Ориентирование - К. М. Станич
Тристан выдыхает, словно пытаясь успокоиться, а затем кивает.
— Я знал, что мне не следует ехать, но не мог смириться с тем, что проигрываю Виндзору снова, и снова, и снова, — он стискивает зубы, прижимая руки к бокам, сжатые в кулаки. Он смотрит в пол, а не на меня. — У меня нет ресурсов, у меня ничего нет. Я не знаю, как отойти в сторону и быть на втором плане, прятаться в тени. Я — Вандербильт, — он почти выкрикивает эту часть, снова поднимая на меня взгляд.
Крид поднимает руку, как будто хочет дотронуться до плеча Тристана, но потом передумывает. Он отстраняется и поворачивается, отступая назад, чтобы встать рядом со мной. Мы сцепляем руки вместе и ждём, чтобы услышать его объяснение. Лучше бы оно было чертовски хорошим.
Лучше бы он мне не изменял.
Это всё, о чём я сейчас могу думать, — об этой дурацкой истории с Лиззи. Я не могу выбросить её из головы.
Моё прошлое похоже на токсин, от которого я не могу избавиться, как будто оно отравляет меня с каждым вдохом.
— Я был королём школы, но потом… Я даже не смог защитить тебя. Они должны были это делать, — он указывает на Крида, но я знаю, что он имеет в виду остальных четырёх парней в целом. — Я не хочу, чтобы меня оставляли позади, Марни, — Тристан определённо умоляет сейчас. Он опускается передо мной на колени, но я не знаю, что ответить, поэтому просто стою и жду. Он… стоит передо мной на коленях. Тристан, блядь, Вандербильт. Это нереально. — Если мы успеем отвести Черча к алтарю до захода солнца, девушки позаботятся о том, чтобы нас оставили в покое на первом курсе. Больше никакой дедовщины, никаких розыгрышей, никакого дерьма. Я попросил, чтобы они относились к тебе — и к нам — как к второкурсникам.
— Какие девушки? — теперь это у меня стиснутые зубы и бурлящий гнев, который я не могу контролировать.
— Четыре случайные девушки из Клуба Бесконечности. Все они популярны в кампусе, и у них большое влияние. Даже при том, что они не могут гарантировать, что будут делать не члены Клуба, сделка заключается в том, что они должны наказать любого, кто переступит черту, — Тристан поднимает на меня глаза, и мне почти жаль его. Но я должна знать, на что он поставил, каково будет наказание, если мы не доставим сюда Черча вовремя.
— А если мы проиграем? — шепчу я, поднимая глаза, когда дверь в дальнем конце коридора открывается, и трое других моих парней направляются к нам.
Виндзор с жалостью смотрит на Тристана сверху вниз и прищёлкивает языком.
— Если мы не приведём Черча сюда, миледи… — Виндзор поднимает свой пристальный взгляд на меня. — Тогда Тристан должен убедить тебя выйти за меня замуж. Прямо здесь. Сегодня вечером. И юридически обязательным образом.
Я просто смотрю на него.
Он знал. Он, блядь, знал. Глядя на Зейда и Зака, я начинаю задаваться вопросом, все ли они знали, и если да, то, когда они впервые узнали об этом.
— Зачем каким-то случайным придуркам из Клуба Бесконечности вообще принимать это пари? — спрашиваю я, задыхаясь, раздражённая, но нуждающаяся в полной истории, прежде чем смогу её осмыслить. — В этом нет никакого смысла.
— Конечно, есть, — отвечает Зейд, пожимая плечами. Он выглядит красивым в своём ярко-красном костюме, но я пока не собираюсь говорить никому из них ни одной приятной вещи. — Потому что они играют в игру «Борнстед и дедовщина». В их глазах, если ты выйдешь замуж за Виндзора, это освободит нас четверых. Не уверен, заметила ли ты, Черити, но мы — лучший материал для свиданий.
Зак рычит на него, в буквальном смысле этого слова, а затем качает головой. Он проводит пальцами по своим красивым волосам, карие глаза скашиваются влево, как будто его беспокоит то, что может происходить в остальной части церкви. Он поворачивается к нам спиной и опускает руку, сжимая её в кулак.
— Ты знаешь, насколько глуп и мелочен этот Клуб: они хотят вернуть Тристана в лоно клуба, они хотят поддержать традиции университета, и они хотят, чтобы в их списке знакомств было больше парней из «Бесконечности». К сожалению, это действительно так просто, — выдыхает Зак и смотрит мне прямо в глаза. — Я не знал об этом до сегодняшнего дня.
— Я тоже, — говорит Зейд, глядя на Крида.
— Я узнал об этом всего пять грёбаных минут назад, — шипит он, закрывая глаза от нахлынувших эмоций.
Виндзор не говорит ничего такого, что было бы достаточно красноречиво. И Тристан… У меня нет слов.
Полагаю, я никогда не говорила именно ему, чтобы он не рыскал по Клубу в поисках ответов, но, чёрт возьми. Как он мог? Я даже не знаю, что сказать.
— А твоя голова? — спрашиваю я, протягивая руку и проводя большим пальцем по крови. Она ещё не начала высыхать, а это значит, что у него, должно быть, всё ещё идёт активное кровотечение. Как бы я ни была зла, я всё равно хочу позаботиться о нём, перевязать его, остановить кровотечение. И это часть твоей проблемы, Марни. Мои парни… это не парни Шарлотты. Наша динамика совершенно иная. — С этим Клуб тоже как-то связан?
— Мой отец, — выдыхает Тристан, хватаясь рукой за каменную стену и с огромным усилием поднимаясь на ноги. — Вот почему я опоздал. Я столкнулся с ним сразу после того, как написал тебе сообщение. Он подкараулил меня прямо возле общежития и… — он достаёт телефон и передаёт мне.
Я вижу его последнее сообщение мне — «буду там через минуту, уже выхожу» — и мои последующие вопросы о его местонахождении. Мои пропущенные звонки. Тристан протягивает руку и нажимает на значок галереи на телефоне, указывая на самую свежую запись.
— Вот. Посмотри.
Я нажимаю «Воспроизвести» и оказываюсь втянутой в напряжённую встречу между Уильямом Вандербильтом и его сыном.
На ней Уильям ковыляет к Тристану с тростью под мышкой. Это меня беспокоит. Не потому, что я забочусь об Уильяме — на самом деле, я презираю его, — но правда ли то, что сказал Черч? Попал ли Уильям в аварию, которая привела к бесплодию? Если так… что это значит
