Запрети любить - Анна Джейн
— О боже, спасибо большое, — прошептала я, открывая ее и округляя глаза — на бархатной ткани лежали изящные до невозможности серьги из белого золота в виде бабочек. Они так ослепительно блестели на свету, что я сразу поняла, каким камнем они инкрустированы. Бриллианты. Они сверкали и искрились, и я, словно завороженная, смотрела на них, хотя раньше была равнодушна к драгоценностям.
— Ну как? Тебе нравится? — осторожно спросила мама, машинально поглаживая живот. Она теперь часто так делала, говорила, что малышу так спокойнее.
— Да, очень, — ожила я и улыбнулась. — Спасибо… Мне даже подумать страшно, сколько они стоят…
— Тогда и не думай, — отозвался довольный Костя. — Просто знай, что других таких нет. Они эксклюзивны. Я очень надеялся, что тебе понравится.
— Это просто безумие какое-то, — призналась я, надела серьги-бабочки и по очереди обняла маму и отчима.
— У красивой девушки должны быть красивые украшения, — сказал Костя. — Ты — часть моей семьи, и ты можешь позволить себе все.
— Идем есть торт! — воскликнула мама, взяла нас за руки и потащила за собой, а мы и не сопротивлялись.
Торт ждал нас в столовой — большой, двухъярусный, украшенный живыми цветами и свежими ягодами: клубникой, ежевикой, малиной и голубикой. «С днем рождения, дочка», — было выведено шоколадными буквами по центру, и прочитав эти простые слова, я расплылась в улыбке. Разрезая торт и раскладывая его по тарелкам, я вдруг почувствовала себя любимым ребенком, у которого есть и мама, и папа. На душе стало уютно, и мне хотелось, чтобы этот момент длился как можно дольше.
Костя открыл шампанское, и мы подняли бокалы за меня, правда, маме, как всегда, достался сок, что, впрочем, ее ничуть не смущало. А потом все вместе ушли в гостиную и расположились возле камина, огонь в котором весело трещал и искрил. Все было по-семейному тепло.
— А Игнат не придет? — зачем-то спросила я, старясь, чтобы мой голос звучал как можно более равнодушно. Не знаю, почему я вдруг захотела его увидеть. Поделиться с ним этим уютом и теплом, что грели мою душу в этот осенний день.
— Этого паршивца нет дома, — поморщился Костя. — Наверняка к друзьям рванул. Ну и ладно, сам виноват, что такой вкусный торт пропустил.
Мы просидели в гостиной почти час, прежде чем пошли спать. Болтали обо всем на свете, смеялись, шутили, выбирали имя ребенку. В итоге мама с Костей сделали мне еще один подарок — разрешили мне самой назвать его, когда он или она родится.
— Серьезно? — удивилась я.
— Да, — кивнула мама и весело глянула на мужа. — А то мы все равно не можем прийти к единому мнению.
— А если имя, которое я выберу, вам не понравится?
— Мы примем любое, — пообещали они хором, заставляя меня снова улыбаться.
Глава 72. Гости
С утра я готовилась к приезду девчонок. Украсила свою комнату и бар, где мы собирались праздновать, обговорила с нашим поваром меню, нашла фильмы, которые можно было посмотреть в домашнем кинотеатре. Должны были прийти Стеша, Окс и Рита — Настю я тоже пригласила из вежливости, но она отказалась, сославшись на важные дела. Игната я так и не видела, и даже не знала, был ли он дома или нет.
Я скучала по нему и ненавидела себя за это. А когда приехали девчонки, и я задувала свечи на торте, то загадала про себя лишь одно желание: забыть его.
Окс и Рита потребовали экскурсию по дому — наш особняк казался им чем-то вроде музея, в котором мало кому удавалось побывать. К тому же мамы и Кости не было дома, и девчонки чувствовали себя увереннее. Я показала им часть комнат и помещений, и, если честно, их восторги порядком меня утомили. Было в них что-то… неискреннее?
Мы праздновали до самого вечера — веселились, пели в караоке, плавали в бассейне и грелись в хамаме. Девочки были в восторге, им нравилось все, и постепенно я заразилась их оптимизмом и смехом. Мне хотелось забыться в музыке и танцах. В конце концов, это мой день, моя жизнь! Я не хочу грустить! Хочу веселиться и радоваться тому, что стала на год взрослее!
— Охрененные серьги, — заметила мой подарок Окс, когда мы в одних лишь полотенцах сидели в хамаме, и нас обволакивало приятное тепло.
Я совсем забыла снять их, а нужно было — вдруг испорчу или потеряю? Эти серьги ведь такие дорогие…
— Это ведь настоящие брюлики? — прищурилась Рита, явно оценив украшение по достоинству. — Где взяла?
Я кивнула и ответила коротко:
— Подарок мамы и отчима.
— Эх, Ярка, я тебе завидую, — призналась Окс. — У тебя такой шикарный отчим… Вот мой папаша полный придурок. Постоянно пытается построить. Говорит, мол я тебя содержу, значит, ты будешь делать все, что я хочу. А я обязана, что ли, как служанка, убираться в квартире и посуду мыть? Задолбал. Лучше бы зарабатывал больше, козел.
Отца Окс я помнила — видела пару раз. Это был вечно уставший мужчина, который выглядел старше своих лет и постоянно висел на телефоне, решая какие-то рабочие вопросы. Он показался мне неплохим человеком, когда приехал забирать дочь после чьего-то дня рождения в кафе, на которое были приглашены мы обе. Она напилась, и он дотащил ее до машины, а когда засовывал в салон, прикрывал ее голову, чтобы она не ударилась. Это было трогательно.
— Ты просто не ценишь его, — зачем-то сказала я подруге. — И не знаешь, что такое по-настоящему плохой отец.
Окс не понравились мои слова. Она прищурилась.
— А тебе-то откуда знать, Яр?
Я пожала плечами, но Окс не отставала.
— И что делают плохие отцы? Расскажи нам.
У меня сдавило виски от тяжелых воспоминаний, которые я так старательно отгоняла много лет.
— Что делают? — глухо спросила я. — Называют куском мяса и ненавидят. Избивают твою мать, пока ты прячешься под кроватью. Обещают убить вас обоих — просто так, потому что у него плохое настроение. Держат в страхе — и каждое мгновение, пока он дома, ты не
