Пари - Айя Субботина
«Я просто солнце и вода, меня невозможно сбить с намеченного курса».
Он выходит вслед за мной через пару минут, становится рядом и вопросительно поднимает бровь. На мой закономерный вопрос: «К чему бы это?», отвечает, что теперь моя очередь придумывать, как провести досуг.
— А дальше у нас по плану переезд, — торжественно выдаю я.
Улыбка Лекса медленно превращается в кислую гримасу, что в общем тоже вполне ожидаемо. Наверняка он уже размечтался, как воспользуется одной на двоих кроватью.
— Мне казалось, тебе понравился наш вид из окна, — жалуется он.
— Вид чудесный, почти французский, организуешь мне такой же, но с моей личной кроватью и душевой — и цены тебе не будет!
Я воровато выхватываю из его ведерка горсть попкорна и смачно его жую.
А кто сказал, что будет легко, дорогой?
— Наверное, так будет лучше, — соглашается Лекс, но по лицу выглядит абсолютно разочарованным таким поворотом дел, — ты права.
— Но сначала — обед, — воодушевленно продолжаю гнуть свое, радуясь, что он так легко соглашается на мои условия. — Я такая голодная, что съела бы… что-то вегетарианское.
Хочу сказать «слона», но вспоминаю мультик с поющей слонихой, свиньями, зайцами и даже носорогами, и желание вонзить зубы в сочный стек (а я их обожаю!) как-то сразу угасает.
Лекс предлагает долго не бродить и заглянуть в ресторанчик, который прямо через дорогу. На этот раз я заказываю стейк семги (хорошо, что в дурацком мультике не было пляшущей форели), теплый салат с креветками и маленькие, фаршированные творожным сыром и зеленью перцы. Верный себе Лекс ограничивается здоровенным стейком и овощами с гриля. Вот уж у кого точно нет проблем с психикой — мне бы такие нервы, я, может, и не наломала бы столько дров.
Лекс снова утыкается в телефон, на что я реагирую беззаботным видом, и начинаю фотографировать свои тарелки с разных ракурсов, вспоминая, как это делает Эстетка. Жаль только, что вместо аппетитных снимков у меня получается какая-то криворукая фигня, но, как говорится, ничего не может встать между женщиной и ее священным правом выложить фото своего завтрака, обеда и ужина. А учитывая мой в последнее время протухший инстаграм, эту традицию давно пора возвращать в строй. Я много раз пыталась вести его как раньше, ну или хотя бы с половины своей прежней социальной активности, но ввиду отсутствия денег и работы, оказалось, что пилить контент не так просто. Раньше для этих целей у меня была целая личная помощница Юля, которая сначала пришла ко мне просто за идею, потому что восторгалась и восхищалась тем, какая я классная, потом я начала ей платить, делать подарки и всячески помогать там, где в этом была необходимость. Но когда беда пришла ко мне и я заикнулась о том, что в ближайшее время не смогу выплачивать ей зарплату, мою «преданную фанатку» как ветром сдуло. Буквально — Юля даже на сообщения мои отвечать перестала, как будто ее смыло в мировой океан.
Странно, что спустя столько недель, я вдруг снова о ней подумала. Да еще и одновременно с этим у меня вдруг резко начинает чесаться левая ладонь, а это уже проверенный признак того, что придется «выгребать» и точно не подарки судьбы.
— Вик, серьезно. — Лекс раздраженно швыряет на стол новенький телефон. — Я не знаю, что со здешними гостиницами, но они все сейчас забиты под завязку, найти два номера рядом вообще нереально.
— А зачем нам два номера рядом? — невинно хлопая глазами, изображая форменную дуру. — Мне не нужна нянька, тем более — в твоем лице. У тебя наверняка есть более интересный способ провести время, чем сторожить свою бывшую.
— Если вдруг ты уже забыла, то напоминаю — если бы я тебя не сторожил, то…
— Это не повод ходить за мной с бульдожьим лицом, — резко отбриваю я, потому что в целом Лекс прав, но его «правота» ломает мне все планы. Хочешь, чтобы мужчина в тебе нуждался — создай дефицит себя в его жизни. А какой же я дефицит, если маячу у него перед носом двадцать пять часов в сутки?
— С каким-каким лицом? — как бы напирает Лекс.
— Очень строгим, — быстро выбираю более щадящую формулировку, хотя он и правда похож на бойцового пса, стоит какому-то случайному мужчине задержать на мне взгляд. Но тут тоже нужно быть честной с собой — в мою сторону это тоже работает, и я очень рискую, оставляя Лекса без присмотра.
— Давай мы вот что сделаем. — Лекс садится поудобнее, натягивает свою любимую маску циника, и так я понимаю, что меня ждет тотальный разнос по фактам. — Прежде чем ты продолжишь нахваливать мою внешность, хочу напомнить, что в данный момент я оплачиваю весь этот банкет. И ты. Конечно, можешь жить где угодно и как угодно, можешь прямо сейчас бежать бронировать любой номер в любом отеле, но только из собственного кармана. Я же готов и дальше быть спонсором любых твоих «хотелок», но при условии, что они не расходятся с моим личным представлением о том, что для тебя будет лучше и безопаснее.
А ведь говорит он это совершенно открыто, не блефуя. Уж что-то, а это самодовольную рожу, приправленную тоном вседозволенности, я научилась узнавать даже с закрытыми глазами.
— Ты же в курсе, что снова меня шантажируешь? — раздражаюсь я, потому что против этого аргумента мне абсолютно нечего противопоставить.
— Вик, солнце, я уже в том возрасте, когда целиком и полностью отдаю отчет всем своим действиям.
— Это абьюз! — выбрасываю свой последний козырь. — Насилие над моей личностью. Принуждение! Использование финансового давления и…
— … и ты все еще можешь в любой момент уйти, — заканчивает за меня эта самодовольная скотина. — В порядке исключения, я даже освобождаю тебя от участия в форуме и ты можешь потратить эти два дня как твоей душеньке будет угодно. Видишь — никакого насилия, просто условия. Очень демократичные, я бы сказал, но ты, опять же, можешь выбирать любой вариант.
Лекс прекрасно знает, в каком я безвыходном положении, но мне даже обижаться на него особо не за что — с учетом пережитого и приобретенного опыта, я теперь тоже десять раз подумаю, чем вкладывать деньги в чью-то сытую жизнь.
— Хорошо, и что ты предлагаешь? — От злости набрасываюсь на рыбий стейк, почти не жуя, проглатываю сразу несколько кусов.
— У нас есть номер, где тебе все нравится, мы можем
