Култи (ЛП) - Запата Мариана

Гарднер наклонился вперед.

— Куда ты собралась?

Это была единственная причина, по которой я была здесь. Мне действительно нравился Гарднер, но я не хотела разрыдаться перед ним.

— Я ухожу из команды. Несколько дней назад мой контракт был выкуплен. С полуночи я свободный игрок.

Человек, который тренировал меня последние четыре года и девяносто восемь процентов времени был справедливым и понимающим, выглядел так, будто я ударила его в живот. Конечно, он пытался посадить меня на скамейку запасных в полуфинале, но я знала, что это дело рук Кордеро. Я ни на минуту не забуду четырех лет дружбы с Гарднером.

— Я не понимаю. У тебя остался год с нами. Ты так злишься из-за полуфинала, что выкупила свой контракт?

Он прекрасно знал, что я не могу позволить себе выкупить свой контракт.

— Я уезжаю не из-за тебя, Джи, клянусь. — Я уже решила не говорить ему о том, что Кордеро пытался меня продать, потому что, в самом деле, какой в этом смысл? Это не имело значения. — Просто пришло время сменить обстановку. Кордеро ненавидит меня больше, чем когда либо, да и половина девушек в команде… — Слово «робот» промелькнуло у меня в голове за секунду до того, как я подумала об этой новой возможности в моей жизни с зеленовато-карими глазами. — Какое-то время это было нелегко. Я не могу остаться там, где меня не уважают.

— Черт, Сал. — Он опустил руки на стол. — Ты не шутишь?

— Нет.

Ему потребовалось много времени, чтобы, наконец, сказать что-то еще.

— Ты уже знаешь, что будешь делать?

Я бы с удовольствием сказала ему, что уже подписала контракт с другой командой. Я бы действительно сказала. Но дело в том, что я не подписала. Я понятия не имела, что делаю.

— Я не уверена, но это еще не конец. Я просто хотела заскочить и сказать тебе спасибо за все. Будем на связи. Удачи. Мне нравилось работать с тобой, и я думаю, что ты великолепен. — Я подняла плечи и позволила им опуститься. — Обещай писать мне, даже просто чтобы пожаловаться на девочек?

Позже я поняла, что Гарднер воспринял это примерно так же, как и Марк — очень хреново. Вот как хорошо он воспринял эту новость. Он воспринял это очень хреново.

Он обещал поддерживать со мной связь и, как всегда, пожелал мне всего наилучшего. Это было последнее, что мы сказали друг другу перед тем, как я покинула его кабинет.

Я сделала десять шагов, прежде чем женский голос позвал меня:

— Сал! — Сиена выскочила из кабинета помощника тренера, в котором была секунду назад.

— Привет, Сиена, — поздоровалась я.

— Привет, привет. Извини, что выбежала, но я хотела поговорить с тобой, прежде чем ты уйдешь. Ты ведь уезжаешь, правда? — Я кивнула, не зная, говорит ли она о том, что я ухожу из команды или покидаю офис. — Тогда я не буду отнимать у тебя время, но вчера вечером появились фотографии вас с мистером Култи после игры. Они не очень хороши…

— Мне очень жаль, Сиена. Я не хочу прерывать тебя, но, — я натянуто улыбнулась, — это не имеет значения. Фотографии не имеют значения.

— Они плохо выглядят, Сал. Я знаю Лигу, и они очень скоро позвонят Кордеро, чтобы пожаловаться, если уже не сделали этого, — объяснила она. — Они, скорее всего, потребуют от вас заявления с извинениями…

Извиняться? Я покачала головой.

— Нет. Я этого не сделаю, и они не могут меня заставить.

— Но…

— Нет.

Боже, я говорила, как Рей.

— Я не буду извиняться. — Довольно скоро она поймет почему. Тем временем… — У меня есть к тебе очень быстрый вопрос. А что случилось с той видеозаписью пресс-конференции, которую ты собиралась выпустить? Ты никогда больше не говорила мне об этом.

Судя по выражению ее лица, она хотела продолжить разговор о наших с Реем фотографиях, но вместо этого решила ответить на мой вопрос.

