Наталья Батракова - Миг бесконечности. Том 2
«Проскурина Екатерина Александровна, девичья фамилия — Евсеева… — прочитал он знакомый до мелочей текст. — Трудовую деятельность начала студенткой четвертого курса в газете „Городские ведомости“»…
«Так вот оно что! — дошло до него. На душе сразу стало еще муторнее. — Она нашла бумаги Поляченко…»
«Как ты мог, Вадим???» — вернулся он к записке.
«Теперь в ее глазах я полный мерзавец, — с горечью подумал он, забросил руки за голову, откинулся к спинке кресла и закрыл глаза. — Кто после такого поверит, что до последнего не знал, кто она такая? Влюбился по уши и лишь затем узнал, в кого… И что теперь? — глухо застонал он. — Оправдываться, доказывать, что я сам не читал это досье до прошлой пятницы? Но какой смысл? Того, что было, уже не вернуть… — опустил он руки и машинально включил компьютер. — А ведь у нее сегодня день рождения… Подарок в чемодане… Нет. Надо как-то это пережить. Отболит. И встречаться не стоит. Пусть для нее все останется так, как она считает. Может, так будет легче, — вздохнул он. — Раз уж включил, придется почту просмотреть», — бросил он взгляд на засветившийся монитор.
Последний раз он заглядывал в почтовый ящик в понедельник днем, и за два дня там скопилось немало сообщений. Большая часть — обычная деловая переписка. Но было два личных письма, заслуживающих внимания. Одно пришло с адреса Зайца, другое — от Кати. Наверное, боясь себе в том признаться, Вадим его очень ждал. Он уже привык к переписке с ней, к ее сообщениям, к ее стихам….
Письмо от Андрея оказалось ни чем иным, как ссылкой на статью, которую он уже успел прочитать. Вадим прокрутил страницу до самого низа. Судя по комментариям, ее не просто читали и активно обсуждали. Кое-кто делился воспоминаниями о профессоре Ладышеве, кто-то его благодарил, кто-то рассуждал о журналистской этике, хвалил автора, а иные осуждали.
Глянув на часы, Ладышев решил оставить комментарии на потом и открыл наконец письмо от Кати. Кому на самом деле оно адресовано, на первый взгляд было непонятно.
«Как же больно… Как же невыносимо больно терять то, что свалилось тебе с небес, озарило мир ярким светом! Прости меня, моя Любовь, ты ошиблась. Не ту выбрала… Я отпускаю тебя туда, откуда ты пришла… В бесконечность… Спасибо тебе за твой миг…. На свете обязательно найдутся двое, которых ты сделаешь счастливыми, для которых твой миг бесконечности растянется на всю жизнь. Прости меня, моя Любовь…» — дочитал он.
«И меня прости», — прошептал Вадим…
Проведя очередное утро над унитазом, Катя не выдержала, включила молчавший вторые сутки телефон и позвонила Ольге. Арина Ивановна права. Она явно нездорова. Надо идти к доктору, потому что ей никак нельзя болеть, пока отец не встанет на ноги и не выпишется из больницы. Только бы все прошло хорошо! Отец — сильный, выкарабкается. Должен же прийти конец испытаниям, выпавшим на их голову! Сколько можно? Надо в это хоть из последних сил, но верить.
Вот только чем больна она? Нервы? Или все-таки это инфекция? Оля была почти подругой, с нее Катя и решила начать.
Выслушав ее, Оля назначила время на четыре часа дня — перед началом приема в медицинском центре, где консультировала по вечерам. И предупредила, что откладывать визит не стоит, так как она уходит в отпуск по случаю свадьбы.
Ничего откладывать Проскурина не собиралась: она сама устала от приступов рвоты по утрам, ноющего живота, валящей с ног слабости, сонливости по вечерам. К тому же чем еще ей было заняться? На работу уже не надо, к отцу тоже. Вчера она провела у него почти весь день, якобы в отгуле была. Даже телефон демонстративно отключила.
Отец вроде поверил, но все допытывался, отчего такая бледная да исхудавшая. И попросил сегодня не приезжать, не отпрашиваться с работы, спокойно отметить день рождения. О том, что работы теперь у нее нет и ей совсем не до веселья, Катя, понятное дело, ничего не сказала.
Она и сегодня телефон не включила — разговаривать ни с кем не хотелось. Наверняка тарабанят: кто поздравить, кто с вопросами после рассылки. Только зачем? Что сделано, то сделано. Лишь одно волновало: решится ли кто-нибудь опубликовать ее материал? На Камолову она уже не рассчитывала.
Закончив разговор с Ольгой, Катя глянула на дисплей. Оживший телефон моментально наполнился доставленными СМСками. Больше сорока штук. Поправив очки, она просмотрела список адресатов. Восемь сообщений пришло от Вени. А вот Вадим молчал, хотя в глубине души она надеялась, что он даст о себе знать. Все-таки день рождения…
«Позвони на Чкалова», — написала она ответ Потюне и снова отключила телефон.
Никому другому из адресатов ни отвечать, ни перезванивать желания не возникло.
Тут же раздался звонок.
— Привет, — невесело произнесла Катя, уверенная, что это Потюня.
— Катя! Катька, какая же ты умница, какая же ты молодчина!
— Генка, ты?
— Я. Привет! Рано утром прилетел, сразу тебя набрал, хотел с днем рождения поздравить. Но твой мобильный не отвечал. Зашел в Интернет — а там сразу несколько ссылок на твой блог! В общем, я бы блог так и так прочитал, я всегда тебя читаю, но то, что ты сделала!.. — едва не захлебнулся от восторга Вессенберг.
— А что я сделала? — недоуменно спросила Катя.
— Как что? Ты представляешь, какой это пиар-ход? Ты хотя бы понимаешь, что сделала себе имя? Да ты открой «ЖЖ», статистику посмотри. Я уверен, количество посещений зашкаливает!
— Какой пиар, Гена? Зачем он мне нужен, пиар? — непонимающе захлопала та ресницами.
— Как зачем? Какие деньги на популярности в сети можно зарабатывать, ты хотя бы знаешь? — не унимался собеседник.
— Какие деньги? При чем здесь деньги? — направившись в сторону кухни к ноутбуку, никак не могла она взять в толк.
— Ну ты даешь! Активные блогеры и ЖЖисты получают деньги от рекламных компаний! Технология проста как мир: среди энного количества постов, размещенных на их странице, не меньше десяти процентов — разные ссылки на другие сайты. Мол, меня впечатлило, впечатлитесь и вы! Хитрая такая реклама, многие о ней и не подозревают! Дальше дело техники: проследить, через кого тот или иной пользователь посетил ту или иную страницу. И денежки в кармане! Так что теперь главное — не останавливаться. Интересно писать ты умеешь, а несколько коротких постов в день для тебя — семечки. Здесь самое важное, как и в газете, — громкий заголовок. Да что мне тебя учить, сама все знаешь. Уверен, в твоей почте уже есть предложения по рекламе!
— Генка, ты с ума сошел? Я ненавижу рекламу! Особенно с некоторых пор! Ты ведь знаешь, почему! — раздраженно напомнила Катя, до которой наконец стало доходить, что к чему.
