Дикарка для Хулигана - Настя Мирная
На пальцах висит причина её крика.
— Его-ор, — тянет растерянно, непонимающе и удивлённо, — зачем тебе наручники?
Глава 33
Вскрывая раны
Перевожу взгляд с Егора на наручники и обратно, часто моргая, будто они от этого испарятся. Я правда не понимаю, для чего они ему нужны. Не маньяк же он, в самом деле. Не мог же привезти меня в лес, чтобы приковать наручниками и мучить.
Парень пересекает пространство, сжимая ладони сзади на моей шее, а большими пальцами удерживает голову, чтобы не разрывать зрительного контакта.
— Они не для тебя. — заверяет ровно.
— А? Что? Для чего? Для кого? — бомблю невпопад, открывая и закрывая рот.
Нахрена он взял их с собой, если они не для меня? Я вообще ничерта не понимаю.
— Для меня. — обрубает Северов, мрачнея. — Если мы всё же решимся пойти дальше, то после того, что случилось вчера, я не стану рисковать. — тяжело переводит дыхание, изучая глазами стену за моей спиной. — Хотя сейчас вообще думаю, что не стоит нам идти дальше, пока я не разгребусь со своими проблемами.
Как только доходит, что он имеет ввиду, сжимаю пальцами его предплечья.
— Стоит, Егор. Я готова хоть до конца.
— Диана… — выдыхает упрямо.
— Нет, Егор! Молчи! — повышая голос, начинаю звенеть злостью. — Хватит уже вести себя, как параноик. На то, чтобы избавиться от приступов, может уйти ни один год. Ты хочешь годами ограничиваться поцелуйчиками и мастурбацией? — закипая, забываю о том, что стоит покраснеть. Гора смотрит на меня с нескрываемым удивлением. — Ты сам сказал, что хочешь, чтобы я сделала тебе минет. — блин, всё же щёки загораются. — Я тоже этого хочу. Не для тебя. Для себя. Для нас, Егор. Для двоих. Ты же ни разу не слетал с катушек, сколько бы времени мы не проводили в кровати или в твоей машине. И я никогда… — указываю глазами на "браслеты". — Ни-ког-да, — прибиваю по слогам, — не стану этого делать. Не стану сажать тебя на цепь, как животное. Если ты не уверен, то я смирюсь. Но помни, что я готова. С первой ночи, проведённой с тобой. Мы оба хотим нормальных отношений. Полноценных.
Он молча притягивает меня в кольцо рук. Опускает подбородок на макушку. Пока стабилизирую сбившееся дыхание, стараюсь справиться с собственными сомнениями и страхами.
— Блядь, Дикарка, ты меня точно добьёшь. Никогда не даёшь поступить правильно. — бомбит с ухмылкой, когда опять взглядами сталкиваемся.
Захлёбываясь в гипнотической бирюзе, стараюсь отогнать одну мысль, которая не даёт мне покоя. Но тогда я буду не я.
— Егор, — пищу, опуская глаза, — тебе нравится… так?
Звякаю наручниками, чтобы дать понять, что именно имею ввиду.
Глушу подступающую ревность, которая подбрасывает мне картинки с Северовым, прикованным к кровати, и той блондинкой из клуба. Скриплю зубами, но не поднимаю эту тему. Даже если он тащится от такого и делал это с другими, всё это в прошлом.
— Диана, посмотри на меня. — требует тихо, но со сталью в интонациях. Поднимаю голову, и он тут же фиксирует, придерживая двумя пальцами подбородок. — Я никогда не пользовался никакими прибамбасами и игрушками. Только классика. Только тебе я доверяю настолько, что отдаю весь контроль. В твои руки, Ди. К тому же, Котёнок, это, — указывает глазами, — на всякий случай. Просто страховка. Тебе решать, воспользоваться наручниками или нет.
Оглаживает пальцами подбородок и щёку. Приблизившись, целует в лоб.
— Тогда откуда они у тебя, Егор? — шелещу еле слышно.
Он иронично хмыкает, прибивая меня к себе. Бегаю своими пальцами по его груди.
— Если скажу — не поверишь.
— А ты скажи.
— Твои братья подарили. — смеётся, ослабляя захват. Отодвинувшись, офигевши смотрю в его глаза. — Я же говорил, что не поверишь.
— НикМак? — хриплю от шока. Парень кивает, растягивая губы в улыбке. — Зачем? — округляю глаза, пока они не начинают гореть.
— Ради прикола. Заявили, что это символ окончания моей свободы. Что моя девушка приковала меня намертво. — отбивает, начиная ржать. Автоматом вторю, всё ещё находясь в шоковом состоянии. — Прикинь, Ди, — толкает, не переставая смеяться, — знали бы они, что я отдал наручники их сестре… Вот это был бы треш.
— Я обязательно сделаю так, чтобы узнали. — подбиваю со злобной усмешкой.
— Дикарка… — шипит Северов, но улыбка сдаёт его с потрохами, и мы опять заливаемся смехом.
Когда удаётся успокоиться, меня посещает ещё одна идея.
Поднимаю уголки в улыбке и двумя руками растягиваю между нами наручники. Бросаю на лицо парня взгляд из-под ресниц.
— Хочешь, чтобы я тебя приковала? — указываю глазами на изголовье кровати.
Это, конечно, шутка, и Егор всё понимает, но всё равно говорит на полном серьёзе:
— А ты хочешь меня приковать, Дикарка? — высекает интимным шёпотом мне в ухо. Облизывает ушную раковину. Прикусывает мочку. Всасывает в рот серёжку и дразнит её языком, покрывая мою кожу обжигающими мурашками. Пружина начинает расти и накаляться. Закусываю губу, чтобы не стонать от предвкушения удовольствия. — А вообще, я бы не прочь приковать тебя. Раздеть до нижнего белья. Пристегнуть твои руки над головой. Зубами стащить с тебя трусы. Раздвинуть ноги. Закинуть их себе на плечи. Довести тебя ласками до безумия. Заставить взорваться от удовольствия.
— М-мм… — мычу, погружаясь в наслаждение от процесса, который рисует мне Гора за закрытыми веками.
Он опускает руку, мучительно медленно ведя вверх по внутренней стороне бедра до промежности.
Плотные штаны не дают прочувствовать его прикосновений, но достаточно и того, что даёт мне воображение.
— Ты мокрая, Диана? — хрипит, соскальзывая губами по шее. — Тебя заводит то, что я говорю?
— Да. — выдыхаю, подаваясь навстречу его руке.
— Насколько? — всасывает кожу, оставляя засос.
— Очень.
Накрыв его кисть ладонью, крепче вжимаю себе между ног. Он увеличивает напор, двумя пальцами водя взад-вперёд. Двигаю бёдрами в такт его движениям в попытке добиться разрядки.
— Бля-дь, — тянет Егор, — как же я хочу тебя. — прикусывает горло, запустив вторую руку под воротник моего худи. Сминает грудь. — Пиздос