— Мистер Култи должен был дать окончательное одобрение и потребовал, чтобы мы отложили видео в долгий ящик. Он сказал, что мы унизим тебя этим, а он не хотел этого делать. Я думала, ты знаешь? Он выкупил записи у новостных станций, чтобы никто ничего не мог с ними сделать.

Глава 28

Фрагмент стенограммы пресс-конференции

[Возвращаясь в апрель]

РЕПОРТЕР KCNB: Мисс Касильяс, как вы относитесь к тому, что игрок такого уровня, как Рейнер Култи, будет тренировать вашу команду в этом сезоне?

КАСИЛЬЯС: Я думаю, это здорово. Он — лучший футболист в мире. Его навыки управления мячом просто фантастические, его игра на месте невероятна, сила его ударов несравнима, и он отличный впихивальщик. У нас в команде много девушек, которые могли бы… … я только что употребила слово «впихивальщик»?

РЕПОРТЕР KSN: Да, вы так сказали.

КАСИЛЬЯС: [молчание] Это вообще разрешено на телевидении? Это слово? Могу я так сказать?

РЕПОРТЕР KCNB: Не думаю, что мы можем использовать его.

КАСИЛЬЯС: Мне очень жаль. Действительно. Кажется, я никогда раньше не употребляла этого слова. Наверное, я получила слишком много ударов мячом по голове… охренеть, неужели я только что… О, Боже. Я выругалась матом и сказала, что получила слишком много ударов мячом по голове в одном предложении. Я не…

ГАРДНЕР: [смеется] Сал…

КАСИЛЬЯС: Я просто заткнусь.

Глава 29

— Мы позавтракаем завтра вместе? — спросил папа. Мы только что закончили поздний ужин в ресторане после целого дня, который провели вместе в моей квартире.

Я кивнула.

— Да. Обещаю.

Папа окинул меня скептическим взглядом.

— Ты позвонишь мне, если что-нибудь услышишь от своего агента?

Было десять часов вечера. Я сильно сомневалась, что она позвонит мне до следующего утра, но держала рот на замке. Теперь, когда сезон закончился, мой отец, казалось, нервничал больше, чем я, и мне не хотелось заставлять его еще больше волноваться. Одного из нас с несварением желудка было уже достаточно.

— Обещаю.

— Ладно. — Он улыбнулся мне. — Тогда увидимся утром. — Он еще раз обнял меня и присвистнул, посмотрев туда, где Рей стоял рядом с их машиной, разговаривая с моей мамой, в то время как Сеси сидела внутри, свет от экрана телефона освещал ее лицо. — Amor, estas lista? (исп. Ты готова, любимая?).

Мама, должно быть, закатила глаза, учитывая, что именно она стояла у машины и ждала его последние пять минут.

— Ya vamonos. Salomé, dame un abrazo (исп. Поехали. Саломе, обними меня).

Фыркая себе под нос, я вернулась и обняла ее, как она только что потребовала, и постучала в окно, чтобы помахать Сеси на прощание. Я видела, как мама с папой спорят внутри машины, и через секунду окно со стороны водителя опустилось, возможно, на пару сантиметров. Я почти уверена, что слова «Пока, Култи» были произнесены за секунду до того, как окно снова поднялось, и мой отец выехал со стоянки.

— Я почти уверена, что мой отец попрощался с тобой, — рассмеялась я.

На лице Немца появилась легкая улыбка.

— Похоже, что так.

Папа не сказал ему ни слова за ужином, используя меня как передатчик, чтобы задавать ему вопросы. Он вел себя, как чертов сумасшедший.

— В таком случае пройдет полгода, прежде чем он пожмет тебе руку, и год, прежде чем спросит, как у тебя дела.

— Я никуда не спешу, — ответил Култи, слегка подтолкнув меня локтем.

Я толкнула его в ответ.

— Listo? — спросила я по-испански, готов ли он. Его «Ауди» была припаркована двумя рядами дальше.

— Si, — кивнул он, беря меня за руку.

Как он говорил по-испански… Боже милостивый! Это никогда не надоест.

Мы подошли к машине и сели на заднее сиденье. Водитель, должно быть, завел ее, когда мы вышли из ресторана, потому что внутри было хорошо и прохладно. Рей сел вслед за мной, положив руку мне на плечо. Я наклонила голову, чтобы прошептать: