Джун Зингер - Блестящие разводы

— Чай, пожалуйста. Я привык пить чай за завтраком, а обучать старую собаку новым фокусам уже поздно.

Она быстро взглянула на него. Собирался ли он сказать ей что-нибудь?

— Чай так чай, — сказала она, — ты хозяин.

— Ну вот… Может быть, я должен быть хозяином, но это не так.

— Ты не хозяин? Может быть, Тони, тебе лучше начать с самого начала, чтобы я поняла, о чем идет речь.

— Я сказал Сэм, что теперь, когда похороны состоялись, мы должны подумать о возвращении в Англию. Но она наотрез отказалась даже обсуждать это. И ее совсем не тронуло, когда я сказал, что не могу бесконечно сидеть в «Беверли-Хиллз-отель», даже если ты оплачиваешь все счета.

Это была шутка, и она приняла ее с улыбкой. Они оба знали, что оплата гостиничных счетов не была для Тони проблемой, он легко мог бы оплатить их и сам.

— Что ж, если ты хочешь остаться в Лос-Анджелесе и не хочешь жить в отеле, ты можешь снять дом…

— Нет, мы не можем. Мой дом — это Англия. Там я живу и работаю.

— Послушай, Тони, хотя в принципе я была права в своем решении относительно этой картины, но, может быть, поступила слишком поспешно и жестоко. Если ты получишь возможность работать над ее производством здесь, это поможет решить твои и Сэм проблемы?

— Нет.

Она вздохнула и кивнула головой. Она и сама так думала.

— Идея работать над фильмами в Голливуде, Нора, была прекрасной, когда мы с тобой были женаты. Но надо смотреть правде в глаза, я был тогда на двадцать лет моложе и… Ладно. Этот старый пес слишком стар, чтобы научиться быть эмигрантом.

— Понимаю.

Она понимала, что Тони начал взрослеть, правда, слишком поздно, и у него было больше путей, чем один, чтобы превзойти Сэм.

— Я понимаю, ты, возможно, думаешь, что я хочу избежать ответственности за Сэм, но если она отказывается вернуться со мной, то что мне делать? — он опустил чашку на блюдце. — Вся эта история была ошибкой. Она не любит меня. Она вообще еще не готова любить какого-либо мужчину. С тех пор как мы здесь, она больше времени проводит с Бейб и Хани, чем со мной. Я даже не знаю, почему она чертовски рвалась пожениться: разве что потеряв отца, искала, кем его заменить, и смотрела на меня как на будущего отца?

Не желая причинять ему боль, она удержалась от улыбки. Даже Сэм уже не была настолько ребенком, чтобы рассматривать Тони как своего будущего отца. Уже не имело значения, почему Сэм захотела Тони, — теперь, когда она осознала, что не сумела заставить свою мачеху ревновать, она готова порвать этот брак…

— Скажи мне, Тони, почему ты женился на Сэм?

— Потому что в тот момент мне это казалось правильным. Она была так опечалена потерей отца, я не знал, что она способна совершить. Я вспомнил, как умерла ее мать, покончив счеты с жизнью, и был напуган. Когда ты поручила Сэм моим заботам, ты особенно подчеркивала: «Тони, не допусти, чтобы что-нибудь подобное повторилось с ней. И я знал, что, как бы то ни было, я обязан это сделать для тебя — не позволить Сэм так уйти… Неужели ты не понимаешь, Нора, что я женился на Сэм ради тебя?

— О, Тони! — Она едва не взвыла. Он женился на Сэм без любви, но из-за любви к другой женщине.

Она сама отвезла Тони в аэропорт — это было последнее, что она могла для него сделать, а когда вернулась домой, то нашла Сэм выгружающей с помощью шофера в униформе бесчисленный багаж из лимузина. Завидев Нору, она только и сказала:

— Хорошо. Теперь, когда ты здесь, можешь заплатить шоферу.

— Мне повезло, — бросила Нора, вынимая сумочку. Она не собиралась спорить с Сэм в присутствии шофера и не могла отпустить его без оплаты. Но когда они вошли в дом, она потребовала:

— В чем дело, вьюнок? Ты не смогла приспособиться к отелю?

— А как я могла там остаться? Как только Тони уехал, я поняла, что медовый месяц кончился, и ты не обязана больше оплачивать счета, а у меня нет денег. Я всего лишь сирота без гроша в кармане.

— Мне не верится, что Тони оставил тебя пустой, без денег даже на такси, — сухо сказала Нора.

— Тони был очень внимателен. Он пытался всучить мне деньги.

— Которые ты не снизошла принять, я правильно поняла?

— Конечно, не приняла. Я вышла за него замуж не из-за денег, как некоторые.

— Это похвально. Ты не захотела быть обманщицей.

— Полагаю, в этом замечании скрывается какой-то смысл?

