Время перемен (ЛП) - Эшли Кристен

— О нет, — прошептала она, глядя ему в глаза.

— Да. Все плохо. Мне нужно открыть ворота и позволить ему въехать, потому что, детка, мне чертовски ненавистно говорить тебе такое, но он здесь, потому что ты ему нужна, его сын болен, и они не могут найти подходящего донора, поэтому им нужно, чтобы ты сдала анализ на совместимость костного мозга.

Ее глаза наполнились слезами, а губы прошептали:

— Ох, господи. — Она выглядела так, будто вот-вот упадет ему на грудь, но внезапно вырвалась из объятий и направилась к двери. — Мы должны впустить его.

Курт обхватил ее за талию, но продолжал двигаться вместе с ней к интеркому, и сам нажал кнопку, открывающую ворота.

Другой рукой продолжал прижимать Кэди к своему телу.

Она обняла его в ответ.

А Полночь стала их обнюхивать.

— Не могу поверить, — прошептала она ему в грудь.

— Знаю, — пробормотал он.

— Просто не могу поверить, — повторила она уже совсем другим тоном.

Такой была Кэди. Она даже не видела этого ребенка, но уже сходила с ума.

Полночь перестала их обнюхивать и начала лаять на дверь.

Снаружи находился Кейлен.

Курт наклонил голову, чтобы прикоснуться губами к волосам Кэди.

— Милая, он не в лучшей форме, так что тебе нужно взять себя в руки, а мне нужно держать Полночь.

Он услышал и почувствовал, как она глубоко вздохнула, прежде чем кивнуть и освободиться из его объятий.

Курт взял Полночь за ошейник.

Кэди повернулась к двери, чтобы ее открыть.

Хлопнув дверцей, Кейлен вышел из машины.

Полночь залаяла громче, Курт ее держал.

А Кэди, — в ночной рубашке, кардигане и носках, — выбежала за дверь.

— Дерьмо, — прошипел Курт, но Кэди так от него рванула, что он бы с трудом мог удержать и ее и Полночь, так что все, что ему оставалось делать, это наблюдать, как Кейлен Уэбстер замер в шоке, когда он увидел мчащуюся к нему сестру, и его тело содрогнулось от удара, когда Кэди со всей силы врезалась в него.

Полночь продолжала лаять.

— Ш-ш-ш, девочка, все в порядке, — успокаивал Курт, когда Кейлен целую секунду простоял в объятиях Кэди, прежде чем окончательно потерять самообладание, расплакаться и прижать сестру к себе. — Дерьмо, — прошептал он.

Кейлен. Родители. Мария. Лонни.

Он.

Она не отталкивала людей, если только они сами ее к этому не принуждали.

Желая защитить ее сердце, Курт мог бы пожелать, чтобы она была другой.

Но он знал, — частично по это причине, — другой женщины для него никогда не было и не будет.

Значит, другой Кэди ему и не надо.

Он дал им десять секунд.

Десять секунд, которые он считал про себя.

Затем он крикнул:

— Кэди в ночной рубашке, Кейлен, тащи свою сестру внутрь.

Кейлен стоял, уткнувшись лицом в шею Кэди, но по зову Курта поднял голову, увидев его, а Курт увидел красное и мокрое от слез лицо брата Кэди, тот отстранился ровно настолько, чтобы развернуть Кэди и довести ее до двери.

Давая им пройти, Курт попятился, потянув за собой Полночь, что-то бормоча ей на ходу.

Он сам закрыл дверь, требуя:

— Присядь на корточки и дай ей минуту, — сказал Курт, потому что Полночь все рычала.

Кейлен низко пригнулся.

Кэди подошла к Полночи и помогла Курту ее уговаривать.

— Протяни к ней руку, но медленно, — наконец сказал Курт.

Кейлен подчинился.

Полночь продолжала рычать, но Курт отпустил ее на дюйм, крепко держа за ошейник, чтобы она могла понюхать.

— Он мой брат, малышка, он хороший. Все в порядке. Ему здесь рады. Он нам нравится, — ворковала Кэди.

Когда эти слова слетели с губ Кэди, Курт посмотрел в глаза Кейлена, и снова увидел в них невыносимую боль.

