Её вина (СИ) - Джолос Анна

Видимо, это и правда таксист. Она достаёт из кошелька купюру, протягивает ему, и тот ставит пухлые бумажные пакеты на пол. При этом лупится на меня так, словно я помешал.

– Иди. Клиенты заждались, – киваю в сторону выхода, а сам забираю сумки.

– Максимильян тебя не понимает.

Максимильян! Уже и познакомиться с ним успела.

– Grazie per il vostro aiuto. Buon anno! È mio marito geloso. Sono appena tornato da un viaggio di lavoro. È molto geloso. Vedi come sono pazzi i suoi occhi? È meglio che tu vada.

Чё? Переводит моё послание на итальянский?

Порхает по ступенькам, на ходу выуживая ключи из кармана стильного плаща.

Того самого, в котором пришла ко мне однажды...

До сих пор перед глазами стоит та картина. Под плащом ведь из одежды ничего не было.

– Что ты ему сказала? Моя фраза была в разы короче.

Поднимаюсь следом за ней.

– Неважно, – улыбается, отпирая ключом дверь. – Входи. У меня очень внимательная соседка. Бдит неустанно.

– Рената, я серьёзно. Что ты ему сказала? – повторяю свой вопрос, очутившись в маленькой, тесной квартире.

– Сказала, мне не терпится узнать, что ты здесь делаешь.

Обманывает стопроцентно. По хитрому прищуру понимаю.

Смотрим друг на друга внимательно. Подмечая каждую мелкую деталь.

Я, например, замечаю, что Рената совсем не накрашена. Как она и говорила мне, это её совсем не портит. Скорее даже наоборот.

А ещё внезапно осознаю, как сильно скучал по ней. По голосу. Запаху. Смеху. Жестам… Ядовитым комментариям, смелым шуткам и нечаянным прикосновениям.

Хочется верить, что и она тоже… скучала.

– Уехала втихаря. За полгода ни одного сообщения. Ни одного звонка.

Мне плохо удаётся скрыть обиду. Я до сих пор не понимаю, как так вышло. Девушка, которая любила своего друга с самого детства, вдруг одномоментно взяла и вычеркнула его. Исчезла. Будто и не было ничего…

Казалось бы, и что? Я ведь так стремился избавиться от её внимания! А по факту получилось, что я без неё чуть не загнулся. Проверив на себе простую истину. «Что имеем не храним, потерявши плачем».

– Я сделала то, чего ты всегда хотел, разве нет? – пожимает плечом.

Сейчас она так не похожа на стервозную язву. Такая грусть и бескрайняя тоска в глазах.

– Я ошибался, Рената.

Был слеп и глух.

Подхожу к ней близко-близко.

– И что это значит? – дрогнувшим голосом произносит она.

– Это значит, что мне плохо без тебя, Корецкая, – дотрагиваюсь до её волос непослушными пальцами.

– Так плохо, что ты в новогоднюю ночь примчался в другую страну?

Не верит.

Да я и сам не верю. Но это так. Иначе как объяснить то, что я стою на пороге её квартиры?

– Ничего не могу обещать, Ренат. Не умею строить отношения, сама знаешь.

– Отношения? – выгибает бровь дугой. – Мы же разные. Как виски и боржоми.

Ага, вернула мне мою же фразу.

– Люблю виски с недавних пор.

– Это чувствуется. А с бритвой, очевидно, дружить перестал? – звонко смеётся, и я стискиваю её в своих объятиях.

Сжимаю крепко, утыкаясь носом в волосы цвета воронова крыла, и, клянусь, только в эту самую минуту мне становится легче дышать...

Глава 79 Максим

Активно работаю ногами и руками.

Ничего не слышу.

Вижу только заветный бортик, до которого остаются считанные метры.

Рывок…

Никогда ещё победа не была столь желанной.

Силы на исходе, но я гребу как ненормальный.

Касание. Сигнал. Выныриваю из воды и сразу устремляю взволнованный взгляд на экран.

Да! Чёрт возьми, да! Получилось!

Обмениваемся рукопожатием с Чепуриным. Он висел у меня на хвосте весь заплыв и в итоге пришёл вторым. Что, несомненно, его удивило и зацепило.

Тренер хлопает меня по плечу, и я улыбаюсь.

