивали из нее, когда Отэм говорила о ночи, проведенной в заведении Рекса, и о том, как обобрала Брайана на три тысячи долларов. Затем: Сан-Франциско, Эверетт, бар, Ллойд Мэрфи, создание «Корбетт корпорэйшн», смерть Эверетта, ее возвращение в Эдисонвилл и причина этого.
Отэм замолчала, подбирая слова, и снова заговорила. Несколько раз она слышала, как Брайан подходил к ней, слышала его быстрое и прерывистое дыхание при упоминании имени Ллойда. Но он не прерывал. Труднее всего оказалось рассказывать о Дэйле и о том, как она спровоцировала драку между ним и Дугласом. Потом – Джинджер и как она подстроила их встречу с Джорджем, ссора между Джорджем и Дугласом, когда тот узнал об этом романе, карточный шулер, которого она наняла, чтобы втянуть Хомера в игру. Приобретение эдисонвиллской «Таймс».
Солнце уже скрылось за деревьями и тени стали длинными, когда Отэм повернулась, чтобы посмотреть на Брайана, одновременно радуясь, что его лицо частично скрывала темнота. Она рассказала ему все. Почти все. Отэм обещала, что лжи больше не будет, однако была одна правда, способная лишь усугубить боль. Поэтому она сказала:
– Теперь я знаю, что Дуглас был невиновен, по крайней мере в смерти Лонни. Лонни погиб в автомобильной аварии, только и всего. Твой отец проявил халатность, не остановив работу в шахте, но Лонни он не убивал.
В полутьме глаза Брайана сверкали льдом, как у его отца, губы были сжаты в тонкую линию. Когда он заговорил, в его голосе зазвучало презрение:
– Ты была любовницей Мэрфи. Когда я сидел в его офисе и с гордостью рассказывал ему о тебе, этот зеленоглазый сукин сын помирал со смеху, потому что трахал мою жену.
– Нет, – ответила Отэм и подошла к нему. – Я никогда не была его любовницей в прямом смысле слова. Я никогда не жила с ним. Он не содержал меня. Он делал мне подарки, но я всегда сама платила за себя. И он ни разу не притронулся ко мне с тех пор, как я стала твоей женой.
Брайан стоял, возвышаясь над ней.
– Отэм, на кой черт ты вышла за меня замуж?
– В ту ночь у Рекса ты назвал меня дешевой шлюшкой. Мне хотелось отплатить тебе такой же болью, какую ты причинил мне. Это было средством запихнуть оскорбительные слова обратно тебе в глотку. Мне казалось, что будет ужасно забавно посмотреть на выражение твоего лица, когда ты узнаешь, что та самая дешевая шлюшка – твоя жена.
– Ну что ж, ты своего добилась. Смотри как следует, дорогая. – На скулах Брайана вздулись желваки, и он пристально поглядел на нее. – Я боготворил тебя, женщина. И больше всего я боготворил твою честность. – Он повернулся и, размахивая руками, зашагал к дому. – Большое спасибо за честность.
Отэм кинулась вслед за ним и схватила его за руку:
– Не уходи, Брайан. Нам надо поговорить. Ты не можешь просто взять и уйти.
– Я, черт возьми, могу делать все, что пожелаю.
Она отпустила его руку и сделала шаг в сторону.
– Чего ты хочешь? Мне собраться и уехать или подождать?
– Не знаю. Знаю только, что прямо сейчас мне нужно уйти. Мне надо подумать.
Она кивнула:
– Пока будешь думать, постарайся не забывать, что Лонни был моим мужем.
– А я-то кто, черт меня побери?
– Мой муж. – Отэм протянула ему руку, чтобы он увидел, что колечка больше нет. – Я всегда буду любить Лонни, но это не значит, что я не могу любить и тебя. Я не могу любить тебя так, как восемнадцатилетняя девочка любила Лонни, но вот эта двадцативосьмилетняя женщина считает, что ты самый лучший. У нас может выйти кое-что хорошее, Брайан. Ты, я и ребенок. Пока тебя не будет, старайся думать обо всем этом, а не о том, что было и прошло. Мне не нужны твои деньги, поэтому спроси себя, почему я хочу остаться.
При свете луны лицо Брайана казалось каким-то призрачным. Отэм дотронулась пальцем до его губ.
– Я подожду. Когда ты будешь готов поговорить, то найдешь меня здесь.
Глава 47
Отэм ждала неделю, потом вторую. Брайан не звонил, а она не осведомлялась, поддерживает ли он связь со своим офисом. Она пробовала выбросить из головы все мысли о Брайане и думать только об одной непреходящей вещи в своей жизни: о ребенке.
Она заставляла себя как можно больше времени проводить вне Дома Осборнов. Тэтл-Ридж и ее жизнь там никак не были связаны ни с Брайаном, ни с Ллойдом, поэтому Отэм укрылась в домике Молли. Чтобы убить бесконечные часы ожидания, она работала в саду. Пока Отэм подрастала, у Молли всегда был сад, помогавший им прокормиться. Чтобы снять напряжение, которое она испытывала в Доме Осборнов на протяжении последних нескольких месяцев, Отэм под влиянием порыва расчистила, вскопала и засеяла кусочек земли позади дома, соорудила грядки в форме водоворотов и волнистых линий, которые засадила цветами самых разнообразных оттенков вперемешку с овощами. Она смеясь говорила Молли, что это картина, только написанная на земле, а не на холсте.
Если она не работала в саду, не купалась в речке или не гуляла с Джерри и Грэйси по лесу, то уезжала в город, оставляла машину на стоянке и ходила из магазина в магазин, беседуя с простыми, общительными людьми, которые когда-то помогали ей. Сидела на крыльце скобяной лавки и трепалась с Джебом, озорно с ним перемигиваясь, когда мимо проходила миссис Бэйкер, хозяйка пресловутых помойных баков, или подолгу беседовала с проповедником Андерсоном.
Андерсон сказал одну фразу, которая всплыла в ее памяти уже намного позже, после того как Отэм вернулась в Эдисонвилл. «Все мы грешники, Сью Энн. Мы должны – или должны бы – время от времени падать на колени, но слишком сильно каяться и унижать самих себя худо для души. Нужно еще и уметь стоять в полный рост, любить и благоговеть перед этим слабым созданием, которого Господь счел достойным и сподобил пожить на Его земле».
