Ширли Эскапа - Время любви
Ненавидевший делать комплименты своим ученикам, господин Марсо однажды изменил своим правилам и похвалил Скарлетт.
— У девочки, несомненно, талант, — сказал он Джине, — а это значит, что скоро она станет одной из первой пианисток. Неспокойное море подросткового возраста Скарлетт уже переплыла, все ее беды и терзания остались позади. А наши с ней отношения — отношения учителя и ученицы — складываются как нельзя более гармонично. Вот увидите, после ее дебюта в «Элис-Талли-холл», о ее даровании узнает широкая музыкальная общественность!
Скарлетт усиленно готовилась к своему дебюту, но, несмотря на многочасовые занятия, признаков нервозности не выказывала.
Несколько раз за последние два-три месяца Джипа пыталась вытащить Скарлетт в поход по магазинам, но та упорно отказывалась.
— Скарлетт, дочка, ты наконец похудела, и тебе это очень идет, — осторожно заметила Джина.
— Очень рада, что тебе нравится.
— Знаешь, я тут увидела очаровательное платье в «Саксе», не могла удержаться и купила его. А теперь смотрю на тебя и думаю, что оно тебе будет великовато.
— А какой размер?
— Сорок восьмой.
— А у меня сейчас сорок шестой, — даже не улыбнувшись, сообщила Скарлетт.
— Ну так мы его подгоним по твоей фигуре, — обрадовалась Джина.
— Спасибо, мама, не стоит.
— Но в чем же ты будешь выступать?
— Я все продумала. Надену кремовую кофточку и синюю бархатную юбку.
— А мне хотелось придумать что-нибудь этакое…
— Нет, мама, не надо.
Ну ничего, решила Джина, сейчас еще только Рождество, а концерт будет в марте. Времени полно, глядишь, дочь и одумается.
Со дня знакомства Скарлетт и Карла прошло десять месяцев. Они встречались раз или два в неделю, ходили в музеи, на концерты или в кинотеатры Больше всего им нравилось посещать Музей американского искусства Уитни, где они чаще всего назначали свидания. В маленьком уютном баре музея они усаживались за столик и, потягивая лучший в мире, как им казалось, кофе, весело болтали о всяких пустяках.
В дорогие рестораны Карл ее не водил, в крайнем случае — в модное артистическое кафе. В финансовом вопросе определились сразу же: каждый платит за себя.
На Рождество Карл уехал к родным в Индиану, а Скарлетт с бабушкой отправились к Джине в ее новый дом, который она только что приобрела в штате Коннектикут. Там были спальни Сесилии и Скарлетт, восемь гостевых, а всего насчитывалось двадцать комнат. До концерта оставалось меньше трех месяцев, поэтому Джина купила еще один «Стейнвей», чтобы дочь не прекращала занятий.
Перед разлукой Скарлетт и Карл обменялись рождественскими подарками. Он преподнес ей оригинал клавира композитора прошлого века по имени Вакоска, а она ему — литографию Шагала с изображением играющего на скрипке клоуна.
Скарлетт радовалась, что стала лучше выглядеть, гордилась своей выдержкой и силой воли, но до нее все еще не доходило, что, скинув лишний вес, она превратилась в настоящую красавицу. Господин Марсо считал, что у Скарлетт классический тип красоты, но он не хотел, чтобы ученица знала его мнение, после концерта пусть гордится собой сколько хочет, но не раньше!
Все чаще и чаще Скарлетт начала улыбаться, все чаще сверкали три фамильные ямочки. Спина и плечи выпрямились, походка стала грациозной, посадка головы — царственной.
Сначала Серж Марсо относился к занятиям со Скарлетт с прохладцей, уделяя им малую толику своего внимания, но все же двести долларов в месяц на дороге не валяются, отказываться неразумно. Потом, обнаружив в ученице талант, он начал проявлять все больший интерес, а как только девушка стала из гадкого утенка превращаться в прекрасного лебедя, так и вовсе с нетерпением ждал очередной встречи. Ну а о Скарлетт и говорить нечего — она обожала своего несравненного учителя.
Вернувшись из Индианы, Карл решил пригласить Скарлетт в свою мансарду, которую он снимал вдвоем со своим другом Джейми Пирсоном. Скарлетт поняла, что это не простое приглашение, и с сомнением покачала головой.
— Для меня это очень важно, — настаивал Карл. — У нас есть гриль, и я приготовлю великолепный бифштекс.
Любуясь его улыбкой, Скарлетт сказала:
— Спасибо, я обязательно приду.
— В четверг тебя устроит?
— Отлично.
— Совсем забыл дать адрес! — Карл расхохотался, да так заразительно, что Скарлетт не удержалась и тоже рассмеялась. — Это в Сохо, сейчас объясню.
Никогда в жизни Скарлетт не бывала в такой квартире. Джейми был художником, а рисовать предпочитал птиц, поэтому пернатые населяли мансарду, выдержанную в оранжево-зеленых тонах. А поскольку ребята любили принимать душ, ванну оккупировали золотые рыбки.
Запустив руку в воду, Карл выудил бутылку белого вина.
— Пора выпить что-нибудь посущественнее, чем кола и кофе, не находишь? — ухмыльнулся он.
Карл явно гордился своей экстравагантной мансардой, развешанными по стенам яркими картинами, кроватью с цветастым афганским покрывалом.
На красном лакированном китайском столике возле кровати уже стояли два высоких бокала синего бристольского стекла. Откупорив бутылку, Карл разлил вино и, поводив бокалом у носа, преувеличенно торжественно произнес:
— Великолепно!
— Великолепно! — эхом отозвалась Скарлетт, подражая его тону.
Оба весело расхохотались. Плюхнулись на кровать, но все никак не могли остановиться. В приступе смеха они повалились навзничь — и вдруг смех как по волшебству стих. Глаза их встретились, стали серьезными, и секунду спустя Карл начал медленно ее раздевать.
Тысячу раз Скарлетт представляла себе эту минуту, думала, что собственная нагота будет ее смущать, однако все вышло наоборот. Полная, высокая грудь и узкая талия доставили ей удовольствие. Широко раскрытыми глазами она наблюдала, как Карл обводил ее тело восхищенным взглядом.
Потом он принялся гладить ее своими большими нежными руками. Из груди Скарлетт вырвался странный хрипловатый стон; притянув Карла к себе, она приняла его так бесстрашно, а он вел себя так осторожно и бережно, что пронзившая ее боль показалась мгновенной и ничтожной.
Достигнув пика блаженства, он тут же снова овладел ею, словно никак не мог насытиться. Что до Скарлетт, то она гордилась своей фигурой, гордилась, что больше не девственница. И вообще она чувствовала себя прекрасно, будто за спиной выросли крылья и теперь она с легкостью парит над землей.
И еще Скарлетт казалось, будто она только что прошла через какой-то чудесный магический ритуал. Очутившись в своей спальне, она долго изучала в зеркале свое отражение, гадая, так ли очевидна для окружающих происшедшая с ней перемена, как для нее самой.