Я искренне благодарен ему за то, что, несмотря ни на что, он не поставил крест на моей карьере. Предупредил, что я, возможно, разочаруюсь. Что, скорее всего, не смогу вернуться в прежнюю форму и вернуть свои показатели. Однако мешать не стал. Помогал, как мог. И вот результат!

Полчаса спустя выхожу на улицу. Солнце жарит нещадно. Припекает так, что асфальт плавится.

Бросаю взгляд на экран смартфона.

Не опоздать бы, иначе Женька очень разозлится. Итак вечно говорит, что бассейн мне дороже семьи. Глупая…

– Максим…

Резко останавливаюсь. Поворачиваюсь на голос. Ожидал увидеть здесь кого угодно, но только не её.

– Оль? Привет, – растерянно смотрю на девушку, с которой мы не пересекались уже больше года.

– Есть минутка? – спрашивает она, неосознанно потирая заметно округлившийся живот.

– Конечно.

Не то чтобы я удивлён. Слышал ведь, что замуж давно вышла. Просто… так странно, что она пришла.

– Поздравляю тебя с победой, ты молодец, – дарит мне робкую улыбку.

Не злится на меня больше?

– Я была там. Болела за тебя, – говорит она, поправляя сарафан, с подолом которого играет горячий ветер.

– Спасибо.

Болела за тебя.

Меня это несколько озадачивает.

– Знаешь… я… столько раз хотела позвонить или написать, но… постоянно что-то останавливало, – признаётся, потупив взгляд. – Честно сказать, я долго обижалась на тебя после того нашего последнего разговора… Но какое-то время спустя всё встало на свои места, и я… смогла здраво оценить то, что произошло.

Киваю.

– Я рад тебя видеть, Оль.

На самом деле так. Ни доли лукавства.

– У тебя всё в порядке? Выглядишь отлично.

Это не пустой комплимент. Беременность и правда красит женщин. Вон Оля аж светится вся. Взгляд горит...

– Я очень счастлива, Максим, – отвечает, отчего-то смутившись. – С Федей. Представляешь, мама в кои-то веки оказалась права. Наш союз преподнёс мне много приятных сюрпризов. И дело не в деньгах и ухаживаниях, нет, не подумай. Федя близок мне по духу. У нас общие увлечения, наши взгляды на многие вещи совпадают. В общем, он настолько мой человек…

О Фёдоре Оля рассказывает с неподдельным восхищением. Влюблена, ясно как белый день.

– Извини…

– Всё нормально, Оль, – улыбаюсь в ответ.

Мне приятно знать, что у неё всё сложилось так, как она того хотела.

– Максим, – неожиданно берёт меня за руку. – Я пришла сюда. чтобы сказать… о том, что не держу на тебя зла.

Киваю.

– И прости за те слова. Про дтп… ты понял, о чём речь, – качает головой. – Я тогда на эмоциях это ляпнула. Не подумав. Ничего такого я тебе не желала, – спешит заверить она.

– Знаю. Ты тоже прости, Оль, – легонько сжимаю её пальцы в знак примирения. – Если сможешь.

– Давно простила. Можно обниму? – спрашивает вдруг, часто-часто моргая. – Мне правда живот мешает. Лильке уже шесть месяцев. Много места занимает.

Подаётся корпусом вперёд и притягивает меня к себе. Однако наше объятие выходит быстрым и довольно неловким. Словно мы чужие люди.

– Вот только спустя год понимаю, что у нас ничего не вышло бы… И хорошо, что мы осознали это до свадьбы, – произносит она.

– Я тоже так считаю.

Кто-то сигналит, заставляя её обернуться.

Прищуриваюсь и смотрю на парковку. Муж прикатил и взирает на нас с плохо скрываемым недовольством.

– Федя торопит.

Оля тепло улыбается, глядя в его сторону и кокетливо при этом машет ручкой.

– Иди, Оль. Нервничает, не видишь?

Выражение лица Фёдора меня веселит. Судя по всему, он готов в любую секунду выскочить из машины и начистить мне фэйс.

– Федя всё ещё ревнует меня к тебе. Дурачок, – вздыхает, поворачивается и внимательно на меня смотрит. – Ты сам-то как, Максим?

– Всё нормально.

– Вы с Ариной… – осторожно начинает она.

– Нет, мы не вместе, Оль, – тут же пресекаю дальнейшие расспросы.

Говорить на эту тему я не хочу. С Ариной всё очень и очень сложно. Особенно в моей голове.

В реальности нас связывает некое дружеское общение, однако видеться мы стали всё реже и реже.