Сьюзан Ховач - Грехи отцов. Том 1

— И не мое здоровье, — ответил он. — Вики. Она ожидает еще одного ребенка, и я просто не знаю, что делать. Я чувствую, что схожу с ума.

Меня словно пригвоздило к месту.

— Она в опасности?

— Нет, это наш брачный союз в опасности. Нейл, могу ли я говорить с тобой об этом, или лучше не надо? Можем ли мы вернуться к тем дням, когда мы были друзьями, доверявшими друг другу, до того момента, когда я застал тебя с Терезой? Я знаю, что устроил тебе ад в прошлом году, но я был в бешенстве, когда увидел, что ты используешь меня в своих интересах, и решил отплатить тебе тем же.

— Я знаю. Я понимаю. Да, конечно, мы можем поговорить, как раньше. Конечно, можем. — Я был настолько расстроен, что плохо понимал, что говорю. Было ясно, что только в состоянии крайнего отчаяния он мог выбрать меня для разговора в надежде, что я смогу ему помочь. Я попытался овладеть ситуацией.

— Давай, Сэм, успокойся и начни сначала. Почему новая беременность — это несчастье?

— Каждая беременность — бедствие. Сцены, слезы, запертые двери спальни и так далее, сам знаешь. Затем, после рождения ребенка только-только очухаешься и начинаешь возвращаться к нормальной жизни, — вдруг, бац! Опять беременность… Пойми меня правильно. Это не нытье из-за отсутствия секса. С этой трудностью я могу справиться — и, признаюсь, справлялся. Возможно, я делал это не всегда достойнейшим образом, но, во всяком случае, так, чтобы не травмировать Вики. К несчастью, Вики, всякий раз, несмотря ни на что, превращает нашу жизнь в ад.

— Очевидно, ей надо сходить к психиатру.

— Боже, да мы годами не вылезаем от психиатров! Вики побывала у всех лучших психиатров Лондона!

— Ты имеешь в виду… — мне было тяжело говорить. — Все эти годы… как давно это тянется?

— Началось с тех пор, как мы перебрались в Англию. Почему, ты думаешь, я уступил тебе в том разговоре? Потому что я до смерти боялся за Вики. Я думал, что ей будет здесь лучше, так оно и было поначалу, но теперь стало хуже, чем когда-либо. Больше всего я боюсь, что когда-нибудь она уйдет от меня.

— Что?! — Я вскочил, но снова упал на стул. Я судорожно шарил в кармане, ища лекарство.

— Поверь мне, Нейл, когда я говорю, что наша семейная жизнь разваливается, это не означает, что я не хочу с ней жить. Неужели я стал бы тебе об этом говорить? Я здесь потому, что схожу по ней с ума. Я должен выговориться и надеюсь, что ты не будешь слишком суров со мной, узнав, как я люблю ее. Я не любил ее до женитьбы, это так, но потом… Она была так хороша, так нежна и так молода, и… я…

Он разрыдался. Это был какой-то кошмар. Я нашел носовой платок, положил руку ему на плечо, пытаясь успокоить его.

Но слова мои были напрасны: они бесследно исчезали в пучине его горя. Я не был уверен даже, что он слышал их. Мне были необходимы собранность и бесстрастность, чтобы вернуть разговор в спокойное русло; для этого важно было заставить себя не думать о Вики как причине его несчастья. Я пытался думать о ней просто как о знакомой женщине, жене партнера и все.

— Давай вернемся к началу разговора, Сэм. Этот новый ребенок, он что, появился случайно?

— О, Господи, да они все были случайными, начиная с Пола. До этого я пользовался презервативами, считая, что Вики слишком молода, чтобы знать, как уберечься от беременности, после Пола она захотела применять колпачки, и я сказал — если хочешь, давай попытаемся. Это, однако, оказалось недостаточно надежным, а мы стали менее осторожными и… появилась Саманта. Вот. После этого я предложил выбросить к черту колпачки и вернуться к презервативам, она согласилась, но потом решила, что не забеременеет, если будет кормить младенца.

— Раньше она не кормила сама, но, прочитав об индийских матерях, которые управляют рождаемостью с помощью кормления младенцев грудью, попыталась сделать то же самое. Это не сработало, и она забеременела Кристиной. Нейл, я столько из-за этого натерпелся! Потом она услышала о каких-то экспериментальных пилюлях, но доктор их не рекомендовал, считая их канцерогенными, я решил не испытывать судьбу и снова взялся за презервативы сразу после рождения Кристины.

Я хотел было спросить, почему она так против презервативов, но не смог, потому что я слишком хорошо знал Вики. Я не мог задавать ей подобные вопросы. Я даже не хотел думать об этом. Все шло хорошо, пока… черт, ну ты же знаешь, что такое сорок девять лет — а, может быть, и не знаешь. Я ничего не знаю о твоей теперешней половой жизни. Но я слишком много работал, стараясь максимально использовать возможности, открывшиеся передо мной после первого назначения, я начал выпивать, чтобы поддерживать тонус, и, хотя все еще хотел секса, но обнаружил, что уже не могу делать это так, как раньше. Однажды ночью мне очень захотелось этого, но я и подумать не мог о том, чтобы заниматься любовью с резинкой и… Я снял презерватив и так увлекся, что забыл об осторожности. О, Боже, надо же было этому случиться, так влипнуть! Это хуже, чем несчастье, это ад, это наихудшее из всех бедствий, это какое-то страшное наказание…

Я сказал сочувственно:

— Ну, Сэм, ведь это абсурд, нельзя же так страдать. Это плохо для душевного здоровья, как твоего, так и Вики. Совершенно очевидно, что с беременностью надо смириться.

— Правильно. Я именно это и говорю. Видит Бог, я всегда выступал против абортов, но…

— Когда у Вики операция?

— У нее не будет операции.

— Не будет? — мне показалось, что я ослышался.

— Нет. Все было подготовлено, но, когда мы приехали, она не смогла найти в себе силы решиться на это. Мы уехали, и всю дорогу домой она плакала…

— Когда это было?

— Вчера. Нейл, я боюсь, она уйдет от меня. Мне кажется, она ненавидит меня. Мне кажется, она ненавидит детей. И я не знаю почему, Нейл. Если бы я знал, я бы сделал что-нибудь, как-то все уладил. И эта кошмарная ситуация усугубляется еще и тем, что сама Вики не знает ее причины. Безумие какое-то. У меня впечатление, что мы оба сходим с ума.

— Так оно и есть. Вики переживает какой-то психический надлом. Ее необходимо госпитализировать. Ты бы это понимал, если бы сам не находился в подобном состоянии. Я поговорю со своим доктором и позабочусь о самом лучшем санатории.

— Она не поедет в санаторий, а я не смогу ее заставить поехать. У нее, может быть, и психоз, но это не тот психоз, при котором начинаются галлюцинации и мерещатся зеленые человечки. Вики пока еще справляется. Она держится перед детьми и, конечно, перед тобой. Нейл, что бы ни случилось, ты не должен говорить Вики, что знаешь обо всем. Это ее убьет. Для нее очень, очень важно думать, что ты считаешь ее здоровой, счастливой и что наша семейная жизнь сложилась наилучшим образом.