— Суди сама. Если бы ты вышла замуж за Тони из-за денег, ой едва ли получил за свои деньги что-то их стоящее, не так ли? Ладно, покончим с этим. Давай лучше поговорим о твоих планах. Я так понимаю, что ты приехала, чтобы взять свой автомобиль? Почему бы нет? Он твой. Хочешь, мы позовем Олафа, чтобы он погрузил в него весь твой багаж… Мы можем выслать его тебе, когда ты определишься с жильем.

Глаза Сэм и рот широко открылись.

— Ты хочешь сказать, что и в самом деле вышвыриваешь меня из моего собственного дома?

— Мы уже установили, что этот дом мой, а поскольку тебе уже больше восемнадцати, я не обязана обеспечивать тебя крышей над головой, даже если ты была моей собственной плотью и кровью.

— Но ты знаешь, что мне некуда идти, — вскричала Сэм, — я никогда не думала, что ты настолько жестока, что выбросишь меня на улицу. Я думала, что ты, по крайней мере, будешь справедлива.

— А ты была справедлива в своих ожиданиях? Ты ожидала, что я предложу тебе кров, но ты что предлагаешь мне взамен? Дружбу, хорошую компанию, доброе расположение? Нет, ты предлагаешь враждебность. Что же, я не мазохистка и не собираюсь выторговывать то, в чем заинтересована. Но я хочу дать тебе шанс. Ты всегда будешь иметь кров здесь, в Гранвуд Мэйноре, если готова внести свою долю. Думаю, мне не нужно произносить, что я имею в виду, по буквам, как я это делала, когда тебе было тринадцать. Теперь ты способна сообразить это сама.

Сэм грациозно протянула руку, стараясь улыбаться если не фальшиво, то вежливо:

— Это деловой разговор. Но вот еще что. Я буду нуждаться в каких-то деньгах на свои расходы. Не хочешь ли ты выдать мне какой-то аванс в счет моего трастового фонда? Скажем, несколько тысяч? — произнесла она с невинным видом.

— Не нажимай на это, девочка, — засмеялась Нора. — Разумеется, тебе понадобятся деньги. И существует способ получать деньги, к которому прибегает большинство людей, — зарабатывать их. Поэтому, если хочешь, можешь начать работать на студии со следующего понедельника.

— В качестве кого? Девочки на подхвате?

— Хотя бы, если тебе так нравится. Но если тебя это не устроит, найди себе работу сама. Я уверена, что есть множество мест для девушки с такими способностями, таким умом и такой внешностью, как у тебя. Есть и альтернатива. Школьница, возглавляющая список в выпуске, имеет право на содержание, чтобы продолжить образование в колледже, было бы желание.

Сэм очень театрально вздохнула:

— Ты, конечно, умеешь круто торговаться, Нора. Это то, чему я безусловно должна научиться у тебя. Я подумаю об этом. О работе или учебе. Но в настоящее время я нуждаюсь в авансе — в счет моего жалованья, или содержания, или моего трастового фонда.

Нора восхищенно покачала головой:

— Когда доходит до крутой торговли, ты не сгибаешься в три погибели.

Сэм, польщенная, улыбнулась, подняла один из своих чемоданов и направилась к лестнице.

— О, как хорошо снова оказаться дома.

Нора смотрела, как она поднимается по лестнице, и размышляла, что хотя это и хорошо, конечно, что Сэм снова дома, но потребуется много усилий, прежде чем все у них утрясется.

Одно из приятных последствий того, что Сэм снова появилась в Грантвуд Мэноре, было то, что сюда снова стали приходить Бейб и Хани: купались в бассейне, играли в теннис, наполняли дом своей искрящейся красотой и молодостью. Конечно, это уже было не вполне то же самое, что при жизни Т. С., — девушки больше внимания уделяли достижению своих целей и меньше оставляли для забав. Хани и Бейб были заняты в своих колледжах, пока не закончился осенний семестр, а Сэм погружена в работу ассистента на студии.

Что же касается Норы, то, казалось, все было совсем наоборот — у нее оставалось больше свободного времени и меньше времени уходило на достижение какой-то цели в жизни. Когда болел Т. С., она почти не занималась студией и полностью отошла от всякой общественной деятельности, теперь же, впервые, как ей помнилось, в ее жизни образовался огромный вакуум, который она не была расположена чем-то заполнять. Но она знала причину: она ждала, что это кто-то сделает для нее. Она ждала появления Тедди Розена.

С того дня, как он принес сценарий, они по-настоящему так и не поговорили. Он подарил ей золотую подвесочку на Рождество, а она ему такую же булавку, но между ними состоялось молчаливое соглашение по-настоящему не входить ни в какое соприкосновение, пока дыхание Т. С. оставалось главным содержанием ее жизни.