Кейлен заслужил эту боль, и он это знал, именно поэтому она так его жгла, он всю жизнь заслуживал эту боль, а Кэди все равно выбежала из дома на мороз в одной ночной рубашке, чтобы обнять брата.

Зная это, Курт не мог его простить. Он не был похож на Кэди. Он был профессионалом в части таить на кого-то обиду.

Но теперь Кейлен превратился из того, кем он был, в обыкновенного придурка.

По крайней мере, на данный момент.

Полночь обнюхала его, потом еще раз, затем ткнулась ему в ладонь и завиляла хвостом.

Кейлен погладил ее по голове и медленно поднялся. Курт продолжал держать собаку, чтобы быть уверенным, что все в порядке.

Удостоверившись, он отпустил ее и пробормотал:

— Принесу кофе.

— Пойдем, сядем, — пригласила Кэди, беря брата за руку и усаживая на диван.

Курт пошел на кухню.

Полночь пошла с Кэди.

А через два часа они завтракали (с ее гребаным братом).

Более того, Курт позвонил на работу и Ким, потому что они купили два билета на завтрашний рейс до Денвера, чтобы Кэди могла встретиться с племянницей и племянником и пройти обследование на совместимость костного мозга.

— Может, проверить, как он?

— Нет.

— Курт, он...

— Взрослый мужчина, а ты, как курица-наседка, три раза заставляла его есть, чуть ли не с ложечки, застелила ему гребаную постель в пятизвездочной студии с лучшим видом, который он когда-либо видел, а сегодняшний день был тяжелым для вас обоих. Так что просто дай ему и себе немного времени.

Было еще не поздно, но после действительно дерьмового дня пора было начинать укладываться.

Кэди уговорила Кейлена остаться на ночь, а не ехать домой, потому что прогноз погоды предвещал снег.

И потому что хотела, чтобы брат был рядом.

Вероятно, не только из-за того, что его тяготило, но и потому, что он выглядел так, что сейчас свалиться с ног от усталости. Они разместили его в студии, а потом вернулись на маяк, где она, наконец-то, связалась по телефону с Кэт, чтобы сообщить о своем отъезде.

Пока она разговаривала по телефону с Кэт, у Курта зазвонил телефон, и чтобы ответить, он поднялся на смотровую площадку, потому что экран высветил имя Пэта.

— Мне это не нравится, — заявил Пэт, как только Курт нажал «ответить».

— Я тоже не в восторге, но у его сына лейкемия.

— Во-первых, это отстойно, так как она не сможет послать его на хрен.

Курт почувствовал, как его челюсть слегка отпала, потому что Пэт, как и Кэди, не был приверженцем слова «хрен».

— А во-вторых, папа умер от рака, так что это станет для нее испытанием.

— Я еду с ней в Денвер, — поделился Курт, остановившись и устремив невидящий взгляд на бушующее море. — Кэди сейчас разговаривает с Кэт, потому что хочет остановиться у вас. Итак, я с ней, а потом и ты будешь рядом, так что мы проведем ее через это.

— А что, если она не подойдет? — спросил Пэт.

— Если она сломается, мы будем рядом, — ответил Курт.

— А если это не поможет?

— Если она сломается, мы будем рядом.

Пэт замолчал, а затем произнес:

— Она приглашала их на ужин. Неоднократно на протяжении многих лет. В конце концов, этот парень, ее брат, позвонил папе и попросил передать ей, чтобы она все прекратила. Что они покончили с Кэди, а своими попытками заставить вернуться в их жизнь, она причиняла боль родителям.

Курт замер, пытаясь усмирить пыл, потому что с тех пор, как они обрели друг друга, они много чем делились, но не этим.

Пэт продолжил:

— Покончили. Со своей дочерью. Теперь им что-то от нее нужно, а этот парень спит в моей постели в студии?

— Если бы не костный мозг, его бы тут не было. Но, Пэт, что ты хочешь, чтобы я сделал? Ее племянник умирает.

— Племянник, которого он скрывал, — выпалил Пэт.

— Но ребенок умирает, а это — Кэди. Я мог бы приковать ее цепями в подвале, но если бы она думала, что может помочь, то нашла бы способ освободиться и добраться до этого ребенка.

На другой стороне линии воцарилась тишина, затем Курт услышал, как Пэт выдохнул.

А потом он заговорил:

— Курт, дружище, я ною, потому что… сколько еще ей придется терпеть?