Люсинда Эдмондз - Зачарованная

Через неделю Антония вбежала в гримерную после спектакля.

– Серж, ты не отвезешь меня в аэропорт, чтобы встретить Тома? Он прилетает завтра утром из Хитроу. Я взяла машину, но ты же знаешь, как я ненавижу ее водить. Ну, пожалуйста, – Антония умоляюще сложила руки.

– Ладно, – неохотно согласился Серж.

По пути в аэропорт Антония сказала ему, что отправила письмо Кристоферу. К тому времени, когда он его получит, она и Том покинут Монако. Ей не хотелось, чтобы Кристофер знал, куда они отправятся. Она понимала, что он поедет за ней.

– Не надо меня презирать, Серж, – попросила она.

Он улыбнулся ей.

– Нет, Анни, что ты…

Внезапно Антония бросилась навстречу высокому красивому мужчине, выходившему из терминала, где собрались пассажиры прилетевшего самолета. Они обнялись и подошли к Сержу. Антония радостно улыбалась и светилась от счастья.

– Том! Это Серж, мой партнер. Он любезно согласился привезти меня сюда.

Мужчины пожали друг другу руки.

– Спасибо, Серж. Анни говорит, что вы с пониманием отнеслись к ней. Я вам очень благодарен.

Они пошли на автостоянку и подошли к машине. Том сказал:

– Назад я поведу машину сам.

– А нужно ли? Ты выглядишь усталым, – нежно спросила Антония.

– Я прекрасно себя чувствую, не волнуйся.

Серж сел на заднее сиденье. Том нежно погладил руку Антонии, лежавшую у него на колене.

– Как приняла это Магда?

– Боюсь, что не очень хорошо. Вчера был ужасный вечер. В конце концов мне пришлось уехать на ночь в гостиницу. – Том зевнул. Когда они выехали на дорогу из Ниццы, направляясь к побережью, он сказал, что очень устал за эти две недели и почти не спал.

– Ты ни о чем не жалеешь, родной? – Антония взволнованно прикоснулась к его руке.

– Конечно, нет, дорогая, Мы знали, что это будет нелегко, но я рад, что мы уедем, пока об этом не знает Кристофер. Один Господь ведает, что он может сделать. Он звонил мне пару дней назад и говорил, что «Летняя симфония» уже готова, и очень хвалил меня. Я чувствую себя последней свиньей, – вздохнул Том.

Серж закрыл глаза и задремал.

– Осторожнее, Том!

Серж вздрогнул и проснулся, услышав крик Антонии. Он почувствовал, как автомобиль занесло, увидел, что Том отчаянно пытается удержать машину на трассе, а в следующую минуту перед ним не оказалось ни дороги, ничего, только небо и сияющая ослепительная полоска моря вдали.

Последнее, что услышал Серж перед тем, как машина опрокинулась, был отчаянный крик Антонии. В следующую секунду он потерял сознание…

Серж был без сознания около пяти дней. У докторов было мало надежды, что он выживет. Однако, к их удивлению, он пришел в себя, а через десять дней его перевели в отдельную палату.

Однажды утром, когда Серж лежал, тоскливо глядя в окно, дверь приоткрылась, и вошел посетитель.

– Здравствуй, Серж. Как ты себя чувствуешь?

– Лучше, – прошептал больной. – А как ты?

Достаточно было взглянуть на лицо Кристофера. Он не брился несколько дней, глаза лихорадочно блестели, плечи безвольно поникли.

– Знаешь, Анни умерла. Он убил ее…

Голос Криса оборвался, он опустился на стул рядом с кроватью.

– Мне не разрешали повидаться с тобой до сегодняшнего дня. Серж, скажи, она сильно мучилась? Она чувствовала боль? Скажи, я не выдержу, скажи, что ей не было больно. – Рыдания заглушили его слова.

Серж покачал головой.

– Нет, все произошло очень быстро, – солгал он. В ушах еще звучал пронзительный крик Антонии.

– Слава Богу, слава Богу, – Кристофер сжал руку Сержа и быстро заговорил. – Он называл меня своим лучшим другом, ты же знаешь, а сам похитил мою жену, мою Анни. Он настоящий дьявол, он убил ее, он погубил мою Анни.

– А где Том? Что с ним? Он жив?

Кристофер покачал головой.

– Нет, он умер вчера, не приходя в сознание.

– Господи! – на глазах Сержа выступили слезы.

– Боже мой, Серж, я не хотел, чтобы он жил, – Кристофер посмотрел на него, и Серж увидел его безумные от горя глаза. – Он просил меня сделать аранжировку его симфонии, а сам в это время похитил мою жену. Знаешь, Анни ни за что бы не ушла к нему, если бы осталась жива. Нет! – Кристофер закрыл лицо руками, – она любила меня, любила…

– А где Мадди? – спросил Серж.

Кристофер повернулся к нему, и он увидел в глазах убитого горем человека лучик надежды.

– Возвращайся к ней, ты ей нужен.

Кристофер посмотрел на партнера жены и улыбнулся.

– Да, конечно.

Он встал и пошел к двери, но возле самого порога оглянулся.

– Она любила меня, слышишь, Серж. Письмо он заставил ее написать, правда? Она не любила Тома?

Серж проглотил комок, подступивший к горлу, и отрицательно покачал головой.

– Конечно, Крис.

– Спасибо, Серж, – прошептал Кристофер и вышел из палаты.

Серж смотрел на юную пару, сидящую перед ним. Он чувствовал некоторую растерянность, видя ледяное лицо Себастиана, так похожего в эту минуту на лицо его отца. Затем Серж посмотрел на Мадди, которая взволнованно сжала руку Себастиана, как много лет назад Антония сжимала руку Тома.

Они сидели в молчании, погруженные в свои мысли.

– Знаете, он так никогда и не поверил в это, – тихо сказала Мадди.

– Что? – спросил Себастиан.

– В то, что моя мать так поступила. Он все время говорил мне, какая у меня была мать, как они любили друг друга. А на самом деле она причинила ему такую боль. – Мадди сжала губы. – Я всю жизнь пыталась быть похожей на нее.

– Я тоже рос без матери, – вздохнул Себастиан. – Кристофер знал, что сделал мой отец, но он всегда относился ко мне, как к собственному сыну.

– Я думаю, он понимал, что ты такая же невинная жертва, как и Мадди. Крис не хотел, чтобы ты страдал, – произнес Серж.

Мадди встала.

– Спасибо, Серж. Тебе тоже нелегко было это вспоминать. Ведь авария разрушила твою карьеру.

Серж пожал плечами.

– Я тоже так думал, но потом, как и ты, Мадди, внезапно обнаружил, что можно жить и без танцев. Сейчас я преподаю и очень счастлив. – Он внимательно посмотрел на них. – А у вас все нормально?

– Конечно, трудно было это выслушать, но мы должны были знать правду. Сейчас мы можем забыть о прошлом и сосредоточиться на будущем, правда, дорогая? – Себастиан нежно и заботливо обнял Мадди.

Она кивнула.

– Спасибо, Серж, – сказал Себастиан.

И они, обнявшись, вышли из кабинета.

Себастиан повел дрожавшую от волнения Мадди в ближайший бар. Он усадил ее за угловой столик и заказал два джина с тоником.

– Бедный папа, – сказала Мадди печально.